Грызу небо зубами (Операция в Мали) - Евгений Кукаркин

- Что-нибудь произошло?

- Почти. Отец устроил мне взбучку за то, что решила подвезти вас. Меня, оказывается, могли убить те двое у машины?

- Да. И тебе, и мне повезло.

- Вот видишь, судьба...

Мы посмотрели друг на друга и засмеялись. Перед Дези появился стакан сока, и она с жадностью сделала глоток. Опять появился бармен с тарелкой жареной рыбы.

- Господин, что-нибудь еще?

- Больше ничего не надо, Хочешь рыбу? - предлагаю Дези.

- Давай.

Дези бесцеремонно берет рыбу руками и начинает есть. Иногда она отрывается от пищи и успевает что-то сказать.

- Представить не можешь, как я голодна... Как приехала домой, так крошки во рту не было... Разругалась с отцом, а тот запер меня в комнате... Я через окно...

- Тебе попадет. Папа может и отшлепать, когда вернешься.

- Пусть только посмеет, я за своего жениха тогда не выйду...

- Ты еще думаешь об этом?

- Я думаю, как бы вообще от него избавиться. Прости мое кощунство, но мне иногда хочется, чтобы его подстрелили...

- Да ты весьма кровожадна.

Дези вытирает руки о салфетку и хватается за сок.

- Во всем виновата жуткая война, все время мы живем сводками военных действий, а там только жертвы, убитые и раненые. Я уже привыкла, что кого-то убивают...

- А я нет.

- Поживете здесь и тоже привыкнете.

Заиграл оркестрик, наполняя зал ритмичной музыкой.

- Вы танцуете? - спрашиваю ее.

- Конечно.

- Тогда рискнем?

- Если хочешь, - улыбается она, - пошли.

По центру зала уже дергаются четыре пары, мы присоединяемся к ним, и Дези мгновенно ушла в свой танец, закрыв глаза. Все ее тело поразительно и пластично изгибалось. Площадочка наполняется танцующими, и тут меня кто-то толкает в спину. Я оглядываюсь, это Мамонтов со своей подругой.

- Кто это? - шепчет он мне, кивая на Дези. - Я ее здесь раньше не видел.

- После скажу.

- У тебя губа не дура.

Капитан отвалил в сторону. Я профессионально охватил взглядом зал и... увидел у входа солдат с автоматами. Стоящий впереди военный пристально оглядывал помещение. Прыгиваю к Дези и прижимаюсь к ней, прикрывая от вошедших. Она открыла глаза и ошалело смотрит на меня.

- Ты чего?

- Тихо. У входа солдаты, не по твою ли душу?

- Боже мой...

- Отходи к бару...

Я буквально на руках выношу ее к стойке.

- Садись и не оглядывайся, - сажаю девушку на высокий стул. - Я тебе сейчас что-нибудь еще закажу. Бармен!

Но сонного толстяка нет, ждем еще минуту, и тут сзади нас раздается голос:

- Дези, не пора ли домой.

Оглядываюсь и вижу генерала Корадо с тремя солдатами.

- Папа, зачем ты так...

- А как еще по-другому? Идет война, а дочь без охраны разгуливает по борделям. Надо быть законченной идиоткой, чтобы не понять, что за тобой охотятся все: и партизаны, и диверсанты, и репортеры. Поймают, и в стране может возникнуть политический кризис, а это может привести к гибели десятков и сотен людей.

- Хорошо, папа, я больше не буду вступать в дискуссию, я иду.

Дези поднимается, хлопает меня по плечу.

- До встречи, Николай.

- До свидания, Дези.

Она идет к двери в окружении солдат. Генерал остался рядом со мной.

- А вы, молодой человек, не разевайте рот, на то, что вам не положено.

- Извините, господин генерал, я здесь - первый день и еще не разобрался во всех местных премудростях, поэтому еще не понял, на что могу разевать рот, а на что нет.

- Хм... Однако... Впрочем, может быть вы и правы. Теперь, раз вы еще ни в чем не разобрались, запомните первый урок. Моя дочь не для вас.

Он не стал слушать мой ответ, повернулся и пошел на выход. Я уставился на сонную рожу бармена, появившегося из-за занавески.

- Это ты вызвал генерала? Это ты узнал Дези?

- Я не понимаю, о чем Вы говорите, господин.

- Тогда я пообещаю тебе одно: однажды поднимусь в воздух и нечаянно разнесу твою забегаловку к чертовой матери. Нечаянно..., одной ракетой. Поверь мне, я подлости не прощаю.

И тут лицо бармена изменилось, глазки раскрылись, и в них появился страх.

- Извините, господин, но я выполнял распоряжение генерала. Если бы не сообщил..., меня бы убили...

- Ну и сволочь же ты. Мне жаль, что наше знакомство омрачено твоим доносом, но предупреждаю, если капнешь на меня или моих друзей еще раз... берегись! Дай мне еще бутылочку пива.

- Слушаюсь, господин.

Сижу и неторопливо поглощаю пиво. Ко мне подходит запыхавшийся потный Мамонтов.

