Смертельное лекарство - Марина Серова

На ближайшей остановке я покинула троллейбус и пересела на другой маршрут. Спустя некоторое время вышла и пошла, оглядываясь по сторонам. Я искала детский сад.

Дело в том, что офис фирмы «Файл» располагался именно в детском саду — Лунин арендовал там две комнаты.

Детский гомон подсказал мне, что я достигла цели. Обогнув песочницу, заваленную снегом, я распахнула дверь с соответствующей табличкой и вошла в уставленную компьютерами комнату. Эта часть моей сегодняшней работы обещала быть более легкой, чем первая, — теперь я играла роль не навязчивого продавца, а желанного покупателя.

В комнате спиной ко мне сидел парень. Экран перед ним был освещен. На экране виднелся темный лес, по тропе двигалась фигурка. Вот возникла избушка на курьих ножках, но тут откуда-то с неба свалился Змей Горыныч. Парень застучал по клавиатуре, фигурка скрылась в лесу, супостат пронесся мимо.

Я кашлянула. Никакого результата. Фигурка на экране вернулась на поляну и двинулась к избе на курногах. На пороге возникла хозяйка с помелом. Игрок напрягся.

— Молодой человек! — громко произнесла я.

Играющий вздрогнул, но от экрана не оторвался. Бабка взмахнула помелом, в ту же секунду парень нажал на клавишу, и герой на экране выхватил меч-кладенец. Борьба добра со злом вступила в очередную стадию.

Я обогнула стол, подошла к игроку и встала к нему лицом. Это был совсем молодой парнишка — лет девятнадцати, не больше. Тонкие черты лица, очки с толстыми стеклами — типичный мальчик из интеллигентной семьи, находящийся в той стадии компьютерной болезни, когда излечение еще возможно, но уже весьма затруднено.

— Молодой человек, я к вам по делу! — крикнула я ему, как глухому, и провела рукой между экраном и его глазами.

Парнишка досадливо поморщился, кажется, даже взглянул на меня, но более развернутой реакции не последовало. Тогда я решилась на последнее средство — подойдя к розетке, вынула из нее сетевую вилку компьютера. Экран погас, мой интеллигентный мальчик испустил нечленораздельный вопль и кинулся к розетке, но я твердо встала на его пути.

— Я пришла по делу! — теперь я говорила с ним не как с глухим, но как с идиотом. — Это фирма «Файл»?

Игрок глубоко и печально вздохнул. Видимо, он понял, что просто проигнорировать меня и продолжить игру не удастся, поэтому самая правильная тактика в этой новой игре под названием «Незваный посетитель» заключалась в том, чтобы как можно быстрее удовлетворить мое глупое любопытство, ответить на все дурацкие вопросы, и тогда я уйду.

— Да, фирма «Файл», — быстро ответил он. — Что вы хотели?

— Я хотела купить у вас несколько компьютеров, пару игровых автоматов и десяток программ. Вы же торгуете всем этим?

Мой вопрос привел юношу в крайнее замешательство.

— Мы… — промямлил он. — Мы вообще-то… Нет, мы, в общем, торгуем, но…

— Что?

— У нас один расчетный счет закрыт, а другой мы еще не открыли.

— И не надо. Я плачу наличными. Устроит?

— Да, конечно… Только знаете… Сейчас компьютеров нет.

— Хорошо, я пока возьму автоматы. Вот этот и этот. Но почему нет компьютеров? Я готова взять вот этот, — я ткнула пальцем в экран, от которого только что был оторван мой собеседник. Он дернулся, словно злая тетя хотела тут же схватить его любимую игрушку и унести с собой.

— Это оборудование фирмы. Не продается, — как можно тверже произнес юноша.

— Но хоть что-то у вас продается? — настаивала я. — Ведь у вас фирма по продаже вычислительной техники и автоматов. Мне сказали, что у вас можно приобрести…

— А кто вас к нам направил? — заинтересовался офисный мальчик.

— Меня направили из фирмы «Соцветие», — легко солгала я. — Сказали, что получили от вас несколько партий техники.

— Правда? — удивился он — Может, это через Митрохина проходило? У нас, по правде сказать, дело идет неважно. Сколько я здесь сижу, еще ничего не продали. И покупатели не приходили. Вы первая.

— И давно вы здесь работаете? — поинтересовалась я.

— Третий месяц. Я поначалу все ждал, что кто-то придет, каталоги вон приготовил, — он кивнул на задвинутый в угол столик, на котором действительно стопкой лежали специальные издания — кажется, их успел покрыть изрядный слой пыли. — Шефа пару раз спрашивал — может, нам рекламу дать? А он мне: твое дело, мол, сидеть в офисе и отвечать на звонки.

— А что — звонят?

