Поцелуй под дождем - Светлана Лубенец

Ларису вызвали к доске. Ответив и возвращаясь к своему месту, она посмотрела на Андрея долгим взглядом. Он спокойно выдержал его, не отвернулся, не покраснел, с чем мысленно себя поздравил. Нет, он, Андрей, не собирается размениваться на всякие глупые поцелуйчики. Они, конечно, приятны, ничего не скажешь, но у него другие заботы. Три раза в неделю он ездит на подготовительные курсы одного очень серьезного юридического колледжа, после которого будет гораздо легче, чем после одиннадцатого класса средней школы, поступить в университет. Он собирается стать юристом, серьезно готовится к этому, и свободного времени у него абсолютно нет.

Андрей частенько напевал себе под нос: «Ну а девушки? А девушки потом!» Когда потом? Вовсе не тогда, когда поступит в университет или закончит его. А тогда, когда встретится такая… Если бы его попросили пояснить, какую именно девушку он хочет встретить, он, наверное, не смог бы ответить вразумительно. Но он точно знал, что такие девушки пока ему не встречались. Со всеми он легко расставался после дискотек и молодежных вечеринок. Ни одна не зацепила душу. Вот и сегодня: даже первая красавица Лариса Нитребина не смогла вызвать в нем сильных чувств.

На перемене к Андрею подошел Стас Белявский и напомнил:

– Сегодня после шестого урока играем с 9 м «В». На тебя вся надежда.

Андрей был лучшим игроком баскетбольной команды своего 9-го «Б». Высокий рост позволял ему забрасывать весьма красивые мячи в корзину соперников. Противостоять ему мог только Романенко. Подумав о Никите, Андрей опять вспомнил Ларису. Что ж, великая красавица! Сегодня мы твоего Романенко сделаем!

И вот началась игра.

Всем телом чувствуя странные взгляды Нитребиной, Андрей с удвоенной энергией носился по спортзалу. Романенко был не только одного роста с Разумовским, но к тому же сильным игроком, и они не раз боролись друг с другом за мяч. Вся команда 9-го «В» играла неплохо, и счет долгое время оставался «ничейным». Только на последних минутах Андрей, взяв пас Белявского, забил последний решающий мяч. Со свистком Олега Анатольевича, означавшим конец матча, со скамеек сорвались болевшие за свои команды одноклассники. На Андрее гроздьями повисли девчонки, целуя в мокрые красные щеки. Последней подошла Нитребина.

– Герой! – сказала она. – Сделал Никитку! Даже жаль его.

– Ничего, – вытирая со щек девчоночью помаду, отозвался Андрей, – утешишь… поцелуями… у тебя хорошо получается.

– А может, тебя ими наградить? – сверкнула глазами Лариса.

– Ну что ты! Я согласен на медаль, – усмехнулся Андрей и пошел прочь от Нитребиной в раздевалку.

Андрей чувствовал раздражение. Чего этой Ларисе надо? И зачем он ей поддался вчера? Чего доброго, она еще теперь будет считать, что имеет на него какие-то права. Подумаешь, мисс Вселенная!

– Слышь, Андрюха! – встретили его в раздевалке одноклассники. – 9-й «В» хочет помахаться. Говорят, что Олежек судил нечестно.

– Пусть с ним и махаются, – ответил Андрей, стаскивая мокрую футболку.

– А еще говорят, – подошел к нему Стас, – что Никитосу не понравилось, как ты с Лариской базарил.

– По-моему, Олег Анатольевич тоже регулярно с Нитребиной базарит. Это почему-то Романенко не раздражает.

– Наверно, он не видит в Олежике достойного соперника, – улыбнулся Белявский.

Андрей нервно собирал спортивную сумку. Ну вот, этого еще не хватало… Точно, от девчонок одни неприятности! Андрей вдруг подумал, что, может быть, именно поэтому-то он и не завязывает с ними никаких романтических отношений. Из-за девчонки он однажды рассорился со своим лучшим другом – с первого класса дружили! – Ромой Моисеевым.

Светка Латышева, соседка Андрея по лестничной клетке, однажды попросила позаниматься с ней английским языком. Андрей по дружбе согласился, и, как выяснилось, зря. Потому что Светке нужен был вовсе не английский – ей нужно было вызвать ревность Моисеева. И она специально приходила к Андрею, когда у него сидел Ромка. Да еще в его присутствии она всячески пыталась прижаться к Андрею и приобнять его рукой за шею. А он, глупец, ничего плохого не замечал, принимал Светкины откровенные приставания за проявление дружеских чувств и с настойчивостью, достойной лучшего применения, пытался вдолбить ей артикли и прочую английскую дребедень.

И вот теперь на его бедную голову свалилась новая парочка: Нитребина и Романенко. И зачем он целовался с этой Лариской? Вот кретин! Удержаться не мог! Связываться с Романенко Андрею не улыбалось. Драться он не любил. Да и ради чего? Ладно бы, влюбился, тогда еще куда ни шло бы. А так… Вот влип!

– Так что выходим вместе, – решил за всех Белявский.

За школой ребят из 9-го «Б» действительно поджидала команда Романенко.

– Ну что, бомбардир! – выступил вперед Никита, оглядывая Разумовского. – В зубы захотел?

Андрей не успел ничего ответить, как из-за спины услышал голос Ларисы:

– Надо уметь проигрывать с достоинством, Никита.

Ребята обернулись. У здания школы вместе с Ларисой стояла Ольга Карпова, а за ними толпились девчонки из обоих классов. От группы 9-го «В» отделилась Милка Румянцева, встала между двумя командами парней и поддержала Ларису:

– Не стыдно вам, орлы наши сизокрылые? Мы за вас болели, как могли, но 9-й «Б» оказался сильнее. Они победили вас в честном бою. Мы все это видели.

– Ну-ну… – Никита хмыкнул как можно презрительнее, смерил глазами Разумовского и пошел по дорожке от школы к своему дому. Вслед за ним стали расходиться другие ребята, парочками разбежались девчонки.

Андрея догнала Лариса.

– Где ты научился так здорово играть в баскет? – спросила она.

Андрей остановился и с раздражением ответил вопросом на вопрос:

– Слушай, Нитребина, что ты ко мне прицепилась? Что тебе от меня надо?

– А может, ты мне понравился? – не без труда заставила себя не обидеться Лариса.

– Сама говорила, что происшедшее в беседке ничего не значит, – напомнил ей Разумовский. – Чего ж тебя вдруг разобрало?

– А я подумала, как следует, и поняла, что все-таки значит, – Лариса улыбнулась так ослепительно, как только умела.

– А мне наплевать на то, что ты подумала! Ясно? – начал откровенно злиться Андрей.

– Романенко боишься? – усмехнулась Лариса.

– Слушай, королева красоты! Тебе, судя по всему, кажется, что все должны быть в тебя влюблены и таять от одного твоего взгляда.

– А ты не влюблен?

– Ни в малейшей степени!

– Зачем же тогда целовался?

– А почему бы не взять то, что так беззастенчиво предлагают?

– Однако ты не выглядел тогда таким супербоем, которого сейчас изображаешь, – не сдавалась Лариса.