13 несчастий Геракла - Дарья Донцова

Оно, конечно, спасибо, но мне не нравится, когда посторонние без предупреждения вваливаются туда, где я сплю.

— Завтрак на столе, — прохрипело из угла.

От неожиданности я подскочил и увидел в углу комнаты небольшой динамик.

Поколебавшись немного, я не стал завязывать галстук — в конце концов, утром позволительно спуститься к трапезе без особых формальностей.

В столовую я вошел последним, все члены «стаи» Кузьминского уже наслаждались кофе. Никто из них не удосужился одеться, все были в халатах.

— Садись, Ваня, — кивнул хозяин.

Я приблизился к свободному стулу, чувствуя, как в меня вонзаются не слишком дружелюбные взгляды.

— Прошу любить и жаловать, — улыбнулся Сергей Петрович, — Иван Павлович Подушкин, мой секретарь.

— Здравствуйте, — прозвучал нестройный хор голосов.

— Садись, Ваня, не стесняйся, — повторил Кузьминский, — чувствуй себя как дома. Это Белла, моя дочь.

Слишком полная для своего возраста, белокурая девушка скорчила гримаску, но ничего не сказала.

— На другом конце стола, — как ни в чем не бывало продолжал Сергей Петрович, — сидит Клара, моя племянница.

Тоненькая, даже хрупкая девушка мило улыбнулась и помахала мне изящной ручкой.

— Привет.

— Привет, — осторожно ответил я.

— Вообще-то ее зовут Клава, — заявила Белла. — Она сама себя в Клару переименовала.

— Тебе не все равно, — мигом отозвалась двоюродная сестра, — чего лезешь!

— Девочки, спокойно, — строго сказала женщина лет пятидесяти.

— Она первая начала, — не успокаивалась Клара.

— А вот и нет, — не сдалась Белла, — ты имя первая переделала, никакая ты не Клара, а Клавка!

— Знакомься, Ваня, — ледяным тоном продолжил Кузьминский, — моя свояченица Анна, а это ее муж Валерий.

Я посмотрел на апатичного, белобрысого типа, сильно смахивающего на простуженного бультерьера, и, выдавив улыбку, сказал:

— Очень приятно.

Анна промолчала, а Валерий пробормотал что-то вроде бр-бр.

Я решил, что он поздоровался.

— Ну вот, — потер руки Кузьминский, — теперь ты знаешь всех, но надо еще познакомиться и с главным человеком, с Ларисой Викторовной.

Довольно полная женщина в черном платье, стоящая у буфета, укоризненно воскликнула:

— Скажете тоже! Главный человек. Все бы вам, Сергей Петрович, насмешничать.

— Ну, не скромничай, — засмеялся хозяин, — мы без тебя пропадем, ничего не найдем: ни одежду, ни белье, ни холодильник.

— Ладно вам, — отмахнулась Лариса Викторовна, — пойду посудомойку освобожу.

Тяжело ступая, она ушла.

— Мне кажется, что не следует так нахваливать прислугу в лицо, — сердито заметила Анна, — наслушается комплиментов и начнет хамить!

— Лариса отлично работает, — кинулась в атаку Белла, — она все мне на место кладет!

Клара захихикала:

— Вау, она тебе няня! Это круто! Она тебе памперсы меняет?

— Дура!

— Мама, — загундосила Клара, — Белка опять ругается!

— Сергей, — воскликнула Анна, — ну почему ты не объяснишь Белке, как следует…

— Не смейте меня так называть! — взвилась девочка. — Я тебе не Белка, а Белла, запомнила?

Анна встала и плаксиво заявила:

— Нет, это невозможно, у меня голова заболела. — И выскочила в коридор.

Белла и Клара уставились друг на друга ненавидящими взглядами.

— Вот вырасту, стану хозяйкой в доме, — отмерла дочь Сергея Петровича, — и всех выгоню!

— Белла! — разозлился отец. — Думай что говоришь.

Валерий, до сих пор молча поглощавший творог, оторвал глаза от тарелки. Мне стало жаль Кузьминского, сейчас свояк вступится за жену и дочь…

— Передайте мне хлеб, — попросил тот.

— Меня оскорбили, — голосом обиженной третьеклассницы заявила Клара.

Ее папаша спокойно намазывал на хлеб масло.

— Теперь весь аппетит пропал, — гундосила Клара.

— А у меня нет, — заявила Белла.

Клара презрительно ухмыльнулась:

— Еще бы! Тебя ничто не способно отвернуть от еды, небось уже сто кило весишь!

— Лучше быть полной и веселой, чем тощей занудой, как ты, — не осталась в долгу Белла. — И потом, мне нет необходимости покупать себе лифчики с гелевыми подкладками, у меня и так роскошная грудь, а не прыщи!

Клара разрыдалась. Сергей Петрович нахмурился. Белла, страшно довольная, вскочила и, чмокнув отца, убежала. Ее двоюродная сестра продолжала лить сопли.

