Подруга волка - Кэтрин Андерсон

— И ты купишь его для меня? Как ты покупаешь все остальное. В виде исключения я бы хотела сделать что-то сама. — Она стиснула руки на коленях. — Кроме того, если уж супружеская жизнь так привлекательна, почему ты не женишься на Эмили? Тебе тридцать лет. Сейчас уже закончился срок траура, и тебе ничто не мешает. Ведь ты обручен с нею более года!

— Оставь в покое мои отношения с Эмили, — вздохнул Джейк и потер рукой затылок.

Эмили… Так же как и перемена обстановки в его кабинете, она оставалась еще одним незавершенным делом. По каким-то, ему самому неведомым причинам, он никак не мог собраться с духом и назначить день свадьбы. Разглядывая гору бумаги на своем столе, он сказал:

— Я страшно занят. У тебя же масса времени, которое ты тратишь на пустые фантазии.

Она вскочила с кресла.

— Фантазии? Черт тебя побери, Джейк! Иногда я почти ненавижу тебя, это даже пугает.

Он примиряюще ей улыбнулся и указал на книги, стоящие рядами вдоль стены.

— Скажи, ты никогда не думала о том, чтобы стать писательницей? Поэтом? Почему бы тебе не заняться рисованием или скетчами? То, что делает Эмили, — прекрасно. Я не намерен ограничивать тебя, Мэри-Бет, а просто хочу тебя защитить. Неужели ты не понимаешь?

— Я не Эмили. Она такая послушная, что меня тошнит от нее. Это не для меня. Если я изучу право, то смогу сделать что-нибудь стоящее, если ты дашь мне шанс.

— Дорогая, ты и так делаешь очень много. Подумай обо всех в нашей семье, кто тебя любит, кто очень нуждается в тебе.

— Этого мне недостаточно! — Она всплеснула руками.

Начиналась головная боль. Джейк ощущал ее пульсацию в своих глазницах. Он рассеянно потер пальцами лоб.

— Мы уже тысячу раз обсуждали эту проблему.

— И ты, конечно, знаешь, что для меня лучше всего. Я выучила наизусть твой ответ, — ее рот перекосила горькая улыбка. — А теперь ты вернешься к своей работе, забыв о моем существовании. — Она обвела рукой кабинет. — А почему бы и нет? Ты своей жизнью доволен.

Так ли это было на самом деле? Краем глаза Джейк видел ожидавшие его бумаги. Завтра он должен был ехать на прииск, чтобы провести переговоры по поводу нового приобретения своего отца. Когда он вернется, на столе будет громоздиться еще большая груда бумаг. Какой во всем этом смысл? Постоянно приумножать свои богатства? Сделать счастливой Мэри-Бет? Первое не поможет согреть его постель, и совершенно очевидно, что и во втором случае он бессилен.

— Мэри-Бет, что ты хочешь? Стать адвокатом? Я сильно сомневаюсь в этом. Через шесть месяцев твоя затея тебе надоест.

Мэри шагнула к нему и спросила дрожащим голосом:

— Ты так в этом уверен? Кто ты такой, чтобы решать все за меня? Я ненавижу, что меня заставляют страдать, и еще, как ты пытаешься найти себе оправдание!

Это было что-то новое. Джейк прищурил глаз.

— Оправдать себя? Черт возьми, что это значит?

— Именно то, что ты слышишь! Держать меня пленницей в этой гробнице, защищать меня от того, что ты называешь суровой действительностью! Это не сможет вернуть нашу мать и никогда не изменит то, что сделал ей наш отец. Или тот факт, что ты был рядом и видел, как все происходило.

Ее слова хлестнули его как кнутом. Джейк медленно поднялся с кресла.

— Ты, юная леди, неблагодарный испорченный ребенок! Как ты осмелилась завести разговор о том, что случилось с нашей матерью? — Он положил на стол сжатые в кулаки руки. — Ты спрашиваешь, почему я до сих пор не женился на Эмили? Подумай сама: есть ли у меня время для жены и своей семьи? Если бы не я, голод уже давно заставил бы тебя работать в салунах в поселках старателей. Ты бы танцевала там, чтобы купить себе еду и, возможно, занималась бы чем-нибудь еще. Так в чем моя вина? В том, что я выполняю двойную работу, чтобы прокормить тебя?

Страх перед голодом давно прошел, и никто из них уже не помнил, что это такое. Слезы навернулись на ее глаза.

— Я уже не ребенок, а ты все еще называешь меня «юной леди». Когда ты в последний раз видел меня?

— Это смешно. Я вижу тебя сейчас, в данную минуту.

— Разве? Ты стал слеп и глух ко всему, что тебя окружает. Ты одержим своей работой! Что же касается жертв, — да, конечно, ты жертвуешь многим. Настолько многим, что я могла бы беспрестанно лить слезы от жалости и сочувствия к тебе, но ты, конечно, этого не примешь. Знаешь, что меня больше всего ранит? Ты всю жизнь ненавидел его, а теперь стал таким же, как он!

Джейк понял, что она говорит об отце. Сравнение прозвучало как пощечина.

— Мне кажется, что лучше отложить эту маленькую беседу до тех пор, пока мы оба придем в себя.

— До каких же пор? Ты утром уезжаешь на очередной чертов прииск. Как же ловко «Ор-Кэл энтерпрайсиз» подбирает все, до чего могут дотянуться ее жадные руки!

— Это часть нашего бизнеса, Мэри-Бет, — приобретать прииски.

— Лучше сказать — красть их!

Обвинение было слишком чудовищным, чтобы Джейк оставался спокойным.

— Красть?! Я в жизни ничего не украл! — закричал он.

— Разве? Если тебе хочется не видеть того, что происходит, — продолжай, мне все равно, но, пожалуйста, не порть и без того испорченные отношения между нами еще и ложью!

Произнеся эту тираду, она направилась к двери.

— Куда ты идешь? Ты не можешь просто так уйти после того, что сказала.

Мэри-Бет остановилась, положив руку на дверную ручку.

— Может быть, я отправлюсь прямиком в порт и… — она бросила на брата взгляд через плечо, — буду танцевать, чтобы оплатить свой ужин. Проституция — ведь женское занятие, не так ли?

До этого момента Джейк и не подозревал; что Мэри-Бет знает о том, что происходит в районе порта.

— Ты конечно не будешь возражать, если я этим займусь? Мы, женщины, годимся лишь для этого, — правильно? Женщины, которых мужчины либо оберегают, либо используют, — в зависимости от их характера. Ты, Джейк, — защитник. И я твоя жертва. Если бы ты наконец женился на бедняжке Эмили! Тогда, может быть, ты переключишься на нее, а меня оставишь в покое!

С этими словами она вышла и так хлопнула дверью, что даже стены задрожали. Джейк, ошеломленный, замер на месте. Его жертва?!

Он упал в кресло. Боль в глазницах усилилась. Резким движением руки он смахнул бумаги на пол. Они беспорядочно разлетелись по полу. Джейк следил, как они падали, прекрасно зная, что через минуту он начнет их собирать. Опершись локтем о стол, он опустил голову на руку.

Вдруг он услышал скрип открывающейся двери. Его брат Джереми, в темных волосах которого блестели капельки дождя, а карие глаза сияли, сунул голову в комнату.

— Что, черт возьми, случилось с Мэри-Бет?

— Ничего, по сравнению с тем, что могло бы случиться. Еще одно ее слово, и я клянусь, что мог бы ее задушить.