Я был адъютантом Гитлера - Николаус Белов

Так, фон Белов подтверждает на основании своих бесед с Гитлером, что основной движущей силой всех внешнеполитических акций нацистского лидера служили его грубо окрашенный в расистские и антисемитские тона махровый антикоммунизм, навязчивая идея борьбы против «еврейского большевизма» как главной угрозы для Германии и Европы. Запугивая Запад «большевистской опасностью» и прикрывая этим свое стремление к мировому господству, Гитлер призывал его к созданию единого фронта против СССР (прежде всего – при активном участии Англии, которая, однако, не пошла на это, боясь нарушения к выгоде рейха традиционно оберегаемого ею «равновесия сил» в Европе и установления германской гегемонии на этом континенте).

Автор приводит и циничные оценки Гитлером германо-советского пакта 1939 г. (с секретным дополнительным протоколом), который тот считал просто выгодным для себя тактическим маневром, «браком не по любви, а по расчету», верность которому он нарушит (впрочем, как и «умный и опасный» Сталин), лишь только это ему потребуется. Из аналогичных высказываний фюрера явствует, что потайным сговором о совместном разделе Восточной Европы его, как тогда говорили, «заклятый друг» – советский диктатор помог ему напасть на Польшу и тем самым развязать Вторую мировую войну. Недаром, по свидетельству постоянного представителя Риббентропа при фюрере посланника Хевеля, узнав о готовности Сталина подписать пакт, Гитлер с ликованием воскликнул: «Ну, теперь весь мир у меня в кармане!» (Цит. по: Откровения и признания, с. 60).

Приводимые в книге высказывания Гитлера и факты объективно опровергают получившую хождение версию о якобы готовившемся нападении СССР на Германию в июле 1941 г., в силу чего фашистская агрессия против нашей страны (как в пропагандистских целях утверждал Гитлер) якобы являлась «превентивной» войной, «упреждающим ударом» с целью отражения именно данного нападения.

Эта версия была выдвинута бывшим советским разведчиком В. Резуном (В. Суворовым) в его нашумевшей книге «Ледокол» и вызвала оживленную полемику. Она, к примеру, поддержана известным телеведущим Е. Киселевым в телефильме о Сталине как человеке, одержимом идеей насильственного осуществления мировой революции методом войны, а также широко обсуждалась, при активном участии самого Резуна, в телесериале «Последний миф». Несмотря на некоторые аргументы в ее пользу, версия эта достаточно убедительных – а главное, документальных – доказательств и подтверждений не имеет. Сторонники ее в своем обличительном пафосе против Сталина (у которого и без того хватает политических преступлений и военно-стратегических просчетов) вольно или невольно (последнее касается добросовестно заблуждающихся), так сказать, дают индульгенцию Гитлеру за его агрессию против Советского Союза. Поэтому большинство авторитетных российских и германских историков эту концепцию отвергает как недостоверную и фактически оправдывающую нападение гитлеровской Германии на СССР летом 1941 г.; она, по сути, повторяет пропагандистское обоснование этого нападения нацистским главарем. Вместе с тем вряд ли приходится сомневаться в том, что Сталин действительно собирался наступательным образом вмешаться в ход Второй мировой войны и, вероятно, нанести удар по гитлеровской Германии в благоприятный для себя момент, однако гораздо позже. Это, по его расчетам, должно было произойти тогда, когда Германия окажется обессиленной войной на Западе, а отнюдь не в пору ее ошеломительных успехов, т. е. вскоре после сокрушительного разгрома Франции и захвата почти всей Европы, между тем как СССР в ходе советско-финской войны 1939-1940 гг. показал низкую боеспособность и неподготовленность своей армии к большой войне. (Полемику по этому вопросу см., в частности: сб. Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? М., 1995; Д. Волкогонов. Ленин. Политический портрет, кн. 2. М., 1994; А. Мерцалов, Л. Мерцалова. Сталинизм и война. М., 1998; С. Сергеев. Не в свои сани. – Независимая газета, 12.12.1999; Werner Maser. Der Wortbruch. Hitler, Stalin und der Zweite Weltkrieg. Mьnchen, 1994; Г. -А. Якобсен. 1939-1945. Вторая мировая война. Хроника и документы. М., 1998; Л. Гинцберг. Спрос на небылицы. «Ледокол» Виктора Суворова дрейфует на отечественных телеэкранах. – Известия, 11.2.2000; Г. Заславский, В. Анфилов. Дай Бог, чтобы не последний» [миф]. – 12.2.2000 и др.). Между тем автор воспоминаний подчеркивает: войну против Советского Союза с целью его разгрома Гитлер, мнивший себя орудием Провидения и спасителем Германии от большевизма, издавна провозглашал делом всей своей жизни, которое он не желает оставлять своим преемникам.

Фон Белов свидетельствует, что Гитлер конкретно обдумывал нападение на СССР уже с марта 1940 г. Летом-осенью того же года по его приказу началась генштабистская разработка плана «Барбаросса», а 18 декабря 1940 г. он дал известную директиву № 21, предписывавшую вермахту «разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии» (Цит. по: В. И. Дашичев. Банкротство стратегии германского фашизма. М. /1973, т. 2, с. 86).

Вот что пишет автор о подлинных планах Гитлера и о его намерении именно летом 1941 г., в нарушение германо-советского договора, напасть на СССР. Еще в октябре 1940 г.

«Гитлер не раз заводил с Кейтелем и Йодлем разговоры, в которых выражал свою мысль достаточно ясно: в следующем году он должен начать борьбу против России. Свое намерение фюрер подкреплял убеждением, что в 1942 г. Россия будет в состоянии выступить против Германии, а потому он хочет сам напасть на нее в 1941 г. Гитлер придерживался взгляда, что значительная часть России сможет быть „сделана“ за срок с мая до сентября, ибо в 1942 г. он должен быть опять готов к борьбе против Англии. Меня эта ясная и четкая формулировка решения не поразила: в последние недели я не раз слышал его высказывания на эту тему» (с. 309. Здесь и далее выделено нами. – Г.Р.).

Задавая риторический вопрос «Как пришел Гитлер к решению напасть на Россию, еще не победив Англию?», фон Белов констатирует:

«Это, казалось мне, – главный вопрос войны. Он был убежден в том, что Англия ожидает помощи в своей борьбе за Европу и, судя по ходу войны в эти зимние месяцы [1940-41 г. ], видит ее в лице Америки и России. [… ]. Положение же в России Гитлер оценивал так: русские смогут вмешаться в ход войны уже осенью 1942 г. Германо-русский союз он отнюдь не рассматривал как гарантию мира на многие годы. Сталин хочет дождаться того момента, когда германские силы окажутся ослабленными боями на Западе, и тогда без всякой опасности для себя вмешаться в европейские сражения. В любом случае, фюрер хотел русское наступление упредить, ибо знал, что одновременно Германия на все стороны сражаться не может. Поэтому план его состоял в том, чтобы убирать одного противника за другим. – будь то переговорами, будь то войной. [… ] 1941 году предназначалось стать исключительно годом столкновения с Россией. Гитлер построил приготовления к нему так, что был готов напасть примерно в середине мая. Таким образом фюрер намеревался ослабить русских настолько, что они прекратят борьбу и оп сможет сосредоточить все силы для удара по Англии» (с. 317-318). Уже в декабре 1940 года «нападение на Россию было для него делом решенным» (с. 313).