Смерть бродит вокруг - Морис Леблан

— Да, — ответила девушка, совершенно покоренная его спокойным и властным тоном.

— В таком случае собирайтесь, но не выходите из своей комнаты.

— Но как же ночью? — с испугом спросила Жанна.

— Не бойтесь. В случае малейшей опасности мы с доктором будем рядом с вами. Дверь открывайте, только если трижды негромко постучат.

Жанна сейчас же позвонила горничной. Доктор отправился к г-ну Дарсье, а Люпен попросил принести ему в малый зал чего-нибудь перекусить.

— Все улажено, — минут через двадцать сообщил доктор. — Господин Дарсье даже не очень противился. Он и сам считает, что Жанне лучше уехать отсюда.

Доктор и Люпен вышли из замка. У ворот Люпен подозвал сторожа:

— Можете закрывать, голубчик. Ежели мы понадобимся господину Дарсье, пусть он немедля пришлет за нами.

На церкви в Мопертюи пробило десять. Темные тучи, сквозь которые лишь изредка проглядывала на миг луна, висели над равниной.

Доктор и Люпен прошли шагов сто. Они были уже у самой деревни, как вдруг Люпен схватил своего спутника за руку.

— Стойте!

— Что такое? — воскликнул доктор.

— А то, что, если я правильно рассчитал, — выделяя каждое слово, отвечал Люпен, — если я верно понимаю это дело, сегодня ночью мадемуазель Дарсье собираются убить.

— Да как же так? — испуганно пробормотал доктор. — Почему же мы тогда ушли?

— Чтобы преступник, который в темноте следит за каждым нашим шагом, не изменил свой план и пошел на убийство не тогда, когда решил он, а когда установил я.

— Значит, мы возвращаемся в замок?

— Разумеется, но по отдельности.

— Тогда пошли прямо сейчас.

— Выслушайте меня, доктор, — наставительно произнес Люпен, — и не будем терять время на ненужные разговоры. Прежде всего необходимо избавиться от слежки. Поэтому идите прямо к себе и выйдите через несколько минут, когда убедитесь, что за вами никто не следит. Пройдите вдоль ограды замка по левой стороне до калитки в огород. Вот вам ключ. Когда часы на церкви пробьют одиннадцать, осторожно откройте ее и идите прямиком к террасе на задах замка. Пятое окно легко открыть. Вам нужно всего лишь перебраться на балкон. Когда будете в комнате мадемуазель Дарсье, заприте дверь на задвижку и сидите тихо. Запомните, чтобы ни произошло, вы оба должны молчать и не шевелиться. Я заметил, что мадемуазель Дарсье оставляет приоткрытым окно в туалетной комнате, да?

— Да, я приучил ее к этому.

— Вот в это окно и залезут.

— А вы?

— Я тоже войду через него.

— И вам известно, кто этот негодяй?

Люпен ответил после некоторого колебания:

— Нет. Не знаю. Впрочем, сегодня мы это узнаем. А вас я прошу сохранять хладнокровие. Ни звука, ни движения, что бы ни произошло.

— Обещаю.

— Этого мало, доктор. Я прошу дать мне слово.

— Даю слово.

Доктор ушел. А Люпен поднялся на ближайший пригорок и стал наблюдать за окнами второго и третьего этажей. Большинство было освещено.

Ждать пришлось довольно долго. Одно за другим окна погасли. Тогда Люпен свернул направо, в сторону, противоположную той, куда должен был идти доктор, и, пробравшись вдоль стены, оказался возле группы деревьев, около которых он в прошлый раз спрятал мотоциклетку.

Пробило одиннадцать. Люпен прикинул, сколько времени нужно доктору, чтобы пройти через огород и проникнуть в замок.

— С одним все в порядке, — пробормотал он. — Теперь Люпен, пора действовать тебе. Противник не замедлит разыграть свой последний козырь, и тебе, черт побери, надо быть там.

Люпен воспользовался тем же методом, что и в прошлый раз: подтянул ветку и залез на стену, откуда можно было перебраться на дерево.

Он прислушался. Ему показалось, будто под чьей-то ногой шуршит сухая листва. Действительно, метрах в тридцати он заметил какую-то тень.

«Проклятие, — подумал Люпен. — Я влип. Этот сукин сын выследил меня».

Сквозь тучи проглянула луна. И Люпен ясно увидел, как человек внизу вскинул руку. Люпен решил спрыгнуть на землю и повернулся. Но тут он почувствовал удар в грудь, услышал звук выстрела, в бешенстве выругался и, словно труп, задевая за ветки, свалился с дерева.

В это время доктор Геру, следуя указаниям Арсена Люпена, влез в пятое окно и ощупью поднялся на второй этаж. Добравшись до комнаты Жанны, он трижды постучал, его впустили, и он тотчас же запер дверь на задвижку.

