Волшебная Башня (ЛП) - Шон Одиссей

Сердце Уны подпрыгнуло при упоминании ее отца. Естественно, она знала, что папа — бывший старший инспектор полицейского управления Темной улицы — участвовал в состязании, но об этом она узнала не от него самого. А если и так, то была слишком мала, чтобы это помнить. Все ее знания о папиных юношеских приключениях и участии в конкурсе пришли из книг. Уна загрустила. На самом деле, было слишком много того, что Уна не знала о своем отце и, скорее всего, никогда не узнает — об этом почти три года назад позаботилась пуля, выпущенная из ружья грабителя. Потеря папы, всего за несколько месяцев до потери мамы и сестры, была чудовищным землетрясением, перевернувшим ее жизнь с ног на голову.

— Из нас двоих Брэдфорд был умнее, — продолжал сэр Балтимор, — но у меня было преимущество — моя фантастическая память. В нашем семействе это норма, знаете ли. Я помню все услышанные когда-либо анекдоты.

— О, это прекрасно. Хотела бы я запоминать анекдоты, — сказала угрюмого вида женщина за столом сэра Балтимора. — Но, увы, они в одно ухо влетают, в другое — вылетают.

— Как я уже сказал, это семейная черта, — произнес сэр Балтимор, резко повернувшись на своем стуле. — Говоря о наследственности семейных черт, разве это не юная мисс Крейт собственной персоной? — он дружелюбно улыбнулся. — Вспоминаю времена, когда мы с твоим отцом дышали друг другу в спину, соревнуясь в башне. Мне было пятнадцать, а он, кажется, был на несколько лет старше. Испытанием третьего дня стал лабиринт, где…

— Па-а-а-пуля! — послышался крик, прерывающий речь знаменитости. Голос был звонким и пронзительным.

— Да, дорогая? — откликнулся сэр Балтимор, поворачиваясь к юному созданию, сидящему возле него. На вид девочке было не более семи лет, и Уна знала, что ее зовут Пенелопа Разерфорд.

— Папуля, почитай мне сейчас мою историю! — потребовала девочка и сунула книгу отцу.

— Я рассказываю свою историю, Пенни, — ответил сэр Разерфорд.

— Нет! — сорвалась на крик девочка. — Хочу, чтобы ты читал из моей книжки! Моей любимой книжки!

Сэр Балтимор вздохнул:

— Но разве ты не хочешь послушать, как папочка воспользовался своей невероятной памятью, чтобы выбраться из лабиринта?

— Нет! — воскликнула Пенелопа. — Я хочу послушать о Бун-Буне, попугайчике-людоеде.

Сэр Балтимор закатил глаза, перед тем как снова обратиться к Уне:

— Да, не важно. В конце концов твой отец победил меня вне лабиринта. И я никогда не узнаю, как это у него получилось.

— Потому что мой младший брат был не менее умен, — заметил Волшебник.

Глаза сэра Балтимора слегка сузились:

— Ты прав, Александр. Брэдфорд был умным.

— Ты все еще завидуешь, Балтимор? — поддел его Волшебник.

— Конечно же, нет. Я приболел накануне последнего испытания и был не в состоянии четко мыслить. Иначе, я бы не ошибся на последней загадке. Брэдфорд ответил правильно, естественно, но провалил последние физические испытания. Он не смог открыть сундук с секретом, как и все предыдущие финалисты до него. Не забывай об этом, Александр, — сэр Балтимор затушил сигару о тарелку, выхватил книжку из рук дочери и поднялся. — Пойдем, Пенни, поищем более спокойное место, где можно почитать.

Однако они направились не к выходу из парка, как можно было ожидать, а к группе людей, окруживших столик архитектора.

— Звучало грубовато, — заметила Уна, удивленная дядиными обвинениями в том, что Балтимор завидовал ее отцу.

Волшебник улыбнулся:

— Да, полагаю, что грубовато. Но они были давними конкурентами, твой папа и Балтимор Разерфорд. Еще до того, как Балтимор удрал в Англию, как-то раздобыл рыцарский титул, и стал зваться сэром.

— Согласно справочнику «Темная улица в лицах», — вмешался Дьякон, — сэр Балтимор Разерфорд выиграл свое рыцарство в карты у графа Дадли.

Уна благодарно улыбнулась ворону. Дьякон был дядиным подарком к одиннадцатому дню рождения — заколдованная птица, чья обширная память содержала не только полную энциклопедию Арканны и все издания Оксфордского словаря английского языка, но также и несколько полезных томов, быстрый доступ к которым часто был нужен Уне в ее розыскной работе, включая справочник «Темная улица в лицах», — книгу, описывающую фактически каждого, кто когда-либо жил тут.

— Да, — подтвердил Волшебник, — если и есть какая-либо семейная черта, более отличительная, чем память Разерфордов, — так это их страсть к азартным играм.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Уна.

Дьякон ответил приглушенным голосом:

— Ходят слухи, что сэр Балтимор загнал себя в такие долги перед Кровавым Мартином, что был вынужден передать право собственности на их фамильный дом в счет оплаты. Довольно сильное унижение для такой уважаемой семьи. Леди Разерфорд, его жена, настолько сконфужена, что почти не показывается на публике. Разерфорды до сих пор живут в этом доме, но теперь они платят арендную плату корпорации «Белладонна», принадлежащей Кровавому Мартину.

При упоминании Кровавого Мартина Уна сжала зубы. Криминальный главарь Темной улицы залег на дно из-за причастности к делу о покушении на Волшебника. А с тех пор, как Уна узнала, что именно Кровавый Мартин виновен в смерти папы, она больше всего хотела бы увидеть мерзавца за решеткой, рядом с презренным мистером Рейвенсмитом. Но Кровавый Мартин не явился на судебный процесс и многие верили, что сейчас он прячется где-то на улице, до сих пор контролируя преступный мир.

Но Уна владела информацией, о которой большинство и не догадывалось. Она знала, что Кровавый Мартин нашел лазейку в Стеклянном портале — огромных стеклянных воротах на юге Темной улицы, которые были закрыты заклинанием более пяти веков — и провозил контрабандой разного вида магические штучки через кордон Чудоземья на протяжении сотен лет. Одной из них был корень турлока, волшебный клубень, которым негодяй натирал свою кожу, чтобы не стареть. Из этого сыщица сделала вывод, что Кровавый Мартин скорее всего скрывается в Чудоземье.

Сердце девушки учащенно забилось, когда она, оглядываясь по сторонам, узнала в толпе знакомое лицо: татуированное лицо Адлера Айри, того самого юноши, сопровождавшего ее на ежегодном полуночном маскараде. Поскольку семейство Айри проводило несколько месяцев в году, проживая на улицах Нью-Йорка, Уна не видела Адлера с той самой бальной ночи. Он присел возле дальнего конца сцены, красивое лицо застыло над открытой книгой, лежащей на столе. Уна очень обрадовалась встрече.

В тринадцать лет Адлер был самым юным студентом-юристом в Юридическом союзе волшебников и за короткий период учебы его щеки уже украшали рунические знаки союза, каждый из которых указывал на успешное завершение нового курса. Одетый в свой привычный потертый плащ и поношенный цилиндр, казалось, юноша не замечал Уну, но ее сердечко прыгало в груди при виде Адлера.