Берег счастливых встреч - Колган Дженни

Колтон предоставил ему гостевой коттедж, прекрасно отреставрированный охотничий домик, а «Скала» тем временем готовилась к официальному открытию, что и произошло в свое время. А потом Джоэл начал мотаться по всему миру, осуществляя разные замыслы миллиардера, – и это, похоже, требовало от Джоэла всего его времени. Всю зиму Флора почти не видела его. А сейчас он был в Нью-Йорке. Домашняя жизнь – нечто вроде посиделок у камина за тихим разговором – была, кажется, совершенно не для него.

Флора теоретически знала уже, что Джоэл трудоголик, она ведь проработала в его конторе несколько лет. Просто она не представляла, что это будет означать для их личных отношений. Похоже, ей доставались лишь остатки… А их было немного. Не было даже короткого сообщения, которое дало бы ей знать, что он помнит о ее поездке в Лондон сегодня, чтобы официально подписать документы об увольнении.

Флора не была уверена, что «Летняя кухня» продержится зиму, когда уехали все туристы, а ночи стали такими длинными, что света вообще не было, и когда постоянно хочется оставаться в постели весь день и дремать, натянув одеяло на голову.

Но, к ее удивлению, «Кухня» работала каждый день. Приходили матери с малышами, старики заходили поболтать с приятелями за лепешками с сыром, любительницы вязания, которые обычно собирались по очереди друг у дружки на кухне, решили обосноваться у Флоры. И Флора никогда не уставала наблюдать за тем, с какой скоростью и грацией их старые пальцы создавали прекрасные орнаменты на шерстяных вещах.

В общем, Флора осознала: теперь это ее постоянная работа. Здесь ее место. Лондонская фирма сначала для работы с Колтоном дала ей отпуск, но он уже закончился, и формально Флора сложила с себя полномочия. И Джоэл тоже: он теперь работал только на Колтона. Флора постоянно откладывала поездку в Лондон, надеясь, что они смогут вместе поехать подписывать бумаги, но вряд ли удалось бы этого дождаться.

В общем, Флора помогла Айле, одной из работавших у нее девушек, открыть утром «Летнюю кухню». Они давно уже покрасили дом в тот же самый светло-розовый цвет, каким здание было до того, как краска начала облезать. И теперь оно отлично подходило к черно-белому отелю «Харборс рест», светло-голубой лавке рыболовных снастей и кремовым магазинчикам для туристов, что выстроились напротив и где продавались большие шерстяные свитера, сувенирные ракушки и камешки с резьбой, записные книжки, ириски и, конечно же, тартаны! Многие из магазинчиков закрывались на зиму.

Ветер дул с моря, бросая горсти пены и капель в лицо Флоры, и она, усмехаясь, бегом спустилась с холма, на котором стоял фермерский дом, – ее постоянный маршрут все эти дни. Наверное, было очень холодно – хотя на Флоре была просторная куртка «Пуффа», как правило спасавшая ее абсолютно от всего. Но все равно Флора и на секунду не променяла бы это на перегретый, переполненный вагон метро, на бесконечный людской поток на эскалаторах… жарко-холодно, жарко-холодно, протолкаться сквозь одну толпу, сквозь другую… а потом видеть, как автомобили, отчаянно сигналя, налетают друг на друга, мимо проносятся курьеры на мотоциклах, ревут поезда надземного метро, а ветер несет по улице обрывки газет, обертки от фастфуда, окурки…

Нет, думала Флора, даже в такие вот утренние часы, сами катайтесь в своих вагонах. Она по ним не скучает.