— Ладно, Клара, хватит, — поморщился Сергей Петрович, — не из-за чего сырость разводить.

— Да, — всхлипывала девушка, — так всегда, постоянно! Белла мне нахамит, а ей ничего не бывает!

Схватив со стола салфетку, Клара принялась усиленно тереть глаза. Валерий спокойно доел бутерброды, допил кофе и молча удалился. Я позавидовал его нервной системе. Честно говоря, мне было не по себе. Согласитесь, неприятно стать свидетелем семейного скандала.

Клара продолжала рыдать.

— Лариса! — крикнул хозяин.

— Слушаю, — отозвалась та, появляясь на пороге.

— Принеси мой кошелек.

Через пару минут, получив портмоне из крокодиловой кожи, Сергей Петрович выудил оттуда несколько зеленых бумажек, протянул их племяннице и примирительно сказал:

— Ладно, ты вроде говорила вчера, что видела в Пассаже красивое колечко? Пойди купи себе.

Слезы высохли на лице Клары словно по мановению волшебной палочки. Она мигом схватила ассигнации, пересчитала их и воскликнула:

— Если бы у меня нашлось еще сто долларов, то хватило бы и на серьги! Комплект-то красивее!..

Сергей Петрович безропотно протянул ей еще одну купюру.

— Спасибо, дядечка, — сказала Клара, и тут в столовую влетела Белла.

— Папа, ты меня отвезешь в город, — завела было она, но тут же осеклась и возмущенно заорала: — Клавка опять денег выклянчила!

— Мне дядечка сам дал, — быстро ответила Клара, засовывая доллары в карман. — Я ничего не просила!

— Как бы не так! — перекосилась Белла. — Ты специально закатываешь истерики и успокаиваешься лишь при виде подачки!

— Можно подумать, что тебе твой отец не дает денег, — ринулась в атаку Клара.

— Только на праздники, — гордо вскинула голову Белла, — я не попрошайка.

— Ага, — захихикала Клара.

Потом она встала, поцеловала дядю, вежливо улыбнулась мне, вышла в коридор, но уже через секунду сунула голову в дверь и заявила:

— Конечно, только на праздники, тысячи в конверте, а еще ты пользуешься его кредиткой VISA, и вовсе не попрошайка — просто транжира!

Сжав кулаки, Белла бросилась к двери. Клара мгновенно ее захлопнула. Дочь Кузьминского налетела на преграду, выругалась, рванула ручку, выскочила в коридор, откуда незамедлительно донесся визг, грохот… Потом раздался голос Анны:

— А ну прекратите безобразничать, на занятия опоздаете!

Я чувствовал себя хуже некуда, пить кофе мне совсем расхотелось. Тут распахнулась дверь, и появилась девушка.

— Горячее, — объявила она, — мясо с картофелем.

Сергей Петрович кивнул. Девица подошла ко мне с левой стороны и левой же рукой попыталась положить с подноса котлету на мою тарелку. Естественно, та угодила прямо на скатерть. Я вздохнул. Прислуге никто не объяснил, что следует подходить справа и раскладывать еду правой рукой, держа блюдо в левой. Странно, что Кузьминский нанял столь неумелую особу, даже Нюша у Николетты освоила азы науки прислуживания за столом.

Сергей Петрович отодвинул свою чашку и мирно сказал:

— Пошли в кабинет.

— Вы же хотели сообщить своим домашним о большой сумме денег, которая лежит у вас в столе, — напомнил я.

Кузьминский вздохнул:

— Лучше вечером, так логичнее. Приехал и привез. Давай, Ваня, шевели ногами. Тебе и впрямь придется для вида рыться в бумагах.

Через час дом опустел. Валерий сел в красивую иномарку, Клара устроилась рядом с ним на переднем сиденье. У Анны оказалась своя машина, маленькая, крохотная «Пунто» ярко-красного цвета. Беллу и Сергея Петровича на серебристом «Мерседесе» увез шофер.

Я увидел из окна, как кавалькада автомашин вырулила на дорогу, ведущую к воротам, и пошел выполнять приказ Кузьминского — осматривать дом. Здание оказалось гигантским, трехэтажным, вернее, этажей было четыре, если считать еще и цокольное помещение, в котором находились бассейн, сауна, бильярд, прачечная и комнатка, где громоздился котел отопления.

На первом этаже было немного комнат. Столовая, гостиная с камином — огромные, сорокаметровые помещения с высокими полукруглыми окнами. Еще здесь имелись комната с аккуратно застеленной кроватью — очевидно, гостевая, кухня, несколько кладовых, туалет, ванная…

Увидав, что я заглянул в кухню, Лариса Викторовна улыбнулась:

— Не хотите кофейку спокойно попить?

Сидевшая у стола возле кастрюли с нечищеной картошкой девушка улыбнулась и, выпрямившись, кокетливо подхватила: