Динокко - Михаил Борисов

— Да? Ну ладно. — Майк убрал вынутую было мятую пачку обратно в карман. — А на веранде?

Глен немного подумал.

— Наверное, можно. Если хочешь, возьми стул.

— Спасибо.

Через минуту Майк восседал у перил верхом на стуле, выпуская дым между дождевыми каплями. Лило как из ведра.

— Пожалуй, я тоже к тебе присоединюсь. — Глен показался на веранде, держа ещё один стул за спинку: — Не возражаешь?

— О чём разговор. — Майк повернулся. — Тем более, что я всё равно хотел пристать к тебе с кое-какими вопросами… Сигарету?

— Нет, спасибо.

Они немного помолчали, глядя вниз на прячущийся в дожде городок.

— Глен, ты давно здесь?

— Как тебе сказать… Не знаю. Наверное, давно.

— Это что, такая шутка для приезжих?

— Да нет, я действительно не знаю. Здесь мало кто считает дни. Здесь просто живут, не расходуя силы на то, чтобы подсчитывать прожитое. Иногда здесь идёт дождь, как сейчас. Изредка выпадает снег, и жизнь замирает, даже птицы куда-то прячутся. Тогда Ита опускает навес и убирает внутрь стулья; она разжигает камин, и в полуподвальном кафе, где пляшут по стенам отблески, становится очень уютно. Чаще светит солнце. Жители распахивают окна и прогуливаются от фонтана до парка — того, что слева от площади; пахнет ветром и дикими цветами, что распускаются у подножия гор… Но этих дней никто не считает, здесь не принято. Не считаю и я, так что не могу ответить на твой вопрос.

— Понятно. — Сказал Майк, немного озадаченный такой речью хозяина. — Что ничего не понятно. Но ведь когда-то ты сюда попал, правда? Это ты помнишь?

— Прекрасно помню. — Глен обернулся к собеседнику, и Майк решил, что лицо его вовсе не такое незапоминающееся, как показалось сначала. — Я появился, когда один очень могущественный… человек пожелал, чтоб я оказался там, где мне будет хорошо. Вышло так, что я оказался здесь, и я этому несказанно рад.

— Ладно. — Майк потихоньку начал терять нить разговора. — Ты не коренной житель, ты сюда пришёл…

— Разве я сказал — пришёл? — Глен улыбнулся.

— Ага. — Сказал Майк. — Допустим, появился. По твоим меркам — давно, или, если я правильно понимаю, чёрт знает сколько лет назад. И всё это время ты сидишь здесь?

— Это место не хуже любого другого. — Глен улыбнулся. — К тому же я нашёл себе очень увлекательное занятие. Сюда время от времени попадают путешественники, передвигающиеся самыми экзотическими способами, вроде твоего. Один приехал в повозке, запряжённой парой очень странных животных — у них были такие бороды, подметавшие дорогу, очень толстые ноги и умные глаза. Когда повозку распрягли, никто не знал, нужно ли за этими животными ухаживать и как это делать. Они куда-то разбрелись…

— Вот так рождаются нездоровые сенсации, — встрял Майк.

— …а повозка осталась — она стоит во дворе у старого Талохо, её очень любят птицы и дети. Некоторые путешественники приходят пешком. Всем желающим я предоставляю жильё и еду, мне интересно с ними — и что-то мне подсказывает, что им тоже интересно здесь. Как видишь, у меня нет поводов скучать. К тому же, эта жизнь гораздо лучше той участи, что меня подстерегала, но об этом я не хотел бы говорить.

— Ладно. — Опять сказал Майк. — Допустим. Допустим, что у здешних жителей нет календаря, хоть это и немыслимо. Допустим даже, что по какой-то ошибке этого места нет на карте. Но я заметил ещё одну вещь. У меня сел телефон, и я искал розетку, чтобы воткнуть зарядку. Так вот, я не нашёл ни одной розетки ни в комнате, ни в подвале — как ты мне это объяснишь? Только не говори, что здесь нет электричества.

Глен пожал плечами.

— Не знаю, о чём ты говоришь, Майк. Здесь есть всё, что необходимо. Для того, чтобы приготовить еду или осветить помещение, достаточно огня. Насколько я знаю, весь город живёт точно так же.

— Ты попался. — Майк покачал головой. — Глен, ты попался. Я видел канатную дорогу. Она что, святым духом приводится в действие? Или, может, дровами?

— Ах, это. — Глен улыбнулся. — Ты говоришь про ту штуку, где на тросах висит кабинка, да? По правде сказать, мало кто видел, чтобы она когда-нибудь двигалась. Но если она вдруг оживает — значит, в Динокко наконец пожаловал его создатель. Город скучает без него, а он не часто жалует эти места своим появлением…

— Создатель? — Майк достал ещё одну сигарету. — В смысле — строитель? Архитектор?

— Можно сказать и так. Но «создатель» будет правильнее. — Непонятно ответил Глен и поднялся. — Пойду займусь делом. На ужин будут холодные блюда, так что можешь спокойно бродить хоть до полуночи. Я тоже могу уйти по делам, всё будет на столе.

На перекрёстке Майк раздумывал недолго. Дождь стих, кое-где в просветах облаков появилось чисто промытое небо. Пахло влажным деревом и травой. Майк повернулся и пошёл вверх по дороге — туда, где, по его представлениям, должен был находиться перевал. Брусчатка сменилась разбитым асфальтом. Кроны высоких деревьев смыкались друг с другом, дорога петляла, обвиваясь вокруг горы. Примерно через час, запыхавшись, Майк обнаружил, что не так давно уже проходил этот поворот. По правде сказать, он не очень этому удивился, с самого начала ожидая чего-то в этом роде. Чтобы убедиться окончательно, он опять попёрся вверх, следуя поворотам дороги. Ветки вверху сплетались в зелёный туннель, солнце едва пробивалось тоненькими лучиками. Направо, ещё раз направо; вот тут торчал какой-то пень, теперь налево и вверх… привет старым знакомым — вот поваленное дерево, а вот куст, похожий на испуганного дикобраза. Опять вернулся к тому, с чего начал.

— Ну и ладно. — Сказал он, усаживаясь на обочину. — Так даже интереснее. Кто тут у нас всю жизнь мечтал о чудесах? Вот, получите на блюдечке…

В мятой пачке осталось четыре сигареты. Одну он выкурил здесь, другую — спускаясь вниз по дороге и проходя мимо гостиницы. Мотоцикл стоял под навесом, укоризненно глазея на хозяина. Майк только пожал плечами, не останавливаясь.

На площади Майк опять задержался у фонтана, раздумывая, куда двигаться дальше. Исследовать другой конец дороги смысла не было — наверняка там ждало то же самое. Поэтому он просто прошёл до первого попавшегося переулка, свернул куда-то — почему-то теперь он был уверен, что не заблудится — и через пару минут оказался в тупике. Напротив обосновался дом с гостеприимно распахнутой дверью; прямо на улице, под деревом с роскошной кроной, стояли несколько столиков. Майк уселся за свободный, оглядываясь вокруг. Всё это казалось сном, и очень не хотелось просыпаться.

Вечер уже спустился с гор, густо подкрасил розовым стены домов. Где-то вверху скрипнул флюгер. Майк поднял глаза и увидел девушку, которая шла к нему с подносом. Сердце бухнуло в груди и остановилось.