Инквизиция, ересь и колдовство. «Молот ведьм» - Григорий Владимирович Бакус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За факсимильным изданием последовал полный, заново выполненный перевод на немецкий язык, подготовленный группой ведущих исследователей, занимающихся историей охоты на ведьм — В. Берингером, Г. Ерошеком и В. Чахером[6]. Этим изданием открывается история нового этапа научного изучения как самого текста зловещего схоластического трактата, так и эпохи, его породившей. Помимо полноты и большей точности, перевод, подготовленный этой группой историков, отличает еще и специальный аналитический инструментарий. В трактате были идентифицированы истории, преподносившиеся Генрихом Инститорисом как «случаи из инквизиционного опыта» (experientia) и в которых была указана конкретная местность. Каждому локализованному казусу издателями новейшего немецкого перевода был присвоен номер, что позволило выявить частотность обращений к случаям из инквизиторской практики — сколько упоминаний приходится на каждый диоцез или город. Кроме того, исследователи привели известные данные по преследованиям ведьм в этих регионах, что позволяет читателю оценить степень достоверности сведений, сообщаемых в Malleus Maleficarum. Подобная локализация как метод разрушает ощущение повсеместного присутствия злонамеренного колдовства, которого и добивался немецкий инквизитор. Единственный недостаток этого исследовательского приема заключается в том, что из числа идентифицированных «примеров» выпадают те нарративы, в которых какая-либо местность не упоминается. Классификация «примеров» В. Берингера, Г. Ерошека и В. Чахера очень удобна для дальнейшего изучения и структурирования материала, и я буду на нее ссылаться далее на страницах своей книги.
Новые горизонты исследований открыло кембриджское издание Malleus Maleficarum, включающее в себя полный латинский текст, соответствующий ранним изданиям трактата с сохранением характерной средневековой орфографии и авторской стилистики[7], а также его полный английский перевод. Публикацию подготовил выдающийся специалист в области латинского языка, антиковед К.С. Мэккей.
Особенность этого издания заключается в том, что в нем выявлены фрагменты текста, заимствованные Инститорисом из сочинений других авторов с учетом особенностей адаптации цитат. Другими словами, кембриджское издание Malleus Maleficarum представляет собой аутентичный позднесредневековый текст и, одновременно, постраничный цитатный план, хорошо демонстрирующий методы работы над книгой «брата Генриха из Шлеттштадта».
Наконец, в 2007 г. появился сокращенный аннотированный перевод П. Дж. Максвел-Стюарта, выполненный по франкфуртскому изданию 1588 г., особую ценность которого представляет опыт автора перевода, профессионального историка, специализирующегося на преследованиях ведьм и развитии демонологии как специфической сферы мысли позднего Средневековья — раннего Нового времени[8]. Вся эта череда изданий лучше всего передает интерес нашей эпохи к «зловещей книге Средневековья».
Кроме того, на протяжении последних сорока лет в исторической науке активно развивалось как направление так называемые witchcraft studies, заметное место в которых занимали исследования различных обстоятельств, связанных с написанием Malleus Maleficarum.
Самыми яркими событиями в этой череде книг и статей я считаю открытие и публикацию небольшого оригинального сочинения Генриха Инститориса о колдовстве, составленного им для Городского совета Нюрнберга (его ввели в научный оборот по отдельности Р. Эндерс[9] и Г. Ерошек[10]), а также серию работ Т. Херциг, посвященных участию немецкого инквизитора в оформлении культов «живых святых» (santa viva), женщин-мистиков в Ломбардии (Италия)[11]. Даже взятые по отдельности эти исследования существенно меняют наши представления о событиях, связанных с появлением Malleus Maleficarum.
Однако это только верхушка айсберга. Существуют десятки исследовательских работ, без которых как сам трактат, так и ключевые события в биографии его автора рискуют остаться непонятными современному читателю.
Как дань уважения коллегам историкам, в качестве эпиграфов к главам этой книги я поместил некоторые их тезисы и высказывания, показавшиеся мне интересными и содержательными. Ввиду того, что подавляющее большинство монографий и статей witchcraft studies не были переведены на русский язык, я искренне надеюсь, что читатель сможет составить некоторое представление о том, насколько велик и многообразен этот раздел современной исторической науки хотя бы благодаря этим эпиграфам и библиографическим описаниям в сносках.
Такой подход я считаю принципиально значимым. Ведь исследовательский процесс всегда предполагает непрерывный диалог, высказывания в котором представлены в виде уже написанных монографий и статей. Историю больше не пишут одиночки. Описывать общества, культура, практики и институты которых сильно отличаются от современных, едва ли возможно без непрерывной дискуссии с коллегами.
* * *
Согласно определению Г. Шольц Уильямс, демонология — это специфический литературный жанр, представленный компилятивными трактатами и предполагающий рациональное, т. е. научное, правовое и богословское, объяснение всех аспектов отношений, имеющих место между Сатаной и его демонами (или падшими ангелами), с одной стороны, и человеческими существами (в частности, женщинами, обвиняемыми в колдовстве[12]) — с другой.
Malleus Maleficarum полностью соответствует этим критериям. Потому историю этой книги, равно как и ее место в культуре, можно исследовать через соотнесение с несколькими группами источников.
Первую группу образуют другие сочинения Генриха Инститориса. Прежде всего это упомянутое выше «Нюрнбергское руководство»[13]. Далее — Opus sermonum (сборник проповедей о таинстве Евхаристии, одна из которых затрагивала злонамеренное колдовство)[14]. И, наконец, последнее большое сочинение Генриха Инститориса «Щит, веру святой римской церкви защищающий, от ереси вальденсов или пикардов» (Sancte romane ecclesie fidei defensionis clypeus adversus Waldensium seu Pikardorum heresim)[15]. Вторая группа — это демонологические трактаты XV века, которые могли повлиять на концепцию Malleus Maleficarum (сочинения доминиканцев Иоганна Нидера[16], Джордано да Бергамо, Иеронима Висконти[17]), а также тексты главного «конкурента» Инститориса — доктора канонического и светского права Ульриха Молитора из Констанца (диалог, вышедший одновременно на латыни[18] и по-немецки[19]).
Наконец, последний большой текст — дидактическая поэма Die Plumen der Tugend («Цветы добродетели») тирольского юриста Иоганна (Ханса) Винтлера[20]. Она была написана в первом десятилетии XV века и повторно увидела свет в 1486 г. уже в виде инкунабулы под названием Das buoch der tugend[21] («Книга добродетели»). Специфической особенностью аугсбургского издания, вышедшего из печатни Иоганна Блаубирера, является чрезвычайно обширный иллюстративный материал. Он насчитывает 236 гравюр[22], 52 из которых относятся к различным магическим практикам[23]. Некоторые из этих гравюр, посвященные интересующим нас сюжетам, я привожу в качестве иллюстраций.
В этом своем новом качестве поэма Винтлера примечательна тем, что она попала на книжный рынок в период роста интереса к проблеме колдовства, опередив самые известные трактаты о колдовстве конца XV в. — Malleus Maleficarum Генриха Инститориса (1487) и De laniis et phitonicis mulieribus («О ланиях и женах-прорицательницах») Ульриха Молитора (1489).
Поскольку поэма была написана в начале XV века, т. е. до появления первых собственно демонологических сочинений, ее можно рассматривать как источник информации о магических представлениях, распространенных до начала подлинной охоты
