Творения, том 4, книга 2 - Иоанн Златоуст

5. Но праведник этот, видя такое богатство человеколюбия Божия, еще не останавливается, а говорит опять: "да не прогневается Владыка, что я скажу еще однажды" (Быт.18:32)? Испытав неизреченное долготерпение Божье и опасаясь, как бы далее уже не подвигнуть на гнев против себя Того, перед кем ходатайствовал за других, праотец говорит: "да не прогневается Владыка"? Не безрассудно ли я поступаю? Не показываю ли чего бесстыдного? Не сделаю ли дела, достойного осуждения, "если я скажу еще однажды"? Но по Твоей великой благости прими от меня еще одно моление: "может быть, найдется там десять? Он сказал: не истреблю ради десяти". И так как праотец сказал предварительно - "скажу еще однажды", то и "пошел", сказано, "Господь, перестав говорить с Авраамом; Авраам же возвратился в свое место". (Быт.18:33). Видите ли все снисхождение Господа? Видите ли горячую любовь праведника? Понимаете ли теперь, какова сила людей, подвизающихся в добродетели? "Если найдутся", говорит (Господь), "десять праведников", ради них всем дарую прощение грехов. Итак, не правду ли я сказал, что все это происходило с целью - не оставить никакого предлога к нареканию тем, которые стали бы бесстыдно рассуждать (об этих событиях)? Ведь есть много безумцев, имеющих язык необузданный, которые хотят порицать (суд Божий), и говорят: "почему сожжен Содом? Они [т.е. жители Содома], может быть, и покаялись бы, если бы им оказано было долготерпение". Поэтому-то Бог и показывает такое умножение зла, и такое оскудение добродетели в таком множестве людей, что нужен был второй такой же потоп, какой прежде покрыл вселенную. Только ввиду обетования Божьего, что такое наказание уже не повторится, Бог употребляет теперь другой род казни, вместе и содомлян подвергая наказанию, и всем последующим родам подавая в том всегдашний урок. Они извратили законы естества, вымыслили странное и противозаконное смешение. Поэтому и Бог навел на них необычайный род казни, за беззаконие их и самые недра земли поразив [разумеется бесплодие земли, и мертвенность природы, видимые доселе на берегах Мертваго моря, где Содом и Гоморра находились и потреблены огнем], и оставив постоянный памятник для последующих поколений, чтобы они не отваживались на подобные дела и той же казни не подвергались. Желающий может посетить эти места, и видеть эту землю, так сказать, вопиющую и являющую на себе следы казни: через столько лет так очевидно открывается на ней гнев (Божий), как будто казнь поразила ее только вчера или сегодня утром. Поэтому, умоляю, вразумимся примером других, видя казнь, их постигшую. Но, может быть, иной скажет: что же это? Если они так наказаны, то разве нет ныне многих, нарушающих закон одинаково с ними, и, однако же, не подвергающихся наказанию? Может быть, но за то еще тем большая казнь ожидает таких беззаконников. Конечно, если мы ни тем, что постигло содомлян, не вразумляемся, ни долготерпения Божьего не обращаем в пользу себе, то подумай, во сколько раз сильнее воспламеняем мы сами для себя будущий неугасимый огонь, и сколь лютого готовим себе червя! А с другой стороны, есть и ныне, по благодати Божьей, много людей добродетельных, которые, как тогда праотец, могут умилостивлять Господа, и если мы, смотря на самих себя, и видя собственную нашу беспечность, справедливо признаем (в мире) великое оскудение добродетели, то за добродетели этих людей Бог и прочим показывает долготерпение. А что дерзновение таких людей действительно бывает для нас причиной долготерпения Божьего, убедись из того, что в этой самой истории говорит Бог праотцу: "Если найдутся десять праведных, не истреблю ради десяти". И что я говорю - десять праведных? В Содоме не нашлось никого свободного от беззакония, кроме одного Лота праведного и двух его дочерей. Жена его, быть может, ради него избежала казни в городе, но за свое нерадение подверглась наказанию впоследствии. Ныне, по неизреченному человеколюбию Божьему умножились дела благочестия и в городах найдется не мало людей, могущих умилостивить Бога; другие же скрываются в горах и пещерах. И добродетель этих людей, хотя бы и не многих, может покрыть грехи многих, - потому что велика благость Господа, и Он часто, ради немногих праведных, благоволит даровать спасение многим. Но что я говорю - ради немногих праведных? Часто, когда не находит ни одного праведника в настоящей жизни, Он умилостивляется над живущими ради добродетели умерших, и возглашает так: "Я буду охранять город сей ради Себя и ради Давида, раба Моего" (4Цар.19:34). Хотя они, говорит, и недостойны спасения, и ничем не заслуживают избавления от напасти, но как свойственно Мне оказывать человеколюбие, и как Я всегда готов миловать и избавлять (людей) от бед, то ради Себя самого и Давида раба Моего сотворю им спасение. Таким образом, этот муж [Давид], за столько лет прежде преставившийся из этой жизни, делается виновником спасения для людей, погибавших от собственной беспечности. Видишь ли человеколюбие Господа, как Он чтит мужей, сияющих добродетелью, как предпочитает и противопоставляет их всему множеству прочих людей? Поэтому и Павел сказал: "скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин" (Евр.11:37-38). Весь этот мир, говорит он, со всей вселенной, не имеет равной цены с теми, которые ради Бога проводят жизнь в скорбях, в озлоблениях, в наготе, в скитальчестве, или в пещерах.

