Переписка с мирскими лицами - Амвросий Оптинский

А если бы по какому-нибудь случаю, паче же по смотрению Божию, начались разговоры о Церкви, особенно же о предложении каких-либо перемен в ней, или нововведений, тогда должно говорить истину, по соображению, как требует того Истина, Которой именует Себя Сын Божий, Господь наш Иисус Христос, глаголя во Евангелии (Ин. 14: 6): «Аз есмь путь и истина и живот». Держась этой истины, можете сказать не обинуясь: «Судьбы Церкви земной воинствующей и Небесной торжествующей объявлены в Откровении Иоанна Богослова. Обо всем, что говорится в этом Откровении, говорить я не могу, потому что не понимаю всего таинственного смысла, там содержащегося. А что понимаю, то скажу». Тут можете потребовать Новый Завет, и прочтите подлинником 18-й и 19-й стихи 22-й главы Откровения: «Свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и в том, что написано в книге сей». Что Дух Святый через истинных рабов Своих и служителей, угодников Божиих, постановил и узаконил в Церкви, то изменять людям обыкновенным невозможно и страшно, потому что страшно власти в руки Бога жива. Ежедневно в церкви повторяются Богодухновенные слова Псалмопевца: «Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех» (Пс. 140: 4). Если грешны мы и немощны, то должно себя за таких и признавать, а не искать извинения и самооправдания в каких-либо недозволенных послаблениях. Господь, в Откровении Иоанна Богослова, во 2-й главе, говорит к семи Асийским церквам, обличает прямо и строго, что Он ненавидит и не терпит в Церкви дел Николаитских, то есть каких-либо благовидных послаблений, носящих печать язычества. Впрочем, об этом великом и важном предмете должно быть осторожным, и умерять свои убеждения опасением, как бы в чем-нибудь и нам не согрешить, особенно неуместным обвинением других. В 5-й главе Откровения, в стихах 1 и 3 сказано: «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями… И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее», кроме Сына Божия, аки Агнца, за мир закланного. Что это за книга, которой никто, не только из земных, но и из небесных жителей ни читать, ни зреть не мог, и не может? Толкователь Откровения, святой Андрей Кессарийский, говорит, что эта книга сокровенных судеб Божиих, которые непостижимы, и потому никто, особенно из земных жителей, да не дерзает нерассудно проникать в оные. Такое дерзновение святой Иоанн Лествичник относит к возношению (степ. 25, отд. 12). А должно довольствоваться писанным совне этой таинственной книги, — сколько открыто в Священном Писании и в писаниях Богодухновенных мужей, преимущественно тем, что только необходимо для нашего спасения.

Доказательств ваших о Вселенской Церкви, кажется, не поймут и не примут, тем более, что в откровении к семи Асийским церквам, ни одна из них за другую не упрекается, а упрекается только каждая, за собственные недостатки. Действительно, хорошо и полезно вселенское единение Церкви, но это возможно только при внешних условиях; не говорю уже — при духовном согласии и единомыслии. Прибавляю еще. Положим, что у кого-либо мать не так хороша, как бабушка, и он более преклоняется уважать и почитать бабушку за ее достоинства, нежели матерь свою. Но если это рассмотрите поближе и повнимательнее, тогда окажется, что бабушку он должен почитать по собственному сознательному долгу; но и матерью не должен пренебрегать, а обязан почитать, по заповеди Божией, глаголющей: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли» (Исх. 20: 12). На исполнение заповедей Божиих должно понуждать себя и вопреки нехотению, так как в Евангелии сказано (Мф. 11: 12): «Царство Небесное нудится и нуждницы восхищают е». Сокращенно скажу: прежде, нежели начнете свои доказательства о Церкви, должно поверить свои мнения и убеждения со словом Божиим и с учением православных и духовных отцов Церкви; а на что не найдете такого свидетельства, о том полезнее умолчать. Иное есть, что нам кажется по нашему умозаключению; и иное есть самая истина, непреложная, подтверждаемая Священным Писанием.

8. Советы христианину о постоянном бодрствовании над собой

Ваше С-ство!

