Книга судеб. «Писатели Израиля» - Борис Хайкин

Борис Элевич Рапопорт родился 17 декабря 1922 года в селе Соболевка Теликского района Винницкой области (Украина). Его мама – Рива Элевна, из семьи раввина, в которой было 14 детей. В 1918 году она вышла замуж за Эля Берковича Рапопорта. Отец занимался мелкой торговлей, а мать воспитывала пятерых сыновей, один из которых рано умер. Родители были безграмотными и занимались тяжелым физическим трудом. Рива была вся в работе – крутилась с ухватом у печки, полоскала в речке белье, заделывала трещины в глиняном полу. А отец, не знавший грамоты, при решении различных торговых вопросов надеялся только на свою память. Из-за преследования властями мелких торговцев семья вынуждена была в 1930 году бежать в херсонские степи. Продразверстка оставила семью без единого зернышка. Ночами воровали початки на кукурузном поле и прятали их на чердаке. Борис хорошо помнит «изысканные» мамины блюда из мамалыги: с маслом, с молоком, со сметаной, с молоком из семян конопли. В дело шли и ботва, и крапива, и коренья осота. А на десерт Рива пекла из кукурузной муки вкусное печенье – малаи, которые давала только к чаю. В херсонской степи была только четырехлетняя школа, и для продолжения учебы детей семья возвратилась в Соболевку. Отец с трудом устроился на сахарный завод грузчиком и приносил с работы под рубахой пустые мешки, из которых после многократной стирки и сушки мать шила детям на «Зингере» штаны и рубашки. Отец стал работать кладовщиком, но вскоре на складе была обнаружена недостача, и ему дали полтора года тюрьмы за халатность. Жить было не на что. Мать стала выпекать хлеб, и вместе с сыновьями Яшей и Борисом продавала его на рынке. Но однажды у них отобрали хлеб и прогнали с рынка. И Рива стала шить на продажу селянам штаны и рубашки, нижнее белье. Но и тут пришел участковый милиционер и отобрал у них «Зингер». Сельчане сочувствовали семье Рапопортов, приносили продукты, хотя сами тоже голодали, живя за счет огородов и 200 граммов зерна за трудодень в колхозе. А мать стала готовить различные блюда на юбилеи, свадьбы, выпускные вечера в школах. Через пять месяцев заключения отец был оправдан и вернулся домой. Он устроился на прежнюю работу на склад, а мать стала заниматься домашним хозяйством. В 1939 году Яшу из института призвали на службу в армию, и он погиб в первые дни войны. Мобилизовали и отца. С начала войны Рива с детьми под непрерывной бомбардировкой бежала в Ростов, а затем отправилась на поезде в сторону Сталинграда. В хуторе Копанском, где они прожили два с половиной года, мать работала в поле, а Арончик устроился в столовую выносить помои. Борис помогал семье, как мог – высылал им всю свою зарплату и доплату за ночные боевые вылеты. Так семье удалось продержаться до освобождения Винницкой области в начале 1944 года, а затем они вернулись в Соболевку, где мать приняла в семью еще 12 девушек, чудом выживших во время оккупации. Отец погиб, и в 1946 году Рива вторично вышла замуж за Исраэля Сироту, портного, участника двух войн. Отчим прожил в счастье и согласии в семье только три года и умер на 87-м году жизни, а мать умерла в 85 лет.

Первый боевой вылет Борис совершил в январе 1942 года на Северо-Западном фронте. Участвовал во взятии Варшавы и штурме Берлина. У ветерана сотни незабываемых встреч, как в мирное, так и в военное время. Но есть среди них и те, о которых он вспоминает с особой теплотой. В январе 1945 года самолет По-2 Бориса Рапопорта разворачивался для взлета в целях поиска места для штаба танковой армии Рыбалко. По шоссе двигались на запад наши войска, сопровождаемые стариками, детьми, домашними животными и скарбом. Вдруг на шоссе появился танк, а за ним «Виллис», из которого вышел маршал Жуков. Рапопорт и Овечкин заглушили двигатель самолета и представились маршалу. – Когда вы увидите Рыбалко?», – спросил он летчиков. – Через час, товарищ маршал, – ответил ему Борис. Жуков попросил Бориса передать от него Рыбалко привет и сказал, что он на него очень надеется.

С трижды Героем Советского Союза летчиком Иваном Кожедубом Борис Рапопорт был хорошо знаком. Вместе учились в академии, вместе участвовали в восьми парадах на Красной площади, оба увлекались штангой. Им одновременно присвоили очередные звания: Ивану – «майор», а Борису – «капитан». Совместно обмывали звездочки на станции Монино в кафе «Голубой Дунай». В первые послевоенные годы в музее Военно-инженерной академии рядом стояли два самолета: Ла-7 Кожедуба и По-2 Рапопорта.

