Голубая луна (СИ) - Мах Макс

"Значит, я все-таки принцесса! И совсем даже не ублюдок! Признанная принцесса! Узаконенная! Ой!"

Радость, как поднялась, так и исчезла. Этот пергамент многое объяснял, но одновременно представлял собой нешуточную угрозу. Именно его, как теперь понимала Герда, искали в вещах ее матери, а позже в ее собственных вещах. Как вообще, смогла ее мать добиться от короля признания и узаконивания внебрачного ребенка? Вероятнее всего, именно так, как и написала в письме к своей сестре, с помощью магии. Колдовские способности имелись у всех трех сестер ди Чента, но Александра-Валерия, по словам Мойры, никогда этим всерьез не интересовалась, и дар свой не развивала. Тем не менее, он у нее был. Теперь Герда понимала, как случилось, что платья и белье ее матери не трогали ни насекомые, ни мыши. Моль на него не садилась, и даже пыль ложилась тонким, легко сдуваемым слоем. Магия. Все вещи матери были буквально пронизаны токами довольно сильной магии, которую Александра-Валерия попросту не замечала, колдуя, не задумываясь, интуитивно, не ведая, что творит. Однако, потенциал у нее, по всей видимости, был немалый. И однажды, испугавшись за будущее своей дочери, она, по-видимому, дала волю чувствам и силой своего колдовства заставила Георга подписать документ, о чем он, очнувшись от чар, скорее всего сразу же пожалел. Однако случившаяся вскоре гибель Александры-Валерии не позволила ему договориться с ней миром или заставить уничтожить "акт признания" угрозами или даже грубой силой. Вот он и разыскивал потом утраченный с ее смертью документ.

Приказ убить Герду тоже получал теперь свое непротиворечивое объяснение. Согласно королевскому ордонансу при определенных обстоятельствах "принцесса крови Герда ди Чента" могла бы претендовать на корону Эринора по праву старшинства, а это чревато не только семейным скандалом, но и серьезными политическими рисками, чего король Георг не мог не понимать. Но этот же факт превращал Герду из никому неизвестной и неинтересной персоны сомнительного происхождения в серьезную политическую фигура на мировой шахматной доске.

"А ведь это та самая игра, которая стоит свеч!" - вдруг поняла Герда, и, более того, сейчас она уже знала, что и как будет делать в дебюте этой игры, окончание которой терялось в дымке отдаленного будущего.

Следующие ходы этой захватывающей дух шахматной партии носили весьма драматичный, но, в то же время, вполне предсказуемый характер. Первым делом Герда съездила в Рону - столицу княжества Горанд. Четыре дня пути в карете в одну сторону стоили того, потому что в Роне, в одной из старейших и наиболее уважаемых адвокатских контор цивилизованного мира - "Бодольё и Ренци" - на основе представленных Гердой документов и освидетельствования ее двумя вызванными по такому случаю медикусами, были составлены два документа. Первый подтверждал, что дама Герда ди Чента является дочерью Александры-Валерии ди Чента баронессы Гемма дочери славного горандского негоцианта Уно ди Чента из Ароны. Ее происхождение подтверждали свидетельские показания двух ее родных теток - Белоны дела Скальца и Мойры де Орфей. Этот документ был нужен для того, чтобы получить в столичной ратуше подорожную на имя дамы Герды ди Чента. Но этот же документ вместе с другими свидетельствами, включая не только официальные бумаги, но и личные письма ее матери, дневниковые записи Александры-Валерии, кулон с монограммой и масляную миниатюру на слоновой кости, изображающую короля Георга Эринорского в молодости и надписанную на обороте "Любимой А-В", лег в основу другого документа, в котором Герда ди Чента признавалась родной (должным образом признанной и узаконенной) дочерью короля Георга Эринорского, то есть ее светлостью принцессой Эринора Герардиной.

Но и это еще не все. Уважаемые правоведы от лица своей нанимательницы обратились в гербовое управление герцогства Горанд и лично к герцогу Горанда Константину с "нижайшей просьбой даровать принцессе, находящейся в данный момент в эмиграции, право именоваться эдле Герда ди Чента". Вся эта операция стоила Герде ста золотых империалов при условии, что герцог Константин дарует ей право именоваться "эдле". Все-таки иногда титул играет весьма важную роль, а называться во всеуслышание принцессой, Герда побаивалась. Поэтому только эдле. Однако результат обращения превзошел все ее ожидания. Исходя из собственных никак не озвученных соображений, герцог даровал Герде ненаследственное право именоваться виконтессой ди Чента. Но в гости, что характерно, не пригласил. "Дистанцировался", так сказать. Однако Герде от него нужно было другое. И она это другое - получила. Соответствующие поправки были внесены и в выданную ей ранее подорожную.

