По краю мечты (СИ) - Анкай Виктория

— Эдуард Михайлович, а в каком году Ваша газета появилась? — любопытство — не порок, да и дядечка вполне себе добрый вроде.

Он грустно улыбнулся.

— Ишь какие вопросы задаёшь… В тысяча девятьсот сорок восьмом году… Так-то…

С ума сойти!.. Вот бы почитать такие старые выпуски, если они есть, конечно…

Эдуард снова вздохнул.

— Что, Софья, останешься? Или несподручно молодой даме в таком хламе возиться?

— Мне очень нужна работа на вечер… Понимаете?! — надеюсь, он не обидится на то, что я готова работать не ради ценных выпусков какой-то прошловековой газеты, а исключительно из финансовых соображений. — Останусь конечно…

— Ну смотри. Завтра приходи, на сегодня хватит.

Я пожала плечами и с хрустом разогнула затёкшую спину.

В дверях обернулась на Эдуарда Михайловича, снова склонившегося над клавиатурой.

— До свидания…

— До свидания, Софья, — он раздражённо махнул рукой, не поднимая глаз.

Дождь почти стих. Только порывистый ветер гнул верхушки деревьев и шумел где-то высоко над головой. Странное ощущение после этой редакции, аж мурашки по коже… Скорее бы домой, поговорить с Димкой, обнять Машку и уснуть…

=4=

Но сон не шёл. Зато в голову лезли непрошенные мысли.

Зачем-то хотелось пересмотреть свою жизнь и понять наконец, где же я оступилась в своё время… С годами меня всё чаще посещают подобные размышления, а с недавних пор к ним примешивается какое-то лёгкое сожаление о чём-то эфемерном и несбыточном…

Вспомнила Димкиного отца…

Мне тогда было двадцать два, я жила с родителями, делала вид, что ищу работу, хотя прекрасно знала, что ни за что на свете не пойду работать по специальности — разве может женщина добиться хоть чего-то в жизни, имея профессию повара? В голове теснилась куча честолюбивых планов на будущее, желание пойти на вышку в институт… Вокруг крутились подруги, парни, в душ​​​​е буйным цветом цвела мнимая свобода жизни и уверенность в себе, по ночам манили клубы, танцы, музыка — всё то, что так привлекает молодёжь…

…Беременность перечеркнула всё. Но парень бросил меня, едва узнав, что я жду ребёнка… Да мы толком и не встречались, просто был круг общих знакомых, несколько прогулок в парке и пара ночей у него дома. Я даже не надеялась, что он захочет чего-то большего от наших отношений. Но было всё равно безумно больно и обидно…

Всю беременность я проходила в жуткой депрессии, ежедневно слыша от родителей упрёки в том, какая я великовозрастная дура, раз допустила подобное… Это сейчас я понимаю, что не со зла они тогда со мной так, а в тот момент какзалось, что весь мир повернулся ко мне задом.

Но на прервании беременности мама с отцом не настаивали, и за это я была им благодарна. Даже не знаю, почему не пошла на аборт — просто не было таких мыслей тогда вообще. Никаких мыслей не было… Дети в моих жизненных планах занимали едва ли не первое место, да и вдруг если не сейчас, то уже никогда?..

Рассудок включился позже, когда я вышла из роддома с крошечным свёртком в руках и поняла, что теперь я вдруг стала матерью…

Я записала в свидетельстве о рождении красиво подобранное имя-отчество Дмитрий Сергеевич, а в графе отцовства поставила прочерк…

Прожила с родителями ещё два года, каждый день благодаря судьбу за то, что теперь у меня есть Дима — сын рос здоровым послушным пацаном, бабушка с дедушкой в нём души не чаяли. Не смотря на их протесты, я всё-таки отдала сына в сад и устроилась работать сначала в супермаркет, потом в строймагазин, потом на оптовую базу…

Но всё это проходило словно мимо меня, будто я наблюдала со стороны за своей жизнью. Только рядом с Димкой мне становилось действительно хорошо… Доверчивый детский взгляд, трогательные объятия крошечных ручонок, все эти книжки-машинки-мультики рождали в душ​​​​е острое ощущение нереального счастья и покоя…

На оптовой базе платили неплохо, я сняла квартиру и переехала, хотя родители отговаривали. Но мне очень хотелось стать наконец самостоятельной, а не обузой для них…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Жизнь вроде наладилась на несколько лет. У меня снова появились подруги, редкое свободное время по выходным, когда я отводила Диму ночевать к бабушке, какие-никакие личные отношения… Казалось, самый сложный период позади.

