Убийство в Кошачьем Раю - Елена Ворон

Владелец Кошачьего Рая сидел за столом и тихонько постукивал пальцем по фарфоровой кошачьей голове. Он упруго поднялся, когда Ангелика и Торвальд вошли. Пятидесяти трех лет, седой, подтянутый, с неожиданным круглым брюшком, словно под безукоризненной рубашкой пан Крашевский прятал мяч. Строгий галстук был заколот серебряной булавкой в виде леопарда.

– Садитесь, – пан Крашевский указал на кресла перед столиком с графином сока и бокалами. Хрустальный графин запотел – Элли только что принесла сок из холодильника.

Ангелика и Торвальд устроились; детектив налил ей сока.

– Что случилось? – не утерпела она, принимая бокал.

Пан Крашевский горестно вздохнул и поднял раскрытые ладони, будто сдаваясь. «Мяч» под рубашкой и галстуком колыхнулся.

– Ума не приложу, что делать. Выручайте. Нелепейшая ситуация… Даже не знаю, как объяснить…

– Кинтеро? – непонятно спросил Торвальд.

Владелец Рая удивился, но кивнул.

– Откуда вы знаете?

– Я не зря ем свой хлеб. – Детектив повел загорелыми плечами. – К тому же с этим козлом всегда хлопот по горло.

Пан Крашевский приподнял седые брови.

– С вашего позволения, Эрих: Луис Кинтеро – мой деловой партнер.

– Да в чем дело? – не выдержала Ангелика. Про Луиса Кинтеро она слышала впервые.

Пан Крашевский уселся на место и побарабанил по кошачьей голове. Фарфоровая сиамка смолчала, а дизайн-менеджеру нестерпимо захотелось мяукнуть или зашипеть вместо кошки. Она едва сдержалась.

– Луиса угораздило увлечься нашей Королевой, – наконец раскрыл тайну пан Крашевский. – Влюбился по уши. Горячая испанская кровь и все такое… вы понимаете. Но девушка на него – ноль внимания. Он и так к ней, и эдак…

– К Королеве Кошек! – возмутилась Ангелика. – Да чтоб он и близко не смел подходить! Мерзавец! Подкатывается с грязными…

– Он предложил ей руку и сердце, – перебил владелец Рая. – Но Молли его отвергла, и Луис вне себя… Я боюсь, он применит силу.

– С него станется, – подтвердил Торвальд. – Выйдет отменный скандал.

– Надо что-то делать. Решить вопрос полюбовно… Но как? – пан Крашевский беспомощно развел руками.

Ангелика взвилась, толкнув столик с бокалами и графином. Хрусталь звякнул.

– Вы с ума сошли?! Чтоб всякой швали таскать девушек в постель! Эрих! На что у нас охрана? Пусть глаз не спускают с негодяя. И сам присмотри. Морду набей, если что. Бедная Молли!

Пан Крашевский залюбовался. Ангелика была из тех редких женщин, кого гнев не уродует, а красит. Чудо как хороша – зарумянившаяся, сверкающая карими глазами, худенькая, но решительная пани. Она гневно взмахнула кулачком:

– Не позволю! Если некому защитить ее от вонючего козла, я…

– Детка, – укоризненно прервал ее дядя, – не ругайся.

– Я сама найду управу! – запальчиво выкрикнула дизайн-менеджер. Фарфоровая кошка отозвалась утробным воем; Ангелика с Торвальдом изумленно уставились на сиамку.

– Пусси не любит, когда кричат, – пояснил пан Крашевский. – У нее внутри резонатор. – Он в задумчивости погладил темную кошачью голову. – Эрих, что вы скажете? Я не намерен заставлять Молли…

Он примолк, и Ангелика внезапно уверилась, что до этой минуты дядя именно собирался как-то воздействовать на неуступчивую Королеву.

– …но Луис – очень важный партнер, – печально закончил владелец Рая.

– Пусть катится с острова, – заявила Ангелика.

– Я не могу его прогнать.

Дизайн-менеджер обернулась к светящейся на стене карте с планом острова и фигурками людей и кошек.

– Вот, – она ткнула пальцем в гостиничный корпус. – И вот еще, – указала на второй. – И тут! И тут тоже! Повсюду живут гостьи… девицы в соку. На Молли, что ли, свет клином сошелся?

– Она красивая, – заметил владелец Кошачьего Рая. – Юная. Да еще в королевских шелках, в которые ты ее нарядила. У кого хочешь голова кругом пойдет.

– Приставьте к Молли охрану. Пусть берегут ее днем и ночью, пока ваш разлюбезный козел не съедет.

Пан Крашевский подумал и кивнул, соглашаясь.

– Эрих, поговорите с Луисом, – попросил он. – Деликатно. Напомните законы. На меня он жмет, а вы… м-м… вы – лицо незаинтересованное… и ничем ему не обязаны.

Ангелика вдруг озябла. Гадкий Кинтеро шантажирует дядю Северина?

– Послушайте… – начала она тревожно.

– Детка, – владелец Рая предостерегающе поднял палец.

– Я выцарапаю ему глаза, – объявила дизайн-менеджер.

– Ты и близко к нему не подойдешь, – проговорил детектив.

Она удивилась. С чего это он раскомандовался?

