Не возвращайся - Евгений Михайлович Архипов

назад к столу, он удержался за его край, а резкая боль электрической волной пронзила всё его тело.

Надя действовала быстро и резко. Но для Вячеслава время превратилось во что-то тягучие, медленное, что по новой можно увидеть жизнь. Он снова вспомнил о своей дочери, как она будет без него? И конечно её, без кого жизнь стала простым существованием. Надя зарядила своей головой Николаю в висок, тот от боли и неожиданности ослабил хватку. И практически одновременно с этим ударом, пяткой, как тупым топором, рубанула по ступне его приятелю, так что у него кости хрустнули. Он взвыл от боли, и отпустил её руку. И не мешкая ни секунды, мощно всадила твёрдым кулаком Николаю в область желудка, он резко выдохнул воздух и согнулся. Тем самым предоставив ей доступ к своему оружию, марки Макаров, на поясе, в открытой кобуре. Её тонкие пальцы кинулись к нему.

Вячеслав, расталкивая невидимую желеобразную субстанцию вокруг себя, вскинул свой Магнум.

Выстрел.

И всё рассеялось, Вячеслав снова почувствовал контроль над своим телом и чувствами. А на нём застыл, полный ненависти взгляд Нади. Пистолет в её руках замер в его направлении. А из круглой пробоины, в середине её лба, брызнула кровь, и она плашмя упала.

– Блядь!– Выругался он, и посмотрел на помятых мужчин. – Из-за этой суки, теперь всё придётся делать второпях! Николай у тебя найдётся несколько человек на это мероприятие?– Обратился он к нему, немного успокоившись.

– Да, но это займёт несколько дней. – С трудом выдавил он из себя, потирая своими толстыми пальцами места ударов.

– Хорошо. – Согласился Вячеслав. – Сейчас надо отдышаться. С ребятами что-нибудь придумаем. А эту тварь, – кивнул он головой в сторону затихшей Нади, с открытыми глазами,– закопайте на городском кладбище.

Глава 2

Городское кладбище в прямоугольнике, расположилось в центре города. И занимает внушительный участок земли, на котором с лёгкостью может расположиться сорока подъездный панельный дом в длину, а в ширину вполовину меньше.

С северо-западной стороной кладбища граничит научно-аналитический центр нейрохирургии. Одно подъездное, пяти этажное здание, из белого кирпича, с крыльцом посередине, из тринадцати ступенек. На фасаде, из красного кирпича, выложена абстракция из двух человек, мужчины и женщины, а над ними, уже синей краской, бесконечное звёздное пространство. В руках они держат книгу,– это по замыслу автора должно символизировать, что в наших руках наука, и благодаря ей, и только ей, человек может шагнуть за грань понимания своего рабского существования. У порога центра, в ряд посажены черёмуха и яблони, под ними лавочки. Днём ещё рядом бродит народец, но в ночные часы здесь словно останавливается время, и этот край становится нелюдим, и даже на парковке у здания пусто.

С северо-восточной стороны, площадь памяти, погибшим в военных конфликтах, с обширным парком. Летом сквер наряжается в густую зелень из травы, и ярких цветов. А рядом стоящие деревья и мелкие кустарники, в таких же нарядах, наполняют пространство вокруг себя своим, щекочущим нос, приятным запахом. Тут же продавцы в деревянных бочках продают холодный, слегка сладковатый квас. Так же можно просто посидеть на лавочке, и внимательно изучить плакаты с историей города, со вставками старых фотографий.

На юго-восточной части, дворец бракосочетания. Действительно дворец, каменное здание выполнено в стиле восемнадцатого века, двух этажное, массивное, с высоким крыльцом, из двадцати широких и длинных ступенек. Тяжёлые, лакированные деревянные двери, из светло-коричневого ореха. Витражные окна, оформлены, в стиле древней мифологии, ангелами, и птицами. Парковка, машин на десять. И небольшие клумбы с цветами вокруг.

На юго-западе, торгово-развлекательный центр. Но про него ничего примечательного, такой же как и во всех городах.

Кладбище является объектом культурного наследия города. Действовало с основания города с 1586 года, а захоронения прекратились в 1962 году. Оно было и достоянием простых крестьян, и переходило во владение частных рук, которые за деньги, хоронили без гробов, потому что с «ящиком» обходилось дороже, а не у каждого крестьянина тогда были большие деньги. В военное время хоронили в братских могилах солдат. После прекращения захоронений, его сократили в пределах трёх таких погостов, как сейчас, если не больше. За владением оставшейся территорией никого больше не числилось. И место упокоение подёрнулось зарастающей «колючей бородой» кустарников, деревьями, и сорняками. Памятники и кресты сгорбило под сотнями лет. И лишь слабый, сгнивший деревянный заборчик отделял кладбище, от городской суеты, который не смог его защитить. Жители города, не стесняясь, превратили его в общественный туалет. Где каждый, набравшись холодного пива, мог спокойно помочится на могилу, или нагадить. А местные группировки закапывали своих конкурентов пачками, не заботясь о такой мелочи, в чьей могиле они будут лежать. И уже планировалось решение о полном его стирании с улиц города. Но за оставшейся кусок стал стеной, тогда набиравший обороты комитет, по защите культурно-исторического наследия. Который отстоял его сохранность. И практически своими усилиями они восстановили большинство захоронений, на памятниках установили металлические таблички с номерами, заменили сгнившие кресты, установили оградки, убрали небольшие деревья, и кустарники. И отгородили его двух метровым чугунным забором, с завитками. В неприглядный угол на северо-западе, в коморку, усадили охранника. В итоге вандализм постепенно изошёл на нет.

Сегодня это место довольно-таки спокойное, да и жители города теперь не сильно на него обращают внимание. Комитет теперь лениво распоряжается этим местом, но не забросил его. Ещё изредка проводят уборку и реконструкцию могилок. Установили по всему периметру камеры видеонаблюдения, и вместо квалифицированной охраны усадили простого сторожа.

Его сарайка, из сосновых досок, в два метра высоту, в три ширь и длину, слилась с фоном кустарников шиповника, и молодых берёзок. Внутри коморки, у самой стены, в середине которой вырезали небольшое оконце, поставили невысокий, очёсанный столик, из осины, не накрытый ничем. Над ним висит простая лампочка с потолка. Тут же, рядом со столом, твёрдые нары. На них и уснул слегка подвыпивший Костя, свернувшись калачом. И в этом положении его с трудом удаётся разглядеть. На вид ему за тридцать. Круглое объёмное лицо, щекаст, нос картошкой, глубоко посаженные глаза, короткие чёрные волосы. По физической форме можно сказать, что спорт не его конёк. Выпирающий вперёд живот, торчит из-под синей футболки, толстые ноги его скрывают спортивное трико, и чёрные носки на ступнях.

Обычно он не прикладывается к горлышку, и пьёт только от случая к случаю, и не один. А сейчас он напился, чтобы скоротать время, до завтрашнего утра. И махнуть в отпуск со своей семьёй, красавицей женой, и резвым сынишкой, десяти лет. Посвятить, каждую клеточку самого себя на