Дороги, которые нас выбирают - Тёма Шумов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Люди! – кричит им Егор. – Эй! Народ! Черт бы вас побрал!
Мясник за его спиной идет вдоль касс. Он поднимает руку и зажатым в ней крюком проводит по стеклам. Отвратительный скрежет разносится эхом по пустому залу и в этот момент раздаётся клацанье отпираемого замка, скрипит дверь в служебное помещение и появляется полицейский. Осоловевшими глазами он смотрит сквозь мужчину в запятнанном кровью фартуке, поглаживает толстую щеку с двухдневной щетиной и, потягиваясь, снимает с пояса рацию.
– Берегитесь! Убийца! – кричит Егор полицейскому, но тот не обращает ни них никакого внимания.
Рация в его руке оживает, скрежеща и потрескивая. Перемигиваются зеленый и красный огоньки.
– Эй, чайник, – говорит он и прислушивается. – Ты где?
– Эй, кофейник, – доносится из динамика искаженный дребезжащий голос. – Все там же.
– Последний здесь. Всё, как и ожидалось. Можешь не торопиться.
Полицейский вешает рацию обратно. Слышен тихий щелчок, когда защелкивается зажим. Бугай останавливается рядом и ухмыляясь отдает честь. Служитель закона смотрит сквозь него, потирает глаза и открывает дверь в служебное помещение.
– Нет! Стойте! Он прямо перед вами! Он убил человека! – Егор кидается к полицейскому, но тот не оборачиваясь, захлопывает дверь в комнату, из которой доносятся звуки работающего телевизора – приглушенный диалог, сменяемый тревожной музыкой.
– Упс, – мясник делает гротескно разочарованное лицо. – Какая незадача. Похоже, он тебя не слышал. Как всегда, наша бравая полиция глуха к простым гражданам. Не беспокой товарища. У него и так забот полон рот. Пошел, наверное, рисовать дополнительные палочки в отчете и составлять дела на бабушек, забывающих дома долбанные маски.
Лампочки по периметру вестибюля, ранее горевшие вполнакала, неожиданно вспыхивают ярче. Крюк, зажатый в поднятой руке амбала, сверкает в их свете.
5
Схватка была не долгой. Вначале Егору удавалось отбегать и уворачиваться, но в определенный момент кулак амбала достал его и отправил на пол. Удар пришелся в грудь. На несколько мгновений у него перехватило дыхание. Сердце замерло, но затем снова пустилось в неровном испуганном галопе.
Амбал встал над ним, готовый вонзить крюк в шею. Егор, приподнявшись на локти, пополз от него, крутя головой в поисках чего угодно, что могло бы если не дать ему надежду на спасение, то хотя бы оттянуть миг смерти.
Он слишком молод, чтобы умирать. Как и девчонка, прикованная наручниками в вагоне. Как и труп что лежал на полу. Это будет несправедливо, если его жизнь оборвется так бестолково. Как говорилось в одной книге, название которой он давно позабыл: никто в этом мире не должен умирать девственником.
Спасение и надежду на иной исход драки ему дал разводной ключ, обнаружившийся у дверей под радиатором тепловой завесы. Вероятно, его обронил один из рабочих проверявших работоспособность системы перед наступлением осенних холодов.
Почувствовав неладное, мясник попытался схватить парня за шею и навалился на него всей своей тушей, но Егор оказался проворней.
Первый удар получился самым точным и пришелся амбалу чуть выше скулы. Голова мужчины дернулась, и он повалился на пол.
6
Пошатываясь, Егор спустился на платформу. Состав все еще стоял на путях с распахнутыми дверями. И где спрашивается машинист? Куда он смотрит? А может мясник добрался и до него?
Увидев входящего в вагон молодого человека, девушка замычала и попыталась встать на ноги. Подхватив ее под руки, он помог ей подняться, а затем бережно, насколько мог трясущимися руками, содрал ленту с ее губ.