В июне 1957 года Борис Рапопорт проверял караул ночью в центре Оренбурга, на улице Кобозева. На вопрос, где начальник караула, один из курсантов ответил, что он за него, а сержант Юрий Гагарин вышел на несколько минут. Когда после проверки постов Борис уже возвращался в караульное помещение, он на углу заметил целующуюся пару. – Вот и наш начальник караула со своей девушкой Валей, – объяснили ему. – Она ходит к нам в училище на танцы. У нас осенью выпуск, а после выпуска у них свадьба, и Валентина Горячева станет Валентиной Гагариной. Будущий первый космонавт Юрий Гагарин поднял руку к козырьку и хотел что-то сказать, но Валя его опередила: «Вы простите нас, товарищ майор, это все любовь проклятая!» После ее слов Борис мигом позабыл о строгости и записал в постовую ведомость, что всё по «Уставу гарнизонной и караульной службы».

После войны Рапопорт закончил Военно-воздушную академию в Монино (ныне академия имени Ю. Гагарина). В 1946 году женился. Проходил службу в войсках Северного военного округа, штурманом эскадрильи в Актюбинске. Работал старшим преподавателем кафедры бомбометания и боевого применения ракет в Челябинском летном училище. После демобилизации в 1975 году полковник авиации Борис Рапопорт переехал в Тулу, где был руководителем военной подготовки в средней школе вплоть до репатриации в Израиль, и стал жителем Бейт-Шемеша. В настоящее время ветеран войны проживает в Доме престарелых «Уголок трех отцов» в Иерусалиме. Городская организация Союза воинов и партизан-инвалидов войны с нацистами Бейт-Шемеша (председатель Виктор Гинзбург), друзья и близкие фронтовика, с глубоким уважением и признательностью поздравляют Бориса Рапопорта с юбилеем. Как утверждает сам юбиляр в своей книге «Память дней суровых», «катапульта» – это не только механическое устройство. Есть и «катапульта жизни». Она тебя выбрасывает, и ты витаешь между небом и землей.

«Андрюша» Григория Каплана

Исполняется 90 лет Григорию Каплану – полковнику запаса, инвалиду войны, помощнику командира батареи реактивных минометов М-31 (на фронте их называли «Андрюши», и применялись они при прорыве сильно укрепленных позиций во время артиллерийской подготовки). В отличие от «Катюш», смонтированных на шасси автомобилей, стрельба из них велась стокилограммовыми минами, устанавливаемыми на стационарные металлические рамы.

В 610-й средней школе города Москва, где учился наш герой, он считался круглым отличником. Поэтому с момента начала войны он легко поступил без экзаменов в училище, задачей которого была подготовка офицеров корпусной артиллерии. Кстати, именно в этом училище формировались первые батареи реактивных минометов – легендарных «Катюш». По окончании училища в звании старшего сержанта Григорий попал в офицерский резерв Северо-Западного фронта и вскоре был назначен командиром взвода разведки, в задачу которого входило обслуживание штаба артиллерии. Он неоднократно подавал рапорты о переводе в действующую часть, но попасть туда ему удалось только в мае 1943 года в качестве командира взвода управления восьмой батареи 261-го артиллерийского полка 197-й стрелковой дивизии. В сентябре 1943 года Каплан в составе разведки одной из групп дивизиона форсировал реку Болва, проходящюю по так называемой «долине смерти», поражаемой всеми видами огня противника. Пришлось преодолевать реку по броду, держа над головой оружие, обмундирование и боевое имущество. После короткого боя взяли город Бежицу. Оставшиеся в живых были награждены. Григорий получил орден Красной Звезды, а остальные – медали. Контузию наш герой получил в феврале1944 года в районе белорусской деревни Дуброва. Снаряд немецкого самоходного орудия «Артштурм» пробил стену наблюдательного пункта, где находился Григорий, и взрывная волна выбросила его в окно. Лечение он проходил в госпитале города Рассказово Тамбовской области, а долечиваться пришлось уже в Москве, где ему удалили два осколка, застрявшие в бедре. И уже в июле Каплан продолжил службу на 3-м Белорусском фронте в 9-й Гвардейской бригаде реактивных минометом М-31 в должности помощника командира батареи. Едва оправившись от контузии, во время боя за деревню Притыка получил ранение в правое бедро. В январе 1945 года наши войска подошли к южной окраине Кенигсберга. Батарее Каплана предстояло произвести разведку для подготовки батареи к отступлению в условиях угрозы захвата ее противником. Эта задача была им с успехом выполнена. Так Григорий Каплан был представлен к очередному ордену Красной Звезды. Война для ветерана окончилась 22 апреля 1945 года в Восточной Пруссии. Непрерывный огонь немцев по советской огневой позиции привел к потере материальной части батареи. Каплан и офицер-электрик Прохоренко чудом остались живы, поскольку находились в отсеке укрытия вне досягаемости фронта ударной волны.