Криминальная жизнь аристократки - Узница ада

этот год? Если это так, то дело дрянь. Райан всегда найдет, к чему придраться. Даже если девушка скажет что-то не той интонацией — выговор. Было страшно.

Гэби приодела свою госпожу в самое изощренное платье, которое только могла, а корсет стянула так, что дышать стало трудно. Также женщина нанесла на лицо Женевьевы какой-то крем, который сделал её кожу более смуглую, как у отца и брата. Странно, что Женни была единственной в семье, что имела мертвецко-бледную кожу. Хотя, оно и немудрено — попробуй просидеть столько лет в тёмном подвале, сам в вампира превратишься. Да и после столь тёмного места девушка не очень-то любила гулять под солнцем, всегда прячась под зонтиком. Это раздражало отца ещё больше, но почему-то в этот раз он сильно не возражал.

Средней длины волосы служанка собрала в высокую прическу, не оставив висеть ни волосинки. В данном обществе некультурно, когда девушка, не достигшая тридцати пяти лет, ходит с распущенными волосами. Да, правила странные, но привыкнуть к ним можно. Особенно в этом доме.

Ужин проходил в центральном зале за удивительно небольшим столом (обычно Райан любил длинные и заставленные едой). Поприветствовав отца коротким кивком головы, что было заведено у всех семей Лайтхилла, девушка опустилась на стул, что стоял напротив мужчины. Тот придирчиво осмотрел дочь, согласившись с какими-то своими мыслями. Его синие глаза блеснули каким-то нездоровым блеском, что немного потревожило Женни, но она продолжала держать безразличное лицо.

— Как прошли уроки, Женевьева? — низким, уставшим голосом поинтересовался Райан, пригубив немного вина.

— Как всегда, господин. Спокойно и познавательно, — отстраненно ответила девушка, подцепив вилкой пару горошинок.

— Очень на это надеюсь. Ты же в курсе, что через десять лет ты займешь моё место? Поэтому лучше старайся.

Женни усмехнулась про себя. Как же, займет. Она отлично знает, что под этой фразой отец имел в виду: "Скоро твой будущий муж будет заправлять городом. Веди себя достойно, чтобы род Джейн'ри продолжался". А кто будет будущим мужем? Возможно, тот сын графа, с которым вчера танцевала Женевьева. А может, ребёнок ещё какого-нибудь приближенного человека. Девушке это давно не важно.

— Господин, может, это будет наглостью, но… можно ли мне завтра пропустить час занятий? — собравшись с мыслями, на выдохе протараторила Женни.

— Ты все так хорошо изучила за этот год? — вскинул тёмную бровь мужчина, не смотря на дочь. — Тогда скажи, каков средний расход в месяц на нужды города?

— Обычно десять тысяч алиров, но с каждым годом цена растет на одну тысячу. Думаю, к моему времени цены поднимутся до двадцати тысяч, — на автомате отчеканила Женевьева, приподняв подбородок.

— Соотношение расходов Итсхелла и Лайтхилла.

— Тридцать к семидесяти. Лайтхилл куда дороже, ибо каждый год по три тысячи алиров уходят на улучшение города. Но в мае соотношение меняется на девяносто к десяти, ведь именно в этот месяц приезжает проверка. Приходится реконструировать Итсхелл.

— Хм-м, — прищурив свои проницательные глаза, задумался Райан. Через полминуты он махнул рукой, ответив: — Ладно. Ровно час. С пяти утра и до шести, понятно? С тобой поедет Альберт.

Женевьева замялась, опустив взгляд на сильно стиснутую в руке вилку. От этого кожа начала отзываться лёгкой болью, поэтому пришлось расслабить кулак. Девушка всегда была очень ранимой, в прямом смысле слова, хоть с годами избиений научилась держать лицо при любом неприятном чувстве. Вот только сейчас чувство было одним из самых наинеприятнейших. Что может быть хуже, чем поездка в центр с Альбертом?! Это ведь сродни пыткам! Лучше уж заниматься чёртовыми финансами все дни напролет, чем гулять с этим садистом-грубияном!

— Отец… прошу прощения за столь явную наглость, но можно ли мне в компаньоны другого слугу? — по лбу скатилась капля пота, которую девушка поспешила скрыть, опустив голову, словно в мольбе.

— Нет, — коротко ответил Райан, продолжая поглощать свою отбивную. — Альберт с тобой с самого детства. Он лучше всего знает, что лучше для тебя.

Но неужели я сама не знаю, что лучше для меня? — подумала Женевьева, закусив нижнюю губу. Она не понимала, почему отец так относится к ней. Словно специально пытается подавить волю, сделать своей марионеткой, которую можно будет передать в надежные руки. Хотя, нет, не марионеткой. Волком на привязи. Ведь если бить куклу — ничего не изменится, она продолжит улыбаться и быть такой, как до побоев. А волк станет злее, но опасливее. Он будет продумывать каждый свой шаг, станет бояться своего псевдо-хозяина.

— Да, господин, — прошептала девушка, не решаясь возразить отцу. Понимала, ещё одно слово — и вообще никуда не пойдет. — Вы очень благосклонны, как всегда. Спасибо за ужин. Могу ли я идти в комнату?

— Сегодня пятница, Женевьева.

— Ох! Простите!

Подобрав пышные юбки платья, Женни понеслась в свою комнату. Быстро переодевшись в кожаные штаны и накинув синюю кофту, что выделяла каждый изгиб тела, но не мешала движениям, девушка покинула особняк, отправившись на задний двор.

Там уже стояла подтянутая, статная женщина, облаченная в такой же костюм, что и Женни. Она рассматривала закат, сцепив руки позади выпрямленной спины. Тёмные волосы были распущены, как и всегда. Лучница не любила их заплетать, что могла себе позволить, ибо была уже старше тридцати пяти лет.

— Леди Джорджия, прошу прощения за опоздание! — быстро дыша, пролепетала Женевьева, глубоко поклонившись в знак извинений.

— Лишь из уважения к Райану Джейн'ри я закрою глаза на твоё опоздание. Но в следующий раз заставлю тебя заниматься не два, а четыре часа. Бери в руки свой лук и показывай, чему ты научилась.

Женни стреляла с пятнадцати лет. За это время она научилась многому, но всё равно не могла превзойти своего учителя. На соревнованиях она занимала всегда первые места (потому что вторые занимать было больно, в прямом смысле слова), но никогда не показывала, что стрельба из лука приносит ей куда больше удовольствия, чем все думали. Порой на месте мишеней она представляла того же Альберта. Стрелы в таком случае всегда летели точно в цель, кстати говоря. Хоть в чем-то этот дворецкий не бесполезен, — усмехалась про себя Женевьева.

Тренировки всегда проходили идентично и без изменений. Сначала Женни должна была попасть точно в цель сорок раз (если промажет — получит подзатыльник от Джорджии),