А потом я влюбилась… Впервые в жизни. Казалось, что взаимно… Принц был почти настоящий — частный предприниматель, приезжающий на шикарном чёрном Мерседесе на нашу базу, расплачивающийся всегда только наличкой, цинично смотрящий на всех свысока, холёный и красивый до невозможности…

Я расцветала рядом с ним, чувствовала, как кровь струится по венам жидким золотом, как воздух наполняется ароматами жасмина и лилий, как кружится голова словно от шампанского…

Тогда я впервые прикоснулась к той жизни, о которой только читала в книгах и смотрела в кино — шикарная по моим меркам квартира в центре города, дорогие в моём понимании вещи и салоны красоты, цветы и рестораны… На Димку он вообще не обращал внимания, и мы с сыном активно посещали всевозможные детские развлечения…

Ровно полгода. А потом Олег честно сказал, что пора расходиться… Я ушла легко, как мне казалось, без ссор и обид — знала, что рано или поздно это случится. Снова сняла квартиру, устроилась в кассиром в Пятёрочку. И через месяц поняла, что беременна…

Конечно, в тайных мечтах бессонными ночами во мне жила надежда на то, что Олег обрадуется этой новости и теперь на мне женится. Но с другой стороны я прекрасно понимала разницу между сопливыми мечтами и суровой реальностью…

Долго откладывала момент своего унижения, но всё-таки пришла к бывшему любовнику и призналась.

Сердце, конечно, замерло на секунду… Но глядя, как высокомерно Олег кивает головой на мои слова, застучало в привычном ритме, только немного разочарованно как-то…

На удивление, будущий отец отреагировал спокойно и адекватно — прямо спросил, что он может сделать для того, чтобы я оставила его в покое…

Я правда не надеялась ни на что. Но от обиды и боли в тот момент казалось, что умру на месте… Как сквозь сон пробормотала первую попавшуюся мысль — квартира в счёт алиментов… Пришлось подписать какие-то бумаги у его адвоката о том, что я больше не имею претензий, и согласиться на старый фонд, но это и так было выше ожидаемого, предел мечтаний для меня в тот момент.

Родилась Маша… У неё тоже в графе отцовства стоит прочерк, и отчество у неё тоже Сергеевна — так солиднее как-то…

А я так и осталась, как говорили родители, великовозрастной дурой, чья личная жизнь ограничивалась небольшой группой друзей. Среди них была Ленка, которая притащила меня в контору, где я сейчас работаю…

Олега вижу пару раз в год — он здоровается кивком головы и отводит взгляд от Маньки. Но мне уже давно наплевать, я не виню его ни в чём, наоборот — благодарна даже. За любимую дочь и крышу над головой.

Из мужчин за шесть лет — пара Ленкиных знакомых, которые мне даже не нравились. Как говорит сама подруга — иногда для здоровья надо… Ну вот исключительно для здоровья раз в полгода я разглядываю потолок в чужой постели…

Если смотреть правде в глаза, я просто боюсь, что не смогу стойко пережить очередное предательство со стороны мужчины. До тридцати — это одно, там я была ещё молода и хранила надежду и веру в светлое будущее… А сейчас этого не осталось. Надо поднимать детей, жить ради них… Поздно страдать и искать счастье.

А принц… Ну а кто не верит в принцев? Все одинокие тётки вроде меня верят, наверное… Кому-то даже везёт иногда…

Ну вот и я верю. Появится в один прекрасный день, подарит огромный букет цветов, заплатит мои долги за жильё, сделает ремонт в ванной, прибьёт чёртову полочку в спальне, купит новый диван в зал, обнимет и пожалеет… А я ему суп варить буду, котлеты жарить, рубашки гладить, ждать с работы, радоваться совместным выходным, плакать иногда в его плечо…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вообщем, да, у всех есть мечта. У меня вот такая.