- Я все видел. У тебя все в порядке?

- Да.

- Слава богу. Я тогда побежал к Зазе.

- Я, пожалуй, пойду домой.

- Может тебе скучно? Хочешь, найдем девушку на ночь. Здесь есть такие конфетки...

- Не надо.

- Найдешь дорогу?

- Найду.

Наступило утро. Меня опять будит Мамонтов, длинными трелями дверного звонка. С трудом дохожу до двери и открываю ее.

- Капитан, подъем. Нам надо быть через полтора часа на аэродроме.

- Полтора часа?

- Да. У нас не так много времени, надо еще пойти в нашу забегаловку поесть.

- Встаю

- Я опять принес бритву...

- Спасибо. А купить здесь вещички... бритву, например... можно?

- Конечно. Здесь все торгуют, солдаты, жители, генералы...

- Так к кому же мне обратится?

- Лучше к бармену. Он по своим каналам достанет что угодно.

- Ничего себе. Ладно, я буду готов через пятнадцать минут.

Тот же бар и тот же сонный бармен. При виде меня он почтительно кланяется.

- Что нужно, господину?

- Отбивную и кофе.

- А вам? - это к Мамонтову.

- Мне салат и кофе.

Бармен неторопливо уходит за занавеску и вскоре приносит две тарелки и две кружки кофе. Мы начинаем есть и перебрасываемся фразами. Бармен стоит недалеко и, видно, очень расстроен тем, что говорим по-русски.

- Этот тип знает русский?

- Нет. Но... может быть некоторые слова. Говори быстрее, он не успеет понять.

- Хорошо. Как Заза?

- В порядке. А кто был с тобой?

- Дочь генерала Корадо.

- Ничего себе. Как тебе удалось с ней познакомиться?

- Потом расскажу.

- Фигурка у нее - прелесть. Я бы тоже хотел встречаться с такой.

- Она не для нас.

- Значит, генерал приходил за своей дочкой?

- Угадал.

- А потом тебе сделал внушение?

- Да ты - провидец.

- Ладно тебе. Лучше доедай быстрей, через три минуты за нами придет машина.

- И так каждый раз?

- Все время.

На бетонной площадке стоят два до боли знакомых вертолета МИ-28, со своими нелепыми, вытянутыми, закругленными носами. Мамонтов подводит меня к ближайшему.

- Вот наша стрекоза.

Стрекоза вся поистерта и залатана, некоторые заклепки вылетели, и дыры грубо замазаны герметиком. Двое полураздетых негров и белый в комбинезоне крутились вокруг машины.

- Ион, - прокричал Мамонтов.

Белый человек оглянулся.

- Это наш механик, - обращается он уже ко мне, потом опять к нему. Иди сюда. Прибыл новый командир.

Белый человек отбрасывает ветошь и неторопливо идет к нам.

- Здравствуйте, - говорит он на корявом английском, - капитан Минеско, ваш механик.

Я протягиваю руку.

- Капитан Петров. Как машина?

- Что ей сделается. Пока работает. К полету готова.

- Отлично. Сейчас сюда приедет генерал Корадо, и мы полетим...

- Генерал? - недоверчиво спрашивает механик.

- Да.

- А куда он сядет? В запасном отсеке нет места. Я туда брезентовые чехлы переложил...

- Он полетит вместо оператора.

- О, черт возьми. Я тогда полезу в машину и наведу порядок в кабине. Командир, не надо ли блокировать часть кнопок вооружения? Вдруг этот псих будет нажимать все подряд, говорят, что он прошел школу в Уэст-Пойнте, а там учат всему...

- Нет, оставьте все как есть.

- Хорошо. Я пошел.

Через три минуты, действительно, на аэродроме появился кортеж машин. Впереди несся грузовик с солдатами, за ним военный "Джип" с генералом, сзади - еще одна грузовая машина. Первая машина остановилась перед нами, и высыпавшиеся из нее солдаты оцепили площадку с вертолетом. Генерал подошел к нам не один, худощавый с большими ноздрями негр в форме полковника держался чуть позади его.

- Капитан, Петроф, - обратился Корадо ко мне, - вертолет готов?

- Готов.

- Мне надо взять с собой полковника Чока. Где мы его можем разместить?

- Только в техническом отсеке. Капитан Минеско, подойдите сюда.

Румын подходит, небрежно козырнув генералу и полковнику:

- Слушаю, господин капитан.

- Надо выбросить чехлы, в отсеке поедет пассажир.

- Кто, генерал?

- Нет, его помощник.

- А генерал?

- Я же тебе говорил, он летит на месте оператора.

- А... Мать их..., - по-русски ругается Ион.

Он подходит к вертолету и долго копается у левого борта. На землю вываливается гора чехлов.

- Все в порядке, господин генерал, можно садиться, - сообщаю я.

Корадо благосклонно кивает головой, что-то гортанно кричит своему помощнику и неторопливо идет к лесенке. Чока направляется к Минеско и с его помощью протискивается в технический отсек. Я забираюсь на место пилота и начинаю раскручивать винты.