Меж двух орлов (СИ) - Зиентек Оксана

Нет, они, в отличие от пущан или орденцев, так кичащихся своим богом и своей верой, ни смерти, ни мертвых воины его народа не боялись. Но рано или поздно даже им приходится признать, что погибший не защитит сестру, не утешит молодую вдову, не накормит голодной зимой слабеющих детей. Надо было думать, как жить дальше.

Шум боя за окном стих. Теперь оттуда раздавались выкрики, дружеские шлепки и веселый смех. Старейшина отодвинул заслонку, впуская в дом солнечный свет и выпуская ароматный дым, тянущийся от курильницы. Так и есть, тренировка закончилась, и сейчас молодые мужчины и парни весело толпились у колодца, поливая друг друга водой прямо из ведер.

То там, то тут у домов мелькала женская фигурка. Зима прошла, скоро наступил время свадеб. Самое время присмотреться к женихам. А парни и не против, вон как красуются. Старейшина зябко поежился, поправляя на груди подбитую мехом телогрейку. Эх, были времена, когда и он мог позволить себе вот так, без рубахи обливаться весной родниковой водой. Были да прошли.

– Старейшина Сколоменд! – В покой вбежал отрок, один из тех, кто пока не заслужил право называться мужчиной и помогал по-мелочам. – К Вам пущане просятся. Говорят, разговор есть, по-соседски.

– Что за пущане? – Сколоменд удивился. С некоторых пор с соседями пущане предпочитали встречаться только на ярмарках. Раньше, говорят, было проще: их народ с пущанами и воевал, и мирился, и свадьбы играл. Но те времена помнят только самые старые люди, даже Сколоменд уже такого не застал. Что теперь заставило пущан не ждать летней ярмарки, а приехать самим? Впрочем, ответ на этот вопрос Сколоменд знал, не «что?», а «кто?».

– Говорят, пан Януш Соколовский со своими людьми.

– Сколько их?

– Пятеро. Прикажете проводить?

– Веди. И позови остальных старших. Хотя… Стой! Пока просто веди. Остальных позовешь потом. Сперва послушаем, что расскажут эти пущане, хе-хе, по-соседски.

Сколоменд прикрыл окно, перетянул седеющие волосы кожаным ремешком с серебряными накладками, провел рукой по лицу, оглаживая усы и бороду. На всякий случай еще отряхнул невидимую пыль с рубахи. Ну вот, – усмехнулся сам себе, – прихорашиваюсь, словно жених перед сватовством.

Впрочем, на пороге усмешка сошла с его лица. И в большой общинный покой вышел уже не просто старейшина, Вождь. Сколоменд придирчивым взглядом прошелся по покою, убеждаясь, что селение не ударит в грязь лицом перед редкими гостями. Одобрительно кивнув, прошел к высокому столу. Теперь можно и гостей принимать.

– Доброго здоровья хозяевам! – Вежливо поздоровался пан Соколувский, входя в зал. Его люди молча поклонились и остались стоять, переминаясь с ноги на ногу.

– И вам здоровья, пане соседе! – Так же вежливо ответил Сколоменд. – Присядьте, отдохните с дороги. Промочите горло пивком.

Старейшина никак не показывал, что больше всего на свете его сейчас гложет любопытство. Насколько он помнил, этот сосед никогда особо не задирался, никакого вреда не приносил, уговора про общую дорогу не нарушал. Да и вообще, с той стороны поселения, где земли впритык подходили к землям Соколува, давно уже не было ничего серьезного. Разве что малолетки побузят немного, но с ними разбирались такие же малолетки с другой стороны. Чем бы дети не тешились…

– Хорошее у тебя пивко, сосед! – Похвалил пан Януш, отставляя ополовиненную кружку. – На чем варили?

– Так на том ячмене, что с нови. – Охотно поддержал добрососедскую беседу старейшина. – Пан сосед еще прошлым летом жаловался, что мы полпущи спалить намерились.

– Да-а, дымило тогда знатно. – Пан Януш хотел было добавить, что обошлось, да и ладно, но добавил совсем другое, невпопад. – Больше дымило только когда Чсновку жгли.

– Да, жалко Ясновских. Добрые были соседи. – Старейшина отсалютовал кубком и душевно отхлебнул. Пан Соколувский последовал его примеру.

Сейчас за столом сидели не два противника, а просто два соседа. Владетельные шляхтычи, нестарые еще, но уже в солидных летах. Два хозяина, обеспокоенные бесчинством в их огородах.

