Время оружейников - Николай Коробов

Уже осматривая последний кабинет, Роман вдруг осознал, что же неуловимо тревожило его все это время, – полное отсутствие компьютеров. Вообще любой оргтехники, мог конечно Корявень все подрастащить, но верилось в это с трудом, уж больно специфичный товарец. В общем, отметив для себя еще один пункт вопроса своему новоявленному знакомому, Тиграш вышел из кабинета. Сержант уже занял позицию перед поворотом, и на его появление среагировал лишь мимолетным косым взглядом. Спросил, едва разжимая напряженные губы:

– Тихо?

Роман в ответ кивнул, чувствуя свербящее напряжение. Ткнул себя в грудь пальцем, мол, пойду первым. Но Дубов покачал головой, также жестами объяснив, что лучше знает, что за поворотом, а значит Тигренко отводиться роль прикрытия. Секунду они смотрели в глаза друг другу, затем Роман сново едва заметно кивнул. У стены остался стоять огромный заплечный баул сержанта, Тигренко привалился к стене, почти полностью укрывшись за необъятным рюкзаком. Дубов поудобней перехватил оружие и сделал кувырок в темноту. Секунда растянулась уподобившись товарняку, затем следующая, но никто так и не выстрелил. И замершее на мгновенье сердце учащенно застучало. Из темноты донесся удивленно напряженный голос Олега:

– Капитан, а ведь была все-таки засада!

Роман устало поднялся, схлынувшее напряжение сменила опустошенность. Повернув за угол, не сразу разглядел сидящего на коленках сержанта перед перевернутым металлическим столом. Нержавеющая полированная сталь, поблескивала даже в темноте. По ту сторону стола было что-то определенно интересное, не спроста же Корявень пыхтит, словно заправский паровоз, ворочая что-то.

– Что там? – Спросил, подходя Роман и, вдруг, разом осекся. Рассмотрел. Человек лежал, свернувшись калачиком, словно огромный кот. Рядом с правой рукой пистолет или, что скорее, автоматическая «трещотка».

– Не пойму, капитан, он, по-моему, жив еще… – Корявень не поднимаясь глянул на подошедшего Тигренко, – шея, правда, замотана не долезешь так сразу. Но рука теплая и вроде как пульс проскакивает…

Роман опустился рядом с Дубовым, взял руку лежащего. Сержант был прав, совсем теплая, рука живого. Попытался нащупать пульс, но безрезультатно. И уже убирая руку, почувствовал пальцами слабый толчок – сердце незнакомца билось, медленно и очень слабо, но билось.

– Берем его и бегом на свет, – Тиграш не знал, почему решил во что бы то не стало попытаться спасти умирающего, вполне возможно встретившего их, будь он в сознании смертоносным свинцовым дождем. Дубов не стал спорить, подхватил бесчувственное тело за ноги. Неизвестный оказался на удивление легким. Но даже этого хватило, чтобы напомнить капитану о раненой ноге, ранки вновь открылись, начали кровоточить.

Едва они выскочили на освещенный участок, как смутное подозрение Тигренко подтвердилось, найденыш оказался женщиной – совсем еще юной девушкой, лет двадцати. Дубов лишь крякнул, видимо, тоже самое предполагал. Уложив «умирающую» на стол в первом же кабинете, бегло осмотрели: одежда более всего походила на арабскую – шаровары, какой-то балахон с жилетом. На голове нечто вроде платка или шарфа. На широком армейском поясе самодельный нож-тесак, фляжка, какая-то сумка с травами и прочей мишурой. Пистолет, заботливо прихваченный аккуратным сержантом, при неспешном осмотре оказался надежной машинкой – модернизированный ПП-954. И никаких следов повреждений, ни пулевых ранений, ни рваных ран или переломов.

Тигренко поднял удивленный взгляд на напарника:

– Какие будут предложения?

– Раздеть бы ее…

– Сержант! – голос Романа завибрировал от ярости.

– Нет-нет, – замахал руками Корявень, – я говорю осмотреть чтоб как следует… глядишь и найдем чего.

Секунду Роман размышлял над услышанным, а в следующую уже принялся стаскивать с девушки сапоги. Через десять минут незнакомка лежала перед ними абсолютно обнаженная. Худая, истощенная до такой степени, что даже с расстояния в несколько метров можно не напрягая зрения пересчитать ребра. Уже не девочка, о чем говорила вполне сформировавшаяся грудь и округлость бедер. Руки и ноги настолько худощавы, что вызывали в голове только ассоциации с птичьими лапками. Лицо неизвестной с остреньким подбородком и маленьким клювом носа навевало мысли о присущей природной хитрости, а четкое очертание розовых губ и вовсе делало его схожим с кошачьим. Тигренко поймал себя на мысли, что непроизвольно любуется ею, и, выругавшись про себя, отвернулся. Дубов, будто прочитав его мысли, хмыкнул и продолжил внимательно изучать грязное тело. Через минуту, притащив из коридора свой баул, достал из его необъятных недр аптечку. Глянул через плечо на Тигренко, произнес:

– Капитан, у нее, по-моему, обычный обморок. По крайней мере, ран точно нет. Так что или обморок или отрава какая… нашатырь бы. А так, у меня только АрмСтим135.