6. Итак, возлюбленный, когда увидишь человека, по наружности одетого в бедную одежду, а внутри облеченного добродетелью, не уничижай его за наружность, но наблюдай душевное его богатство и внутренний свет, и тогда увидишь в нем отовсюду блистающую добродетель. Таков был блаженный Илия: у него была только одна милоть; но в его милоти имел нужду и порфирой облеченный Ахаав. Видишь ли отсюда Ахаавову бедность и богатство Илии? Смотри же, какое различие и в могуществе их: милоть Илии заключила небо, остановила поток дождей, и одно слово пророка было как бы узами для неба, так что в продолжение трех лет и шести месяцев не было дождя; а облеченный порфирой и диадемой ходил, ища пророка, и не мог получить никакой пользы от своей столь великой власти. Но смотри, как человеколюбив Господь: как скоро Он увидел, что пророк, подвигнутый ревностью и великим рвением, навел столь великую казнь на всю землю, то, чтобы и сам он не подвергся бедствию от этой казни и не пострадал, подобно нечестивым, говорит ему: восстав иди [событие из истории пророка Илии передает здесь святитель не буквально по тексту кн. Царств, но сокращенно, отчасти своими словами, отчасти словами Писания, которые поэтому различны между собой двояким их начертанием] "в Сарепту Сидонскую", ибо там повелю "женщине вдове кормить тебя. И встал он и пошел. (3Цар.17:9-10). Замечай, возлюбленный, благодать Духа. И вчера вся беседа наша ограничилась страннолюбием; вот и сегодня эта страннолюбивая вдова заключит наше слово. И пришел, говорится, к вдовице и нашел ее собирающей дрова и сказал ей: дай мне немного воды "напиться" (3Цар.17:10). Она послушалась. И говорит ей опять: сделай мне опресноки, "поем" (3Цар.17:11). А она затем открывает крайнюю свою бедность, лучше же (сказать) - невыразимое богатство, потому что усиление бедности показало величие богатства. Она сказала: (ничего) нет у рабы твоей, как только "горсть муки в кадке и немного масла в кувшине: приготовлю это для себя и для сына моего; съедим это и умрем" (3Цар.17:12). Жалостные слова, способные преклонить и самую каменную душу! Нам не остается уже, говорит она, никакой надежды спасения; смерть при дверях; это только одно [т.е. горсть муки и немного елея] и осталось у нас для поддержания жизни; да и то едва ли будет достаточно для меня и для детей моих. Что было возможно, я сделала: воды подала. Но, чтобы мы знали и страннолюбие жены этой, и великую силу (веры) в праведнике, смотри, что случилось. Когда пророк узнал все это, то, чтобы открыть нам добродетель жены (потому что Бог, сказавший, "повелел там женщине вдове кормить тебя", сам в этом случае действовал через пророка), говорит к ней: "прежде из этого сделай небольшой опреснок для меня и принеси мне; а для себя и для своего сына сделаешь после" (3Цар.17:13). Слушайте это - вы, жены, окруженные в изобилии богатством: вы истощаете свой избыток на множество вещей бесполезных и, среди всех ваших наслаждений, не хотите бросить двух оволов нуждающимся, или кому-либо из добродетельных мужей, терпящих бедность ради Бога. А эта жена не имела ничего другого, кроме горсти муки, и ожидала, по своему рассуждению, вскоре видеть смерть своих детей, но услышала от пророка - "прежде из этого сделай небольшой опреснок для меня и принеси мне; а для себя и для своего сына сделаешь после" - и не огорчилась, не стала медлить, - она тотчас исполнила приказание, научая всех нас предпочитать рабов Божьих собственному успокоению и не оставлять без внимания таких благоприятных случаев, а помнить, что за это будет нам великое воздаяние. Посмотри на эту вдову: она за одну горсть муки и немного елея приобрела себе неистощимую житницу. Ведь, после напитания пророка, ни горсть муки, ни кувшин елея, не оскудевали у нее, тогда как вся земля гибла от голода. Дивно и поразительно также и то, что она в то время не имела нужды и трудиться, а постоянно имела готовую муку и елей; не нуждалась ни в земледелии, ни в работе волов, и не знала никакой другой заботы; но у нее все очевидно происходило сверхъестественно. И тогда как царь, облеченный диадемой, был в безвыходном положении - под гнетом голода, бедная вдова, сама лишенная всего, стала жить в постоянном изобилии за то, что приняла к себе пророка. Поэтому и Христос сказал: "кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка" (Мф.10:41). Ты видел вчера, каких благ удостоился праотец, показав с великим усердием щедрое гостеприимство. Посмотри и на эту жену сидонскую, которая вдруг приобрела неизреченное богатство, когда слово пророка, державшее во власти своей небо, сделало для нее неистощимыми горсть муки и кувшин елея.