– Где этот ублюдок? – спросила она, разглядывая пустую платформу
– Я его вырубил. Может быть убил. Я не знаю.
– Посмотри ключи от этих чертовых наручников, – растопырив пальцы, девушка с остервенением затрясла руками. – Он бросил их в свой чемодан.
Егор вытряхнул на кресла остававшееся в саквояже содержимое. Маленькие блестящие ключи оказались среди хирургического скальпеля и странной формы ножей.
– Давай быстрей. Открывай их.
Непослушными пальцами Егор вставил ключ в скважину. После двух оборотов наручники упали на пол, и девушка оказалась на свободе.
По лестнице скатился вопль разъярённого чудовища.
– Бежим, – прошептала она. – Очевидно, ты только разозлил его.
– Куда? Тут никого нет. А наверху…
Вспомнив полицейского и идущих по переходу людей, которые никаким образом не реагировали на его призывы о помощи, Егор замолчал. Происшедшее в вестибюле не поддавалось разумному объяснению. Лучше было о нем не вспоминать вовсе.
– Там лишь полоумный маньяк, – кивнула девушка. – Конечно, туда мы не направимся. Можно дойти по туннелю до Первомайской.
Девушка нажала на кнопку связи с машинистом и крикнула.
– Помогите, пожалуйста! Есть там кто-нибудь живой?
Но ничего не изменилось. Ответом ей была лишь тишина. Панель связи «пассажир-машинист» осталась безжизненной: не мигнуло ни одной лампочки, записанный голос не попросил подождать.
– Может просто не работает? – предположил Егор.
С лестницы донеслись тяжелые шаги.
Они нырнули в двери соседнего вагона и спрятались за креслами за мгновение до того, как на лестнице показался мясник. Спускаясь, мужчина на ходу вытирал измазанное кровью лицо и лысый череп, подолом задранного фартука.
– Студент, – вкрадчиво протяжно произнес он, осматривая сверху видимую ему часть платформы. – Ты где??
Хмыкнув, фальшивя и сбиваясь, бугай пропел две строчки известной песни группы «Король и Шут».
– Я их приводил в свой прекрасный дом. Их вином поил, и развлекались мы потом…
Девушка задрожала всем телом.
– Больной ублюдок, – прошептала она. – Он перерезал горло моему приятелю и выпотрошил его как долбанную курицу. Мне страшно даже представить, что бы он сделал со мной.
Егор выглянул из-за края кресла и тут же опустился обратно. Мясник спускался с последних ступенек продолжая распевать:
– Иногда у них легкий был испуг от прикосновений к нежной шее крепких рук.
Пальцы девушки больно сдавили его плечо.
– Это только в дурацких фильмах злодеи ведут долгие беседы со своими жертвами. В нашей сраной реальности он сделал это, не говоря ни слова. Просто вошел в вагон, подошел к нам и молча воткнул нож в горло Серёге.
– Красотуля! Я вернулся! – крикнул амбал. – Ты не представляешь…
Последнее слово оборвалось на середине и обернулось ревом обезумевшего от гнева животного.
– Сука!
Мясник выскочил на платформу, в бешенстве размахивая крюком.
– Это ты студент?! Отец видит, я не хотел причинять тебе боль, только напугать. Но это уже выходит за все рамки приличия! Верни ее мне, и я отпущу тебя! Давай договоримся как мужик с мужиком. Отдай девку и можешь проваливать.
Лысый бугай пошел вдоль вагонов, с остервенением ведя крюком по их блестящим бокам. Жуткий скрежет заметался между облицованных мраморной плиткой колонн.
Они в ужасе упали на пол и прижались к креслам.
– Не делай этого, – сбивчиво затараторила девушка. – Не отдавай меня ему. Ты же понимаешь, что он лжет. Он не пощадит тебя так же, как и меня. Не слушай его.
Егор навалился на нее и зажал ее рот рукой.
– Тебя что не учили в школе, что нельзя забирать чужую еду?