«Летняя кухня Анни» была освещена и казалась золотой. В ней все было просто, внутри стояло десять старых столов, артистично разбросанных по залу. Прилавок, пока что пустой, вскоре должен был заполниться лепешками, печеньем, пирогами с заварным кремом, домашними салатами и супами – по мере того, как Иона и Айла начнут хлопотать в задней части домика. Миссис Лаэрд, местная булочница, поставляла два десятка буханок в день, и они разлетались молниеносно, а кофеварка не умолкала от рассвета до сумерек. Флора до сих пор не могла до конца поверить во все это. Но так уж вышло, что возвращение в ее родные края и то, что она нашла рецептурную тетрадь своей покойной матушки Анни, привело к счастливому выбору, а не к грустному, как когда-то боялась Флора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ей это казалось огромным и нелепым прыжком во времени. Да, теперь, при взгляде назад, все выглядело очевидным, как будто это и было тем единственным, что Флора должна была сделать. Как будто только здесь ее дом, здесь люди, которых она помнила с детства, – постаревшие, но с теми же лицами, – и они были все той же частью ее мира, как и когда-то. И самое главное в ее теперешней жизни – Джоэл, «Летняя кухня», прогнозы погоды, ферма – стало почему-то куда важнее для нее, чем Брексит, глобальное потепление и вообще судьбы мира. Но это не значило, что она сбежала. Она возрождалась.

В общем, у Флоры было на редкость хорошее настроение, когда она доставала из холодильника масло с фермы Маккензи – нежное, солоноватое, безусловно превосходящее все известные сорта – и оглядывалась, проверяя, стоят ли уже в ряд у кофеварки кружки местного обжига. Эти кружки делал англичанин, приехавший на остров и поселившийся в крошечном коттедже за фермами, – он их обжигал в специальной печи. Кружки были тяжелыми, окрашенными в простые цвета – песчаный, серый, серовато-белый, – они идеально подходили для того, чтобы сохранять тепло кофе латте, потому что у них был тонкий верхний край, слегка загнутый внутрь, и толстое основание. На кружках пришлось сделать маленькие наклейки, сообщавшие, что они продаются, иначе люди то и дело нацеливались стащить их, – и продажа обеспечила весьма своевременный и совершенно неожиданный небольшой доход для Джеффри.

Как только Флора перевернула табличку «Закрыто», сменив надпись на «Открыто», тучи разошлись, явно решив добавить один-два солнечных луча к почти штормовому ветру и заставив Флору улыбнуться. Да, Джоэл уехал, и это грустно. Но с другой стороны, когда она наконец справится с этой глупой поездкой в Лондон, она, возможно, уговорит Лорну посмотреть пропущенные серии «Тови» и выпить с ней бутылочку просекко. Она не слишком много зарабатывала, но все равно они могли скинуться на просекко, и если честно, то, в конце-то концов, ради чего еще стоит жить?

По радио звучала песня, которая нравилась Флоре, и Флора чувствовала себя настолько довольной, насколько это вообще возможно в середине февраля. Перед входной дверью мелькнула чья-то тень, и Флора открыла дверь перед первым утренним посетителем. И тут ее настроение упало.

Это была Джен.

Когда Флора только еще приехала на Мур, она познакомилась с приятным человеком – очень хорошим человеком по имени Чарли, или Тиарлах. Он занимался организацией прогулок по Муру, иногда для бизнесменов и юристов или менеджеров, которые оплачивали счета, а иногда – для бедных детей с материка, и делал он это совершенно бесплатно.

Чарли понравилась Флора, и та, уже решившая, что Джоэла ей никогда не видать, немного пофлиртовала с ним… Ну, чуточку больше, чем «немного», подумала она. И Флора всегда смущалась, когда вспоминала это: с какой же легкостью она готова была сменить одного мужчину на другого… Но Чарли был все понимающим джентльменом. При этом он порвал со своей подругой, Джен, с которой они вместе работали. Но Джен вскоре решила, что Флора позволяет себе лишнее и сбивает Чарли с пути. Она так никогда и не простила Флору, наоборот, старалась всячески задеть ее публично, как только ей подворачивалась хоть малейшая возможность.

В другом случае это не слишком озаботило бы Флору. Но на острове таких размеров, как Мур, довольно трудно избежать встреч с кем бы то ни было; и если ты кому-то не нравился, это становилось утомительным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Однако сегодня Джен – высокая, с короткими пышными волосами, решительным подбородком и постоянной уверенностью в том, что она спасает мир, а все остальные напрасно тратят время, – почему-то улыбалась.

– С добрым утром! – громко пропела она.

Флора оглянулась на Айлу и Иону. Обе девушки не меньше Флоры удивились прекрасному настроению Джен. И одновременно пожали плечами.