Жестокий век - Джон Браннер

Хмм...В следующий раз - что-нибудь в этом роде, если повезет!.. Он оторвался от машины, поймав себя на том, что теряет время, и вошел в апартаменты фирмы.

"Кент Фармацевтикалз" была преуспевающей фирмой, и ее заново отстроенные и переоборудованные менее десяти лет назад корпуса отвечали самым современным требованиям.

В огромной пустынного вида приемной не было никого, кроме секретарши Кента. У нее был все тот же потерянный взгляд, отличавший всех, так или иначе включенных в выматывающую борьбу против Чумы. Когда Клиффорд вошел, ее лицо немного просветлело.

- Добрый вечер, доктор Клиффорд! Редко доводится видеть вас последнее время. Как поживаете?

- Работаю как проклятый, - лаконично ответил он. - Рон здесь?

- Да, но в данный момент он водит гостя по нашим лабораториям. Приехал какой-то человек из Балмфорт Латимер.

Клиффорд насторожился.

- Балмфорт Латимер? Не то ли это местечко, где был зарегистрирован самый первый случай Чумы?

- То самое. Он сказал, что у него есть какие-то гипотезы... - Ее глаза внимательно и тревожно изучали лицо Клиффорда, и вдруг она спросила: - Доктор, как миссис Кент? Дурные новости?

"О Боже, неужели это заметно по моему лицу? "

Не было смысла лгать, и он устало произнес:

- Боюсь, что так. Она умерла примерно час назад.

- Боже мой, какой ужас... Мистер Кент знает?

- Ему должны были позвонить из больницы. Я... - Клиффорд проглотил комок в горле. - Я пришел, чтобы выразить ему свои соболезнования. - Он подумал, до чего пустыми и стерильными были эти слова. - Как вы думаете, скоро уйдет этот человек?

- Не знаю. - Она обернулась и застыла. - О, вот и он!

На другом конце приемной из кабинета Рона Кента вышел мужчина с темными волосами, слегка тронутыми сединой, и осторожно прикрыл за собой дверь. Он пошел прямо в выходу, едва кивнув на прощание секретарше и швейцару. По прямой осанке и официальной манере держаться Клиффорд определил его как отставного военного. За последние двадцать лет большая часть вооруженных сил была распущена, и многие офицеры, уйдя в отставку, осели в спокойных провинциальных городах, где платили более высокие пенсии.

Селектор на столе секретарши отдал какое-то распоряжение, и, выслушав его, девушка ответила:

- Да, мистер Кент. Но только что прибыл мистер Клиффорд, и...

Но Клиффорд не стал дожидаться приглашения и уже был у двери кабинета.

Рон сидел за столом, сцепив толстые пальцы и склонив рыжеволосую голову. Когда Клиффорд вошел, Кент не шевельнулся.

Клиффорд смущенно прочистил горло и рискнул заговорить:

- Я полагаю, тебе уже известна новость?

Словно в замедленной съемке, Рой качнул головой вперед, затем назад.

- Я просто хотел сказать тебе, что мне страшно жаль...

Рон заставил себя поднять на него глаза.

- Можешь не говорить мне, Клифф, я знаю. Входи, садись.

Клиффорд послушался, и Рон продолжал:

- Мне очень хотелось быть там. До самого конца. - В его тоне послышался отдаленный упрек.

- Поверь мне, Рон, это абсолютно невозможно. Кроме того, от этого вряд ли была бы какая-то польза. Никогда нельзя с уверенностью сказать, когда наступит конец. Утром, как я и сказал тебе, Лейла чувствовала себя хорошо. Около полудня она вдруг впала в коматозное состояние, и... - он тяжело покачал головой.

- Сейчас, ее, наверное, уже кремировали, - монотонно произнес Кент.

- Боюсь, что да. До тех пор, пока мы не научимся обращаться с Чумой, нам придется соблюдать все возможные меры предосторожности. После случая с тем бедолагоя, который работал у нас в морге...

Он оборвал себя, ужаснувшись той чепухе, которую нес, но Рон, похоже, его не слышал. Он взял ручку и стал вертеть ее в своих коротких пальцах.

- Спасибо, что пришел, Клифф. Я оценил это, тем более, что знаю, как ты загружен работой и... о, проклятье. - Ручка сломалась, и он с остервенением швырнул ее в корзину для мусора.

- Господи, лучше бы я продолжал практиковать! Лучше бы я делал что-то, а не сидел здесь, сходя с ума!

- Ты на своем месте, - горько сказал Клиффорд. - Как ты думаешь, что мы реально делаем! Ничего! Чума поступает по своему усмотрению! Да, нам удалось спасти нескольких больных, находившихся в пограничном состоянии, но мы до сих пор не можем с уверенность сказать, кто будет жить, а кто умрет. Ей-богу, я не уверен, что мы спасли хоть одного пациента, который не мог бы поправиться сам. И, в конечном счете, эту проблему могут решить только твои люди. Мы используем лекарства, но даешь их нам ты. - Он ощутил потребность сменить тему, так как этот разговор слишком огорчал их обоих. - Что за человек только что вышел от тебя?

