Мороз по коже (СИ) - Ева Левина

Неверящий взгляд цеплялся за каждую мелочь, рассматривая её слишком внимательно и откровенно, снова и снова подмечая то, что я уже заметил ранее. Как я вообще её узнал, если волосы другого цвета, глаза почти не видно за толстым слоем штукатурки, а губы превратились в красный свисток? Если бы не этот маскарад, то я бы решил, что передо мной Оксана…

Вот только это никак не может быть она.

Внутри все загорелось огнем, но не старой остывшей злобы и раздражения, а чем-то новым, незнакомым и в тысячу раз более ярким. На миг показалось, что все замерло в этой долбанной випке, и вокруг вообще никого нет кроме меня и ее. Воздух стал густым и тягучим… Стоило только сделать пару шагов, протянуть руку и взять ее, испуганно взирающую на меня, и прихлопнуть, как букашку.

Стоп, Морозов.

Коньяк точно был сивухой и это какая-то невъ*бенно живая галлюцинация, потому что видение выглядело точно как та самая девочка, но только "до". Только вот, что могло её так изменить? Образ той, юной и невинной совсем не вязался с этой черноволосой девицей, накрашенной, как экскортница, и видимо, собирающейся трахаться с этим богатеньким наркоманом.

Я вдруг подумал, что нужно зажмуриться, проморгаться, или помотать головой, а лучше на свежий воздух и покурить… Но в эту самую секунду видение шмыгнуло носом, прикусило пухлую губу и начало надрывно рыдать, заставляя меня убедиться в реальности.

Настоящая…

Она настоящая…

Да это же просто п*здец.

Темные глаза сверкнули и, тут стало ясно, что эта мерзавка меня тоже узнала. Тут я окончательно взбесился и понял, что сейчас устрою им такое свидание, что оба пожалеют, что на свет родились. Причем не только этот г*ндон, решивший оприходовать мою племянницу, но и она сама.

Глава 3

— Котенок, не плачь. Сейчас Роман Сергеевич уйдет, — начал успокаивать девушку шмыг и, посмотрев на меня, добавил, — он тебя совсем не знает, поэтому назвал шкурой и марамойкой.

Слова этого гандона еще как будто больше расстроили ее, и девчонка уже просто ревела в голос, не сдерживая себя и закрыв лицо маленькими ладошками.

Её слезы и подрагивающая нижняя губа словно выбили меня из колеи. Ярость, еще минуту назад клокочущая внутри, как раскаленная лава, теперь угасла, оставив вместо себя только странное ощущение досады. Разве покойный брат не просил меня присмотреть за дочерью?

Присмотрел… Молодец, Мороз.

От ощущения того, что дочь Олега Морозова, одетая как проститутка, таскается по его клубам, спит с новыми хозяевами, мне стало тошно. В том, что та нежная девушка с фото, превратилась в путану при полном боевом раскрасе, есть и моя вина. Хорош, дядюшка…

Шмыг, тем временем, оказался рядом с Оксаной и, обвив руками тонкую талию, остановится сзади, посмотрев на мою ошарашенную физиономию с подчеркнутой укоризной. В его глазах явно читалось желание поскорее остаться с девушкой наедине. Только вот этого я допустить уже не мог. От ощущения, что этот наркоман её трогает, в башке просто перемкнуло, и я, не успев взять себя в руки, в два шага оказался рядом и схватил шмыга за шиворот.

— Руки убрал.

— Что?! — утырок был явно в шоке.

— Руки. Убери. Гандон, — процедил одними губами и, схватив девочку за локоть, чуть сильнее, чем этого требовала ситуация, дернул на себя. От её тепла и приторного аромата каких-то сладких духов, меня немного повело, но не от возбуждения, а от сильного желания смыть с неё эти поганые запахи. Обоняние улавливало ноты арбузной жвачки, кальяна (неужели она курит?!) и даже что-то мужское, больше всего меня взбесившее. Стараясь не обращать внимания на ойканье девчонки, тут же отдал приказ уже выходящим ребятам в масках:

— Девочку заберите. Сопроводите к моей машине. Пока не подойду, от себя не отпускайте ни на шаг.

Как только ошарашенную Оксану вывели из вип комнаты, с лица нового хозяина клуба стремительно сползла маска доброжелательности.

— Я не понял! Я ее месяц на потрахаться уламывал! Какое вы имеете право… — прилизанный гавнюк был в настоящем бешенстве.

Брезгливо оглядев его модную прическу, многочисленные кольца в ухе и татуировку с дебильными иероглифами, выглядывающую из-за ворота футболки, я тяжело вздохнул. И это называется мужчиной? Куда катится мир?

Неужели ей нравятся такие сладенькие полу…? Придется вплотную заняться воспитанием распустившейся племянницы и популярно объяснить, с кем можно дружить, а с кем не стоит…

Не обращая внимания, на растущее возмущение шмыга, я подался вперед и скрутил ему руку, а потом очень мягко, почти ласково спросил:

— Ты с ней спал?

— Нет, еще. Говорю же вскрыть хотел… Нетронутая вроде. Бооолльно, — улыбка вмиг слетела с его лица, и теперь вместо холеного представителя золотой молодежи на меня смотрел испуганный мальчишка, готовый разрыдаться в любую секунду.

От сердца отлегло. Он её не тронул. Я успел.

Почему-то это открытие настолько порадовало, что руки в тот же миг расслабились, и мальчишка с грохотом свалился на пол, а потом начал отползать к стене. Наблюдая за этой странной картиной, я вздохнул, и немного усмирив собственный гнев, снова обратился к папенькиному сынку:

— Значит так. Забудь даже о мысли трахнуть эту девочку. Узнаю, что ты просто подходил или разговаривал, кадык вырву, и даже папа не поможет.

— Вы что ее себе приглядели?

— Нет, конечно! Херню не неси!

— Тогда ничего не понимаю! Она, что дочка ваша? Роман Сергеевич, неужели в пятнадцать заделали?

— Тринадцать! У нас тринадцать лет разницы! — рявкнул я на сученыша, почему-то дико задетый тем, что её посчитали моей дочерью. Сделав шаг вперед, схватил его за шиворот, а потом присел на корточки и подтянул к себе:

— Откуда её знаешь?

— Из моего универа, второкусница. С заочки перевелась после нового года. Я ее сразу приметил, вот весь январь уламывал, — он облизал разбитую губу и запальчиво добавил, — Я, может, влюбился и жениться собрался, а вы мне все портите, Роман Сергеевич.

— Поговори мне еще, сука, — отпустил утырка и, вытирая руки салфеткой, направился к выходу.

Голова кипела, и ни на одной мысли толком не получалось сосредоточиться. Как так?

Сестра-близнец?

Нет. Это абсолютно точно она. Ведь испугалась меня, значит, тоже узнала. Да впрочем, какая к чертовой матери разница?

Девчонка — наказание судьбы, предназначенное для того, чтобы вынести мне весь мозг. Спокойно, Морозов, ты уже тут себе невесть что нафантазировал из-за простого свидания с этим дебилом Марком… Может они сейчас все так одеваются и трахаются, с малознакомыми людьми, как кролики… И Оксана, пол года назад показавшаяся мне копией панночки из повести