Читал я и диктование ваше, и слышал от отца К. словесное объяснение относительно настоящего вашего положения в болезненном состоянии. На все, выраженное вами, вы желаете знать и мое скудоумное мнение. Я думал немало о вашем положении, и нахожу, что теперь, особенно в болезненном положении, вам не следует презирать того, что на вас полезно повлияло и произвело благое впечатление, слова ли то были слышанные, или сновидения в этом роде. У Господа Бога средств много к тому, чтобы благовременно обратить мысль и заботу человека к единому на потребу, и преимущественно к сказанному Господом в Евангелии (Мф. 24: 44; 25: 13): «…будите готовы» на всякое время, «яко не весте дне ни часа, в оньже Сын Человеческий придет». Ежели, по слову святого Иоанна Лествичника, мысль о смерти великую пользу приносит христианину, то кольми паче приготовление к смерти много может воспользовать душу того, кто с верой и упованием ожидает своего исхода из этой жизни. Вам кажется, что заботливость о приготовлении к смерти делает вас менее способным ко всему доброму и необходимому. Но это несправедливо. Вам кажется так потому, что вы не вполне уверены в будущей своей участи. Но кто же может быть вполне уверен в этом, когда и совершенные, и угодники Божии, как например Арсений Великий и Агафон Великий, не без страха ожидали приближения часа смертного? Преподобномученик Петр Дамаскин говорит, что «спасение христианина обретается между страхом и надеждой, и потому ни в каком случае не должно ни дерзать, ни отчаяваться». Вы жалуетесь на старые привычки и на представляющуюся вам леность. Но кто из больных не чувствует расслабления душевного и телесного? Недавно в «Душеполезном Чтении» напечатана беседа святого Анастасия Синайского на 6-й псалом (месяц март). Нахожу, что беседа эта очень прилична к настоящему вашему положению. Прочтите ее со вниманием сами, или прикажите прочесть, — и прочтите не раз. В ней вы найдете много такого, что может вас и успокоить, и укрепить, и вразумить, на что должно обратить преимущественно внимание ваше касательно известного приготовления. Внешнее же приготовление, как я думаю, должно вам начать с двух главных предметов: написать духовное завещание и принять Таинство Елеосвящения, по предварительной Исповеди и Причащении. К чему из двух должно приступить прежде, это все равно, — как обстоятельства укажут.

В духовном завещании, касательно достояния вашего, смотрите на усердие и расположение души вашей; но не делайте распоряжения по одному простому человеческому чувству, а поступайте с рассмотрением, имея в виду и полезное для души вашей. О Соборовании святым елеем также скажу, что и оного отлагать не должно. Через сие Таинство многим возвращалось и здравие телесное. Главная же польза его состоит в прощении забвенных прегрешений.

Наконец, вы недоумеваете, где вам начать свое приготовление — на Афоне ли, или в нашей обители, или в Москве? Я нахожу, что вам, в теперешнем положении вашем, о поездке на Афон должно отложить всякое попечение, как о деле неудобоисполнимом и невозможном. Если же Господу Богу угодно будет подать вам крепость в такой мере, что вы сможете не только ехать, но и пожить там некоторое время, тогда и можно будет подумать об этом предмете. А пока начать приготовление свое в Москве, ожидая, в каком положении будет ваше здоровье в начале лета. Если тогда будете в силах приехать в нашу обитель, то не мешает это сделать; и — милости просим! Тогда лично обо всем потолкуем, аще волей Божией живи будем. Говорится в пословице: «На родине и смерть красна».

9. Письмо графа А.П.Толстого к скитскому монаху отцу Константину Зедергольму

«Письмо ваше, любезнейший отец Константин, получено мной вчера. Очень благодарю за письмо, за святое воспоминание о нас, грешных, отца Амвросия, и за все благодарю искренно, — но второпях… Отъезд и приезд в Москву многих знакомых, и всякие хлопоты не оставляют свободного времени… Много слышу печального и грозного, дерзкого и безумного, и очень-очень часто воспоминаю о вашей обители и всех ее обитателях. Из слышанного — вот замечательный, но для меня непонятный сон Димитрия Матвеевича (Тверского священника). Он видел обширную пещеру, слабо освещенную одной лампадой; в пещере много духовенства; за лампадой — образ Богородицы; перед образом, в облачениях: митрополит Филарет и покойный Матвей Александрович (Константиновский, отец Димитрия Матвеевича, Ржевского собора протоиерей, духовник Гоголя.). Все молятся безмолвно и в страхе. У входа в пещеру — Димитрий Матвеевич и я: оба мы дрожим, и войти не смеем. Среди безмолвных молений слышатся ясно следующие слова: «Мы переживаем страшное время. Доживаем седьмое лето». С сими словами пробуждение — в большом волнении и страхе. Сон повторяется до трех раз, все тот же, без малейшего изменения, ясный и страшный. Ни видевший сон Димитрий Матвеевич, ни я — решительно ничего не понимаем. Ни даже того, — откуда сон. Димитрий Матвеевич просил меня никому, особенно митрополиту, об этом не говорить.