Вторым ходом Герды стало нахождение надежного хранилища для всех исходных документов и материалов. Таковое нашлось в банкирском доме "Объединенный капитал" в Ароне. За десять золотых в год банк принял на хранение опечатанную шкатулку со всем, что Герда сочла нужным спрятать там до времени. На всякий случай она оплатила хранилище на десять лет вперед, чтобы иметь возможность свободно путешествовать по миру, а она этим собиралась заняться, хотя и несколько позже.

Теперь настало время по-новому организовать свою уже в третий раз не задавшуюся жизнь. Герда сняла небольшой чистенький домик, прячущийся в разросшемся фруктовом саду. Наняла служанку "за все" и притворилась, что ее нигде не было и нет. Это была неприметная жизнь никому неизвестной молодой женщины, проводящей свои дни в занятиях и прогулках. А занималась Герда среди прочего изучением украденных у герцога Сагана книг. И вот там, - в одной из них, - она нашла первые ответы на интересующие ее вопросы. Оказывается, среди природных колдунов время от времени появляются носители совсем другого Дара. Принято считать, что все они являются потомками исчезнувших в истории древних родов, так называемых, первородных колдунов. Другими словами, речь шла о совершенно иной, давно забытой магической традиции, берущей свое начало в магии перволюдей, которым, судя по смутному преданию, это искусство передали сами боги. Письменная составляющая этой традиции - книги, описания, техники - практически полностью утрачена, но сам дар - способность творить колдовство "силой разума" и "страстью сердца" - сохранился.

Кроме того, в одном из отрывков, сохранившихся от более древних рукописей, говорилось о том, что к носителям древнего дара неравнодушны даже боги "малого пантеона", которых христиане почитают ангелами и демонами, а в другом отрывке указывалось, на то, что кое-где в мире сохранились "места власти", созданные в незапамятные времена могучими колдунами перволюдей, и что носители древнего дара получают в таких местах особый приток сил. Правда, в чем заключается эта "особость", написано не было, но зато имелось указание на то, что именно там, в "местах власти", носители Дара раскрывают обычно свои способности.

Впрочем, все это было одной лишь историей и теорией, тогда как формулы колдовства и техники применения этих арканов и гримуаров, описанные, по крайней мере, в двух из трех доставшихся Герде книг, имели практическую ценность. Овладением этими техниками и разучиванием формул Герда как раз и занималась. Что же касается прогулок, то сначала она гуляла пешком, проходя в иные дни по три-четыре мили. Но затем приобрела симпатичную лошадку палевой масти, которую держала в находящейся поблизости частной конюшне, и тогда начала совершать уже верхом дальние "экспедиции" в окружающие город с севера и запада леса и горы. Там - вдали от посторонних глаз, - она тренировалась с мечом и кинжалами, метала ножи и практиковалась в новых магических приемах, почерпнутых из книг. И дела у нее в этом смысле шли совсем неплохо. Во всяком случае, Герда видела в своих попытках колдовать очевидный прогресс.

Так продолжалось несколько месяцев подряд, пока однажды - заглянув в очередной раз в гостиницу "Петух и море", - Герда не получила весточку от княгини де Ла Тремуй. Письмо пришло с оказией всего за два дня до того, как Герда выбралась "проверить почту". Шарлотта писала, что скучает по "своей дорогой Аниз", но деспотичный брат не позволяет ей даже с кем-либо переписываться без того, чтобы читать ее письма. А поскольку общение с Гердой ей строжайше запрещено, - как способное запятнать ее репутацию, - то возможность послать письмо возникла только теперь, когда образовалась удачная, но главное, надежная оказия. Далее она сообщала все свои новости, которые сводились к тому, что, по-видимому, император приблизил ее лишь с одной целью. Ему нужна была подходящая невеста для кого-то из своих союзников. Так что скорее всего, вскоре ей предстоит новое долгое путешествие в одну из далеких стран. Но нет худа без добра. Перебравшись на новое место, Шарлотта станет королевой или женой наследного принца и, скорее всего, обретет определенную свободу действий. Во всяком случае, будущий супруг вряд ли станет возражать, если она захочет забрать к себе свою названную сестру.