Невеста - Каринэ Фолиянц

Лена нахмурилась:

– Вот вернется Сережа, сыграем свадьбу, а до этого я с ним спать не собираюсь!

Света ужаснулась:

– Первый раз вижу такую конченую дуру. Ты пойми, это ж прикольно, понимаешь? Это ж попробовать надо до замужества!

– Света, дура ты сама! Когда у людей все серьезно, с этим не торопятся. Пошли на кухню, поможешь мне сыр-колбасу нарезать.

Девочки зашли на кухню. Оттуда выскочила Ольга:

– Все, Ленусь, помешала. Ничего не пригорело, но картошка еще сыровата. Пойду помидоров с грядки нарву и помою. Девочки, в райском месте живем – до поздней осени помидорчики свои, не магазинные, с грядочки!

Девочки резали сыр и колбасу.

– Да уж, в райском! – усмехнулась Света. – По зиме в поселке тоска такая, хоть вешайся! А ты еще и жизни не пожила, а уже замуж. Это ж дети, заботы… А для себя когда жить?

– А что дети? Разве не для себя?

– Я понимаю, что ты очень тете Оле благодарна, но что твой Серега? Ничего особенного!

Лена нахмурилась:

– А что, нужно что-нибудь особенное?

– Да! Всем надо особенное! Все так хотят, весь мир, все человечество!

Как раз и Сережа, симпатичный и голубоглазый, зашел в дом с целой сеткой бутылок водки.

Он услышал разговор девушек, затаился, наблюдая, слушая да придерживая сетку, чтоб звон бутылок его не выдал.

А Света продолжала:

– Да мало ли, воспитали они тебя, ну и что? Ты что, обязана за него замуж идти? У тебя вон брат Петька в городе, в институте учится. Ты б к нему съездила, поглядела вокруг – может, какой у него друг симпатичный… Может, два друга – и на мою б долю хватило!

Лена усмехнулась:

– А, вот ты о чем! Ладно, я с Петькой поговорю, чтобы он тебя с холостыми друзьями познакомил. А мне это ни к чему!

Но Света не унималась:

– Не, я хочу, чтобы ты сама Петькиных друзей порассматривала и сама бы повыбирала. Институтские мальчики культурные, не деревня. Может, кто и с квартирой!

– Ой, вот, пожалуйста, от этого меня избавь. Вот это мне совсем не интересно. – Лена стукнула ладошкой по столу.

Лена надулась:

– Я ж говорю, дура!

– Ты прекрати-то ножом-то махать и ерунду тарахтеть… Ой, Сережа…

Она обернулась, увидев в дверях Сергея.

Сергей широко улыбнулся:

– Привет, Светка. Принимайте, девчонки, спиртное! И в холодильник, что полезет!

– Давай сюда! – Лена забрала из его рук сетку.

Сергей повернулся к Свете:

– А между прочим, у меня тут дом большой. Нам с Ленкой и в детстве не было тесно, и потом тесно не будет. Не то что в городской квартирке. И огород у нас есть, и сад – еще дедом посаженный.

– Ты что, все слышал, да? – охнула Света.

– Да, извини, я не специально…

– Ну и на здоровье! Ладно, режьте тут все сами, а я во двор тете Оле помогать. – И Света убежала из кухни.

Лена и Сергей остались одни.

– Не слушай ее, она балаболка, глупости несет. А я люблю тебя, давно люблю. – Он подошел и обнял Лену за плечи. Вдохнул ее запах. – Всегда любил – и всегда любить буду!

Но она осторожно повела плечами, чтобы освободиться из его объятий.

– Я знаю…

Лена хотела уйти, но Сергей догнал ее.

– Слышишь, потом народ набежит, времени и не будет. Вот, это тебе.

Он протянул Лене колечко. Небольшое, но золотое.

Лена улыбнулась, надела на палец, поцеловала Сережу.

– Носить буду не снимая! Потому что ты мне нужен, и больше никто. Так ведь бывает?

Сергей ласково притянул ее к себе. Но она снова увернулась.

– Погоди, а то ведь тоже забуду!

Лена сняла с шеи простой крестик на суровой нитке.

– И ты носи и не снимай. Пусть он тебя хранит.

Сергей поцеловал крепко невесту.

– Спасибо, спасибо тебе, родная. Если ты со мной – ничего не страшно.

Снаряд разорвался, и осколки полетели во все стороны. Испуганный солдат Серега, прячась в окопе, все сильнее вжимался в землю. Войны боялся, но воевал. Потому что знал: так надо. Потому что дома его ждут мама и Леночка. И хоть рвались кругом снаряды, он почти каждый вечер писал домой письма.

«Дорогие мои мамочка и Леночка! Мои самые любимые и ненаглядные! Я жив и здоров. Я вернусь к вам. Мы с Ленкой поженимся и детей нарожаем. В большой комнате собираться будем по вечерам вместе. И чай пить с малиновым вареньем, которое Ленка варит лучше всех на свете…»

И каждый день с радостью Лена читала вслух эти письма Ольге. И следила за сводками, чтобы знать, как идет эта война! И молилась по вечерам о том, чтобы жених ее вернулся целым и невредимым.

