Доказательство человечности - Николай Басов

– Неважно. Узнает, да не на моем посту.

Стражник отвернулся. Лотар осторожно подошел к лошадям. Они дружно вытянули в его сторону головы. От облегчения Лотар рассмеялся, достал из сумки несколько соленых сухарей и стал скармливать их мохнатым, как всегда, немного грустным, большеглазым и горячим животным.

– Ты что делаешь? – От ужаса сержант, казалось, готов был выхватить меч.

Лотар вытянул вперед руку с сухим хлебом:

– Это всего лишь…

Стражник, с которым у Лотара так и не получилось разговора, схватил его за руку и потащил к воротам. На ходу он быстро говорил:

– Будь осторожен, чужеземец. Странные у нас тут дела творятся, и люди легко теряют голову, когда видят необычное.

– Разве дать лошади остаток лепешки – необычно?

Стражник дружески, но довольно настойчиво подтолкнул Лотара к воротам, которые двое других служивых уже приоткрыли ровно настолько, чтобы мог пройти один человек.

– Сам все узнаешь.

Лотар понял, что, стараясь опередить Элираха и Мазота, снова поторопился. Город и все, что здесь происходило, следовало оценить еще на подходе. А теперь прочувствовать что-либо он мог только изнутри, что было гораздо труднее.

Лотар пошел по улицам, оглядываясь по сторонам. Теперь, когда ему подсказали, что не все здесь в порядке, он начал ощущать какую-то пелену, которая, казалось, заткала сам воздух над городом. Но определить, что это было, он не мог. Одно ясно: это не чума, иначе его не впустили бы так легко. Кроме того, все духаны, которые попадались ему, были открыты, и из большинства доносились голоса. Нет, это определенно не какая-нибудь местная зараза.

И все-таки что-то было разлито в воздухе, какое-то незнакомое, жгучее ощущение, скорее присущее людям, чем городу. Людей, кстати, в городе осталось немного, и было очень трудно определить, что они думают, потому что все их мысли были скованы какой-то боязнью. Внезапно Лотар понял – то, что делало этот город странным, связано с ночью.

Конечно, можно прочитать их мысли. Но это был столичный город, и, как в каждом месте, где обитает власть, здесь жило немало волшебников, и они-то уж непременно почувствовали бы, что кто-то охотится за мыслями людей.

Едва это пришло ему в голову, Лотар почувствовал, как что-то действует на него самого. Он словно бы заранее знал, что сейчас пойдет по этой улице, свернет в ту сторону, оглянется на редкие фонари, которые уже зажигали фонарщики, пойдет к какой-то неясной, смутной точке, горящей в его сознании, словно маячный огонь в темной ночи. Скорее всего, это было неопасно, но, конечно, могло оказаться и ловушкой. Раздумывая над этим, Лотар все-таки шел туда, куда вело его это воздействие.

Вот духан, вот дверь. Лотар подошел, толкнул, и… ничего не произошло. Но предчувствие исчезло.

Лотар шагнул вперед. Внутри было грязновато и дымно от очага, который горел на кухне. Посетителей было трое. Двое сидели рядом, сумрачно разглядывая общую кружку с дешевым кислым вином. Третий, несмотря на жару, кутался в плащ и вздрагивал, как в приступе лихорадки.

Лотар отошел к противоположному от двух выпивох краю длинного общего стола, снял сумку и сел на вытертую до блеска деревянную скамью. Почти сейчас же из двери, ведущей на кухню, выскочил голый по пояс, потный духанщик и бросился к новому посетителю.

– Чего угодно молодому господину из отдаленных земель?

– Ужин и комнату для ночлега. Но постель должна быть без клопов, а ужин без мух.

– У меня самый чистый духан во всем городе, – горделиво произнес хозяин. – Если бы было иначе, то даже в эти трудные времена у меня не собралось бы… – Он едва ли не с гордостью обозрел двоих нищих. – Что господин будет пить?

Лотар заколебался. Он знал, что алкоголь не доставит ему удовольствия. Но не заказать вина значило стать слишком приметным клиентом, о котором, пожалуй, несколько недель духанщик с негодованием будет рассказывать каждому встречному и поперечному.

– Вино, конечно, и большую кружку воды, очень большую. Я, знаете ли, – Лотар чуть ли не заискивающе улыбнулся, – привык на Срединных островах разбавлять вино холодной водой.

Духанщик огорченно покачал головой:

– И каких только чудачеств не придумают чужеземцы.

Скоро на столе в огромном деревянном блюде появился ужин, затем кувшинчик с вином и огромная глиняная кружка с водой. Но духанщик не уходил. Он смотрел, как Лотар расправляется с мясом и ароматной, свежей зеленью, и вздыхал, не решаясь задать следующий вопрос. Наконец он осмелился:

– Молодой господин долго пробудет в нашем городе?

– Не знаю, завтра поброжу по базару, посмотрю, какие у вас цены. – Для того чтобы двигаться дальше, Лотару необходимо было купить множество самых разных вещей. – И еще я хотел послушать разговоры…

– В таком случае господину следует заплатить вперед.

И всего-то. Лотар усмехнулся. Ему, как воришке, всюду мерещатся мнимые ловушки. Он кивнул, сунул руку в сумку, достал кожаный кошелек, отсыпал на стол три драхмы.

Монеты исчезли молниеносно. Лотар даже удивился, как быстро может летать пухлая рука духанщика. Потом хозяин стал приседать и кланяться.

– Благородный господин может оставаться три дня, а может, если пожелает, и больше. У меня самый приличный духан в нашей части города. Надеюсь, я не обидел благородного чужестранца тем, что попросил деньги вперед?

Духанщик, пятясь, исчез. Лотар посмотрел на блюдо с мясом. Интересно, будь он обычным человеком, сумел бы он разглядеть, что ест? В общем-то Лотару это было не нужно, он видел каждую щербину на противоположной стене духана так же отчетливо, как в ясный полдень. Но теперь такие мелочи будут определять, насколько он покажется подозрительным другим людям. Повысив голос, он произнес:

– Духанщик, я не вижу своего ужина. Принеси свечу, и поскорее!

Толстая сальная свеча в большом глиняном подсвечнике появилась почти мгновенно. Почему-то пятно желтого свечного света около его блюда обрадовало Лотара. Он с наслаждением вонзил зубы в хорошо пропеченную баранину, чувствуя, как горячий жир течет по его подбородку…

И тут сильная рука опустилась на его плечо. Чей-то смутно знакомый голос произнес по-гурхорски, с легким варварским акцентом:

– А не угодно ли будет благородному чужеземцу разделить ужин с соплеменником? И, может быть, отдать ему долг?

Лотар повернулся.

На него, улыбаясь во все тридцать два великолепных зуба, смотрел измученными, голодными глазами Рубос из Мирама, бывший командир Лотара и почти что его земляк.

– Старина! – Лотар и сам не ожидал, что в порыве радости обнимет этого человека. – А я думал, тебя нет в живых.

– Я и сам так думал, – ответил тот, – пока дассы не убедили меня в обратном.