- Его зовут Борган. - Рон потер глаза кончиками пальцев, потряс головой, словно хотел прояснить ее, и взял сигарету из коробки. Яростно откусив ее кончик, он продолжил:

- Он из местечка Белмфорт Латимер. Помнишь, один из первых зараженных Чумой работал садовником? Борган нанял его за пару недель до того, как он заболел.

- Он сообщил тебе что-либо ценное?

- Конечно же, нет, - пренебрежительно скривился Рон. - Я и не ожидал услышать от него что-нибудь путное, хотя он и пытался чем-то оправдать свое желание посмотреть лабораторию. Впрочем, спасибо на том, что это отвлекло меня.

Рон зажег спичку и выплюнул дым, словно он был отвратительным на вкус.

- Он... он военный, не так ли? - спросил Клиффорд, отчаянно стараясь поддержать умирающий разговор.

- Какого дьявола мне знать? Думаю, что да. Похож на офицера, - он пожал плечами.

- Послушай, - вспомнил вдруг Клиффорд. - Кажется, ты говорил мне сегодня утром по телефону о каких-то успехах? Боюсь, я был слишком занят, чтобы обратить на это должное внимание, но у меня сложилось впечатление, что...

- О, ты имеешь ввиду К-39, - сказал Рон. - Успех - это слишком сильно сказано, но кое-какой прогресс есть. - Он расслабился в кресле. - Это уже известный тебе кризомицетин.

- Кризомицетин? Но я сам пробовал этот препарат, и от него было не больше толку, чем от пантомицина, пенициллина и...

- Ты знаком с нашим биохимиком, Вилли Джеззардом? - перебил его Рон. - Ну так вот, примерно год назад он сказал мне, что собирается синтезировать серию производных от кризомицетина - в десять раз большую, чем от пенициллина. Но это было безумно дорого, и нам пришлось прикрыть его работу до тех самых пор, когда разразилась эпидемия Чумы. Теперь я дал ему карт-бланш и неограниченное финансирование. И вот он делает успехи. Господи, если бы я послушался его год назад! Может быть, Лейла была бы сейчас жива!

- Перестань! - проскрежетал Клиффорд, привстав с кресла. С минуту они напряженно смотрели друг другу в глаза, потом Рон тяжело вздохнул и впервые стряхнул пепел.

- Знаю, - пробормотал он. - И о том, что слезами горю не поможешь, и о том, что после драки кулаками не машут... О, забудь об этом. Я тоже постараюсь. Некогда скулить, тем более сейчас, когда мы добились все же кое-каких успехов. К-39 имеет тридцатипроцентный тормозящий эффект, который держится четыре-пять дней.

Клиффорд присвистнул.

- Чудеса! Я на собственном опыте убедился, что можно дать один и тот же препарат двум пациентам, после чего один из них выздоравливает, в другой - нет. Иногда чувствуешь себя просто шаманом... Но тридцать процентов - это кое-что. Да, во многих случаях это сможет вытащить больного с того света, а защитные механизмы организма закончат работу. А как насчет побочных эффектов?

- Конечно же, они есть, - фыркнул Рон, - иначе над чем еще мы, по-твоему, сейчас работаем? Даже не испытывая на ком-нибудь этот препарат, мы точно знаем, что он вызовет лихорадку пятой степени и общий отек из-за увеличения проницаемости клеток. Но мы знаем также то, что этот препарат всегда убивает бациллу Чумы и не всегда убивает пациента.

- Тогда почему...

- Почему мы не сообщали никому эту новость? Пошевели мозгами, парень! Почти три месяца мы провозились с этой Bacterium Mutabile и до сих пор не смогли зафиксировать повторную фазу ее адаптивного цикла. Господи, это все равно, что делить иррациональную дробь! - Он выпустил облако дыма. - О, этот микроб оказался крепким орешком. Известно ли тебе, что он может жить в среде, на девяносто пять процентов состоящей из его же собственных экскрементов? В своем развитии он проходит через короткую вирусную фазу, когда он ни что иное, как голый ген; есть у него также три большие вирусные фазы и несметное число бактериозных фаз. И есть еще фаза псевдоспоры, в которую он может переходить из любой другой. Находясь в этой фазе, он занят ни чем иным, как почкованием, и при этом у больного отсутствуют какие бы то ни было симптомы! И к тому же...

- Я знаю, как вам трудно, - мягко перебил его Клиффорд.

- Вот поэтому-то мы и не спешим обнародовать результаты своей работы. Потому что в данный момент мы можем сказать только то, что микроб легко адаптируется буквально во всему. На ранних стадиях исследования мы кормили их сульфаниламидами. Теперь они съедают пинту на завтрак и смеются над нами! Одно время нас сильно обнадежил антитоксин скарлатины: девять поколений погибли под его воздействием. Но десятое устояло!