Лена сидела на лавочке у дома и читала письмо Сергея, когда к калитке подошел Петя – ее выросший брат. Здоровенным стал, но таким же кудрявым остался, как в детстве.

– Ленка, открывай!

Лена побежала к калитке.

– Петя, братик, я ж тебя целый месяц не видела.

Обнялись брат с сестрой. Лена завела его во двор.

– Совсем редко мы стали видеться, Петька.

Петька улыбнулся:

– Да это потому, что ты к нам в город носу не кажешь.

– Мне некогда, Петя…

– А что, некогда? Учиться не поступила – а еще медалистка! – упрекнул сестру Петька.

Лена опустила глаза:

– Вот вернется Сережка из армии, мы вместе поступать будем, если захочет.

Петя передразнил сестру:

– «Если Сережа захочет…» Ну что ты ставишь свою жизнь в зависимость от Серегиной? Это неправильно!

Лена остановилась:

– Тетя Оля меня вырастила! Она мне как мать…

Петька не унимался:

– Ну и что? Меня вон вырастила папина сестра, тетя Галя. Я теперь в общежитии живу, у меня отдельная комната. И не жалею ничуть. Хочешь, перебирайся пока ко мне – в городе поживешь, на людей посмотришь.

Лена улыбнулась:

– Давай я тебя чаем лучше напою.

А на швейной фабрике за тринадцать лет ничего не поменялось. Только здание еще больше обветшало да работниц стало поменьше. Потому что заказов нет. И экономика на ладан дышит.

Ольга опять шла за бригадиршей тетей Валей с огромной кипой готовых халатов.

– Ты осторожнее по лестнице давай, набрала добра! Ну что, Серега-то пишет? – поинтересовалась бригадирша.

Ольга радостно закивала:

– Пишет, пишет! И мне, и Леночке. Тяжело у них там…

Тетя Валя вздохнула:

– Да уж знаю, что тяжело. У нас тоже нелегко, Оля, сокращают нас. И так знаешь, что с зарплатами перебои, а теперь и вовсе под угрозой закрытия!

– Это как это? – Глаза у Ольги полезли на лоб.

Тетя Валя ухмыльнулась:

– Да вот так вот! Не нужны никому. Говорят, рынка сбыта нет. Вот тебе и капитализм. Ладно, неси аккуратней.

Лена налила Петру чая в большую кружку.

– Давай, братик, пей. И ватрушки ешь, я сама пекла.

– Да я знаю, какая ты хозяйка, – кивнул Петька, поедая ватрушки. – Повезло Сереге, такая невеста. Мне небось так не повезет!

Оба засмеялись.

Петя посмотрел на сестру:

– Помнишь, Лен, как мы в детстве кур воровали? Каждое утро…

– Помню… И мамку помню, хоть и маленькая была… Я как в церковь хожу, всегда за нее свечки ставлю.

– Я потом запрос направлял в колонию. Три раза направлял… Только так мне никто и не ответил ничего. Освободилась, пишут, уехала на поселение, там и умерла… А знаешь, – он вдруг стал решительным, – собирай-ка ты вещи и переезжай ко мне. Сережки все равно нет. А тетя Оля взрослая, сама управится. А мы – брат с сестрой и столько лет порознь. Давай собирайся!

Ольга спускалась вниз по фабричной лестнице со своей огромной кипой халатов в руках. Навстречу ей – Маша из соседнего цеха:

– Ольга Васильевна, ты смотри, осторожней. Тут такая лестница, полететь можешь, костей не соберешь.

– Да не волнуйся! Я крепко на ногах стою, – улыбнулась Ольга и…

Пошатнулась от тяжести своего груза и покатилась с лестницы кубарем вниз. Лестница была крутая, длинная, с выщербленными ступенями.

Ольга упала и лежала без чувств. Маша кинулась к ней:

– Ольга Васильевна! Оля! Оля! – трясла ее изо всех сил. Но Оля глаз не открывала!

Петя вышел из дома, держа в руках дорожную сумку сестры.

– Ну вот, кажется, все твои пожитки уместились.

Лене было не по себе.

– Петь, ну это как-то не по-человечески – сбегать. Мне надо тетю Олю дождаться, попрощаться с ней.

– Лена! Лена! – вдруг закричал чей-то голос. Петя и Лена увидели Светку.

– Подруженция твоя, чего ей? – недовольно заметил Петя.

Но Света в три прыжка была около них и заголосила:

– Ленка, скорей беги! Тетя Оля убилась, с лестницы упала! В больнице она!

Ольга открыла глаза в палате маленькой поселковой больницы. Перед ней сидели Лена и бригадир Валентина.

Валентина обрадовалась несказанно:

– Ну, слава богу, в себя пришла! Прости нас, Оль. Здание-то фабрики на ладан дышит, сама знаешь. Работаем, чтоб дома с тоски не помереть.

Ольга повернула голову к Леночке, улыбнулась:

– Лен, мне сон приснился, что ты уезжаешь!

Лена вздрогнула, но тут же решительно сказала:

– Да что вы, тетя Олечка. Да разве я могу вас бросить? Вы лежите, лежите спокойно.