– Коли выбирать не из чего, к тому же если обморок, то он никак не повредит, а вовсе даже наоборот…

– А если сердечко не выдержит?

– Сам сказал ничего другого нет, а АЭВку тратить смысла нет… может и не привести в норму…

– Ну, значит, была – не была, – отломав носик у ампулы, произнес Корявень. Набрал в шприц мутно фиолетовый раствор, и с завидной сноровкой сделал инъекцию в вену лежащей девушки.

Роман меж тем присел перед сваленными в кучу вещами незнакомки. Еще раз все внимательно проверил, и вовсе не зря. В небольшой сумочке-планшетке явно что-то прощупывалось под подкладкой. Тигренко без зазрения совести потянул нож из набедренного чехла, но воспользоваться им не успел.

Незнакомка, придя в себя, зашлась в диком крике. Дубов не осторожно наклонившись, тут же получил серию хлестких ударов по своей бородатой физиономии. Скоординировался, правда, сержант быстро и в следующую секунду уже навалился на извивающуюся фурией женщину, подставив под удары могучую спину. Разбрызгивая кровь из разбитого носа, прохрипел:

– Да успокойся ты…

Но словно не слыша его, девчонка, перемежая удары отборным матом начала трепыхаться с утроенной силой. Капитан поднялся, ойкнув – раны на ноге вновь стали кровоточить, и поднял автомат. Уперев дуло в висок неизвестной, произнес:

– Спокойно, мы не причиним тебе вреда, если ты будешь вести себя подобающе.

Видимо холодный металл оружия подействовал успокаивающе, взгляд так и остался лютым, но брыкаться юная воительница перестала. Дубов боязливо повернул голову, щекоча бородой немытое лицо девушки, прогудел шмыгая:

– Отлупить бы тебя коза… я на тебя стимулятор потратил, а ты мне в лицо кулаками сучить вздумала.

– Веник свой от лица убери, Айболит!

Тиграш коротко хохотнул.

– Острая на язык попалась коза, а Дубов?

«Коза» что-то пробурчала в ответ, неразборчивое и явно нецензурное.

– Ладно-ладно, не коза, а кто?

– Одеться дайте… и оружие верните.

Дубов, капая кровью на плечо и шею пленницы, ухмыльнулся.

– Ну, зачем тебе «трещотка» сейчас? А касаемо наготы, нас она нисколько не смущает, – он подмигнул капитану. – Да и не замерзнешь особо.

– Что, насиловать будешь? – девушка впилась яростным взглядом в голубые глаза сержанта.

– Значит так, – Тигренко отодвинул дуло автомата от виска девушки. – Внесем некоторую ясность, никто тебя насиловать не будет. Убивать, скорее всего, тоже, нет у нас такой необходимости. Скорее всего, свяжем, да и оставим здесь. И не сверкай столь грозно глазами, ну вот не страшно как-то… Ну что, устраивает тебя такой вариант?

– А что есть выбор?

Тиграш медленно кивнул.

– Выбор есть всегда. Второй вариант: ты нам честно отвечаешь на все вопросы, и мы уже все вместе решаем, что делать дальше.

– А где гарантия твоих слов?

Тигренко закинул автомат за спину. Стараясь не нагружать больную ногу, доковылял до валяющегося у стены стула. Перевернул, сел и спросил:

– Какие гарантии тебе нужны?

– Верните мои вещи, объясните кто вы, что вам нужно, как вы здесь оказались… отстегните магазины от автоматов или верните мне мое оружие, устраивает?

Дубов глянул на задумавшегося Романа, уловив едва заметный кивок, аккуратно поднялся с распластанного тела плененной. Отошел на два шага назад, держа автомат дулом вниз, произнес:

– Одевайся, только медленно, без резких движений и прочих выкрутасов, – хищно улыбнувшись продолжил, – я, видишь ли, нервный и как-то так сложилось не гуманный вовсе к вооруженным незнакомцам. Пусть они даже и являются симпатичными незнакомками.

Девчонка проворно скатившись со стола, первым делом метнулась не к одежде вовсе, а к валяющемуся отдельно пистолет-пулемету. Дубов крякнув, схватил чертовку за волосы сзади, без усилия швырнул на ворох одежды.