— Ложись в кровать, — шепнул он девушке, так и не переодевшейся для сна. — Все должно выглядеть так, будто ты спешишь. Бр-р, а тут не жарко. Окно туалетной комнаты открыто?

— Да. Закрыть?

— Нет, нет, оставь. В него влезут.

— Влезут? — испуганно переспросила Жанна.

— Да, обязательно.

— Но кого же вы подозреваете?

— Не знаю. Думаю, кто-то прячется в замке или в парке.

— Я боюсь.

— Не бойся. Человек, который тебя защищает, похоже, знает свое дело и действует наверняка. Сейчас он должен сидеть в засаде где-то во дворе.

Доктор погасил ночник, подошел к окну и чуть приподнял занавеску. Узкий карниз второго этажа позволял ему видеть только дальнюю часть двора, и он вернулся и уселся около кровати.

Томительно тянулись минуты, и каждая казалась Жанне и доктору бесконечно долгой. В деревне пробили часы, но оба они, прислушиваясь к ночным шорохам, вряд ли даже заметили их звон. Они вслушивались, вслушивались, и нервы у них были напряжены до крайности.

— Слышишь? — выдохнул доктор.

— Да, — шепнула Жанна и села на кровати.

— Ложись, — через секунду приказал доктор. — Он влез…

За окном на карнизе что-то скрипнуло. Потом послышались какие-то непонятные звуки. У доктора и Жанны возникло ощущение, что окно открылось шире: оттуда сильней потянуло холодным воздухом.

И вдруг они почувствовали: в комнате кто-то есть.

Доктор, рука которого все-таки немножко дрожала, сжал револьвер. Но тем не менее он даже не шелохнулся, помня данный ему приказ и боясь нарушить его.

В комнате было темно, хоть глаз выколи. Ни доктор, ни девушка не видели, где их враг. Но они чувствовали его присутствие. Они слышали каждое его движение, слышали, как он мягко ступает по ковру, и ничуть не сомневались, что он уже в комнате.

Враг остановился. В этом они были уверены. Он замер шагах в пяти от кровати, может, в нерешительности, может, стараясь приучить глаза к темноте.

Жанну, руку которой держал доктор, била мелкая дрожь; кожа была ледяная и в испарине.

В правой руке доктор судорожно сжимал пистолет, держа палец на спусковом крючке. Несмотря на данное слово, он решил выстрелить наугад, если убийца приблизится к самой кровати.

А тот сделал еще один шаг и опять остановился. О, как чудовищна эта тишина, эта безысходность, этот мрак, в котором люди ожесточенно выслеживают друг друга!

Но кто скрывается в ночной темноте? Кто этот человек? Что за свирепая ненависть побуждает его напасть на молодую девушку, и какую страшную цель преследует он?

И хотя Жанна и доктор были испуганны, думали они лишь об одном: узнать правду, увидеть обличье врага.

А тот сделал еще шаг и застыл. Им чудилось: его черный силуэт вырисовывается в темноте, он медленно поднимает руку.

Прошла минута, вторая.

Внезапно где-то справа от этого человека раздался сухой треск. Вспыхнул свет и, направленный на стоящего резко озарил его лицо.

Жанна душераздирающе вскрикнула. Она увидела поднятый над нею кинжал в руке… своего отца!

И почти в тот же миг, когда вспыхнул свет, прогремел выстрел. Доктор нажал на спусковой крючок.

— Не смейте стрелять, черт вас возьми! — заорал Люпен.

Он схватил доктора в охапку, а тот бормотал:

— Вы видели? Видели? Слышите? Он убегает.

— Ну и пускай. Это самое лучшее, что он может сделать.

Люпен вновь нажал на кнопку электрического фонарика, выбежал в туалетную комнату, убедился, что убийца бежал, и, спокойно возвратясь к столу, зажег лампу.

Жанна, белая как полотно, лежала без сознания на кровати. Доктор, съежившись в кресле, выдавливал из себя какие-то нечленораздельные звуки.

— Ну, ну, придите в себя, — усмехнулся Люпен. — Он убежал, можно не беспокоиться.

— Ее отец, ее отец… — простонал старик врач.

— Доктор, мадемуазель Дарсье в обмороке. Прошу вас, займитесь ею.

Произнеся это, Люпен вышел в туалетную комнату и вылез на карниз. К нему была приставлена лестница. Люпен быстро спустился по ней. Пройдя шагов двадцать вдоль стены, он нащупал перекладину веревочной лестницы и взобрался в комнату г-на Дарсье. Она была пуста.

— Превосходно, — пробормотал Люпен. — Клиент счел, что дело худо, и смылся. Счастливого пути! Дверь, конечно, забаррикадирована? Точно. Значит, наш больной, облапошивший добряка доктора, восстал в полном здравии, привязал к балкону веревочную лестницу и приготовился завершить свои делишки. Неплохо, господин Дарсье.

Отперев дверь, Люпен вернулся к комнате Жанны. Вышедший оттуда доктор отвел его в маленький зал.