— Очень редко. Мне шеф дал точные инструкции, как на какой звонок отвечать. Чаще всего следовало отвечать, что его самого нет и неизвестно, когда будет.

Чем дальше во времени отходила игра, от которой я оторвала этого парня, тем охотнее он говорил и тем больше походил на нормального человека. Как видно, он сильно одичал в пустой комнате детского сада, ему хотелось выговориться.

— Иногда звонят и не спрашивают его, а сразу диктуют, что ему передать. Какие-то шифровки, ничего не поймешь. Это надо передавать ему сразу — разыскивать по домашнему телефону или по пейджеру и передавать.

— А что за шифровки?

— Там только цифры — ну, например, «два от третьего седьмому по триста пятьдесят шестнадцатого».

— А кто такой Митрохин?

— Это компаньон шефа. Я его всего один раз видел — они вдвоем сюда зашли, закрылись в кабинете, — парнишка кивнул на дверь второй комнаты, — часок поговорили и ушли.

— А ты хоть знаешь, что твоего хозяина арестовали?

— Что?! Правда?! — Его изумлению не было границ. — Так вот почему вчера с обыском приходили!

— Вчера?

— Да, двое. Показали какую-то бумажку, вроде ордера.

— Может, постановление?

— Да, правильно, постановление. Открыли кабинет, все там осмотрели… Только ведь там нет ничего, я знаю. У него и стол пустой — я как-то раз дискету чистую искал, залез. Ничего там нет, только открывалка да эти…

— Бутылки?

— Нет, он не пьет. Эти, — он засмущался, — их еще изделиями называют…

Я догадалась, о чем идет речь.

— Ну и что, ты об обыске-то шефу постарался доложить?

— Конечно. По телефону никто не отвечает, и с пейджера никто не звонил. Но такое бывало — он иногда исчезал дня на три-четыре.

Я во все глаза глядела на своего собеседника. Первый раз в жизни я видела живого, не выдуманного зицпредседателя Фунта — и такого молодого! Ясно, что офис в детском саду был лишь прикрытием — как была прикрытием и торговля вычислительной техникой. Олег Лунин получал доходы от какой-то другой деятельности. Интересно, какой?

— А как мне найти этого Митрохина? — поинтересовалась я. — Может, он мне что продаст?

— Вряд ли, — покачал головой парень. — Он чем-то другим торгует. Во всяком случае, в технике он совсем не сечет. А телефон, если хотите, я дам.

Он продиктовал мне номер, я записала и повернулась, чтобы уходить, и тут мне в голову пришла еще одна мысль.

— Дай мне на всякий случай домашний телефон Лунина. Я с его женой поговорю.

Мой собеседник уже опять сидел перед компьютером, однако игра еще не включилась, и потому он оставался пока доступен для общения.

— Жена? — удивился он. — Никогда по этому телефону никто, кроме самого Олега Евгеньевича, не отвечал. Ладно, записывайте.

Он продиктовал номер, и мне действительно пришлось его записать. Дело в том, что это был совсем другой номер, чем домашний телефон Луниных, который мне дала Катя.

ГЛАВА 3

В отсутствие хозяина

Выйдя из автобуса, я огляделась. То ли погода была виновата (хотя был март, но падал снежок, дул мерзкий сырой ветер), то ли вообще у людей в этот вечер не было настроения гулять, но во всяком случае на проспекте Смелых не наблюдалось ни души. Прямо против меня возвышалось неуклюжее здание, вероятно, казавшееся своим создателям величественным. Это был региональный Институт проблем материнства и детства. Именно здесь располагался офис господина Митрохина, лунинского компаньона.

Здание производило впечатление необитаемого — в окнах не было света, возле подъезда сиротливо жались несколько машин. Видно, дирекция института сопротивлялась новым временам и неохотно сдавала помещения в аренду коммерсантам; Митрохин оказался в числе немногих, кому разрешили переступить священный порог.

Переступила его и я. И тут же была остановлена грозным окриком вахтерши:

— Вы, женщина, к кому?

— В фирму «Файл».

— У нас тут не фирма, а институт. Здеся таких нету.

— Да нет, есть. На втором этаже. Вот их телефон.

— У меня нет указания кого ни попадя пропускать. У вас пропуск есть?

— Какой же в фирму пропуск?

— Ничего не знаю. Давайте пропуск.

На лице вахтерши читались неподкупность и патриотизм, замешанный на идиотизме. Напрасно я пыталась бы всучить ей деньги — хотя могу поспорить, что в последний раз она видела зарплату месяца два назад (институт бедствовал). Она неколебимо будет сидеть на своем посту, пока не разморозится отопление и рухнут неремонтируемые стены. Пока есть что охранять — она будет охранять.