– А у меня, вот, кобыл угнали с жеребятами. Хорошие кони боевые будут, да жалко, не тем достанутся.  – Вздохнул о своем пан Януш. – Я вот, собственно, с чем приехал: не продал бы мне пан сосед жеребчика молоденького? Наслышан, у пана на вёске тоже добрые кони.

– Это смотреть надо. – Довольно неопределенно ответил Сколоменд. – Какого жеребчика, да от какой кобылки… Так-то у нас этот год и у самих не очень удачный. Разве что, если не продать, а сменять… Смотреть надо.

– Да, смотреть надо. – Согласился с ним гость. И снова перевел разговор. – А у нас свадьба на лето намечается. – Дочку свою, Марылю, за молодого Ясновского отдаю.

– Дело доброе.  – Старейшина одобрительно покивал головой. – Доброе дело. Выпьем, чтобы все сладилось!

Выпили за будущих молодых. И за то, чтобы кони водились. И за то, чтобы орденцы удавились краденым добром. И за то, чтоб их главный магистр пивом захлебнулся…

Проворные девки сноровисто понаставили на стол соленых грибочков, квашеной капусты с клюквой, копченостей. Разговор пошел о хозяйстве, о посевах и о приплоде скота.

– Оно конечно, лучше сейчас пару телушек прикупить, особенно, если недорого. – Степенно рассуждал Сколоменд. – За лето на траве поднимутся, две стельные телки дочке в приданое пан сосед отдаст.

– Оно-то так, только ж в осень их перегнать, это сено уже сейчас заготавливать надо. Две коровы прокормить в наших лесах – это не шутка.

– Ну-у, это дело хозяйское. Зиму они коров прокормят, а потом коровы их кормить будут.

Пан Януш постепенно вел разговор, направляя его в нужное для себя русло. Было видно, что сосед прекрасно понял, покупка жеребчика была только предлогом. Ну, как тут не понять, пан Януш тоже бы задумался, для чего за жеребчиком было ехать к ядзвинам. Молодого жеребчика у любого из окрестных шляхтычей выменять можно было, было бы на что менять. Но Сколоменд благосклонно ждал, пока сосед сам скажет, за чем пришел и во лжи упрекать не спешил.

Решив, что уже достаточно походил вокруг да около, пан Януш отважился.

– А слышал я, уважаемый пан сосед, что вам тоже еще свадьба предстоит.

– Это ж какая свадьба? – Сколоменд даже не скрывал удивления неожиданным поворотом разговора.

– Так пора бы уже паньского младшенького женить. Не до седых же волос ему гулять. – Невозмутимо ответил пан Януш, выбирая кусочек пожирнее. – Мощный был вепрь? – Спросил он, одобрительно показывая на доску, на которой тоненькими ломтиками лежало копченое сало.

– Вепрь, не поросенок. – Немного растерянно согласился старейшина, не совсем понимая, к чему пошел этот разговор. – К слову, Борута по осени добывал.

– Добрый хлопец. – Похвалил сосед. – Видел я его на Длинном озере пару недель тому назад. – Это ж сколько ему годков уже? Двадцать? Двадцать два? А все в кавалерах.

– Двадцать пять. – Сколоменд отметил про себя, что сосед ни словом не заикнулся о давнем споре за озеро.

А ведь именно Длинное, лежащее на границе ядзвинских и пущанских земель было давним предметом их спора. Явины считали, что граница их земель проходила по южному берегу озера, с которого и начинались пущанские земли. Пущане, наоборот, считали, что земли их заканчиваются на мелководье у берега северного.

Раньше, бывало, даже стенка на стенку сходились, выясняя, чья в озере вода. Но потом все как-то поутихло и озеро негласно стало считаться заповедным. Мальчонку с удочкой, конечно, никто бить бы не стал, припугнули бы разве что. Но взрослым мужикам ход на озеро был заказан. Сейчас же Соколувский рассуждал о рыбачащем на озере Боруте (Ох, и всыпать бы наглецу! Раз за наглость, и еще раз – за беспечность), словно о чем-то само собой разумеющемся.

– Тем более! – Сосед явно воодушевился. – Пора женить парня. А то привыкнет по чужим молодицам бегать… Оно, конечно, баба – створженье боже…, но без бабы порядочному хозяину тоже никак нельзя.

– Была у него невеста. – Сколоменд поймал себя на том, что, словно бы, оправдывается перед соседом за неустроенного сына. – Соседского старейшины дочка. Умница и красавица… Померла две зимы назад. Жалко.