– Да. Держись от Луиса подальше, – мягко добавил пан Крашевский.

На острове прижился бандюган? Настолько могущественный, что дядя Северин его боится? Бедная Королева Кошек попалась в сети криминального авторитета? Здесь, в Кошачьем Раю?!

Она огляделась. Сорвать злость было не на чем. Во внезапном порыве, Ангелика перегнулась через широкий стол пана Крашевского и крикнула в ухо фарфоровой кошке:

– Ух!

– У-у-у! – на низких нотах взрыкнула сиамка.

Дизайн-менеджер выпрямилась, слегка успокоенная. Владелец Рая с укоризной покачал седой головой.

– Я постараюсь уладить это дело, – Торвальд поднялся. – Ангелика, пойдем. – Горячей рукой он обнял ее за плечи.

Она сердито высвободилась. Все мужчины гадкие! И Кинтеро, и Торвальд, и ее бывший муж. И даже дядя Северин. Один лишь Одинокий Танцор – лапушка.

Они прошли через приемную. Секретарь-референт Элли мило улыбнулась, прощаясь. Элли тоже гадкая! Супермаркет с фиолетовой бабочкой.

Пока они шагали по коридору, Торвальд вынул мобильник и позвонил в штаб службы безопасности, попросил найти Луиса Кинтеро.

– Что ты ему скажешь? – Ангелика вызвала лифт.

– Я думаю над этой проблемой, – с важностью изрек Торвальд.

Ангелике показалось, что он насмехается, и она прочнее укрепилась в своем мнении относительно мужчин. Однако ее разбирало любопытство, и она вместе с Торвальдом спустилась в лифте на первый этаж и вышла из здания. К ее сожалению, отсюда не был виден главный пляж с танцующим Рэем.

Торвальду позвонили. Он выслушал сообщение и направился куда-то в глубь комплекса, забирая вправо, под раскидистые дубы, которые росли здесь от веку и были заботливо сохранены при строительстве. Ангелика с независимым видом шагала за детективом, цокая каблучками. Пусть только вздумает ее прогнать!

Они подошли к маленькому кафе, где стенами служили аквариумы. Этот дизайн сочинила Ангелика. Она с гордостью осмотрела разноцветных рыб, красивые водоросли, столбики поднимающихся пузырьков воздуха. Аквариумы были в рост человека, и ночью включалась подсветка. Загляденье.

Торвальд остановился у входа, завешенного зеленой рыбацкой сетью с пришпиленными искусственными раковинами и жемчугом.

– К Кинтеро близко не подходи.

– Почему?

Он смерил ее взглядом, к которому Ангелика не привыкла. Можно было подумать, что детектив размышляет, не продать ли ее бандиту по сходной цене.

– Кинтеро подслеповат и издали не разглядит тебя как следует.

Ангелика приготовилась обидно расхохотаться, но Торвальд серьезно продолжил:

– А вблизи заметит, что ты смахиваешь на Молли.

Дизайн-менеджер удивилась. Что общего между ней и Королевой Кошек? Рост, фигура… цвет волос… и все.

– Подождешь снаружи, – веско сказал детектив. Так веско, что она подчинилась.

Приподняв сеть, Торвальд вошел в кафе. Ангелика потопталась, начиная раздражаться. Торчать у входа, будто собачонка? Нет уж! Но и уйти она не могла, потому что сквозь аквариумное стекло и водоросли было видно, что происходит внутри. Дизайн-менеджер достала пудреницу, раскрыла. Все заинтересованные лица могут воображать, что она поглощена собственной внешностью – кстати, весьма недурной. Ангелика улыбнулась своему отражению: большим карим глазам, великолепному изгибу темных бровей, изящному носику, нежным губам… Известно, какой твердой становится складка этих губ, когда Ангелика решает чего-то добиться… И подбородок очень мил, особенно ямочка посередине…

Она вспомнила, зачем тут стоит, и оторвалась от зеркальца. Торвальд уже сидел за столиком в углу, лицом к бандиту. Ангелике были отлично видны два мужских профиля. Вот, значит, каков этот страшный Кинтеро. Белый костюм, почти как у здешних секьюрити, белая шляпа, которую он не позаботился снять в кафе. Мощные надбровные дуги, крупный прямой нос, крепкий подбородок. В общем, в профиль он ничего. Кинтеро сидел, вжавшись в спинку кресла и положив руки на столик с вазочкой для мороженого. Ангелику насмешило, что грозный бандит поедает в кафе мороженое, как ребенок.

Торвальд что-то сказал, подавшись к Кинтеро. Бандит откинул голову назад, а потом вместе с креслом отъехал к стенке. Ангелика наблюдала, невольно опустив зеркальце слишком низко. Уже не было похоже, что она занята собой. Торвальд что-то рассказывал, делая легкомысленные округлые жесты правой рукой. Затем сцепил в замок пальцы обеих рук. Кинтеро дернулся, но отъехать дальше не смог – кресло уперлось в аквариум. Широкополая белая шляпа тоже уткнулась в стекло и съехала по лбу вниз. Бандит резким движением ее поправил. Торвальд развел ладони дружелюбным открытым жестом: дескать, не обессудьте, что поделаешь? Ангелика следила за ним во все глаза.