Габриэлла - дитя Ада (СИ) - Светлая Любовь

— Да что с вами такое? — слезы отчаяния начали чертить невидимые дорожки по щекам Габриэллы.

Настоятельница все так же стояла на своем месте, опустив голову.

— Кать! Мы же подруги! Что происходит?

Катюша, осмелившись поднять заплаканные глаза, в страхе наблюдала за происходящим. Наконец не выдержав, она ринулась на помощь соседке. В одно мгновение тяжелая мужская рука схватила её за запястье, причиняя боль.

— Даже не думай! — процедил он сквозь зубы.

— Кать! Настоятельница Антонина! Мне страшно! — слезы начали душить. Метаясь около стены, словно загнанный зверь, Габриэлла не собиралась просто так сдаваться. — Да помогите же кто-нибудь!

Мужчины подошли совсем близко.

— Не — е - ет! Уйди! Пустите меня! — зажмурившись, Габриэлла начала размахивать руками. Это была жалкая попытка борьбы.

От страха Габриэлла зажмурилась. Мужские руки больно вцепились в плечи.

— Открой глаза! — приказал один из мужчин, надавливая пальцем на ключицу. — Открой же глаза! — резкая боль пронзила все тело Габриэллы, к такому она не была готова, не смотря на то, что не понаслышке знала о побоях.

— Оставьте меня в покое! — Габриэлла отчаянно сопротивлялась, но силы были не равны. Спустя несколько минут, бороться больше не было сил.

— Открой глаза! — приказной тон сменился раздражённым шипением.

Устав бороться, она подчинилась. Приоткрыв глаза, Габриэлла увидела перед собой странный круглый медальон.

— Смотри на него! — тыча кулоном в лицо, приказал незнакомец.

Зрачки начали расширяться. Чем дольше Габриэлла смотрела на этот медальон, тем ярче он начинал светиться. Спустя несколько секунд, когда от яркости начали болеть и слезиться глаза, она попыталась отвернуться, но, увы, попытка была тщетна. Тяжелые пальцы до боли сжали её подбородок.

— Амадеус ахра! — тихим голосом произнес мужчина. На глаза нависла пелена. Веки начали тяжелеть.

— Амадеус ахра! — громче повторил второй.

Глаза начали медленно закрываться. Габриэлла уже не владела своим телом, которое начало обмякать в руках у незнакомцев.

— Амадеус ахра!

Пропасть. Тьма.

Глава 2

«Так тихо. Куда все делись?»

Странное чувство охватило Габриэллу. Она словно проваливалась в черную дыру. Вокруг ничего. Лишь давящая тишина и мрак, которые все больше поглощали. Тело не слушалось.

«Что происходит?»

Габриэлла не могла понять, открыты у неё глаза или же нет. Спустя несколько секунд вдалеке замерцало маленькое пятно света.

«Свет!».

Девушка попыталась сделать несколько шагов в его направлении. Ноги не подчинялись.

«Ну, давай! Давай!»

Несколько попыток, приблизится к единственному источнику света, не увенчались успехом.

«Мне нужно туда попасть! Мне нужно!»

Внезапно пятно с необычайной скоростью начало приближаться к Габриэлле. Яркая вспышка ослепила. Толчок. Падение. Девушку словно, что-то вытолкнуло из той черной дыры. Незапланированное падение заставило Габриэллу выставить руки вперед. Колени больно ударились о твердую почву. Ладони были отбиты и жутко горели. Открыв глаза, Габриэлла опешила. Те же знакомые очертания родной улицы. В недоумении она присела, подогнув под себя ноги. Секунду назад два незнакомца были рядом с ней, а сейчас она здесь, на улице их маленького провинциального городка. «Как я тут оказалась? Может быть, это был всего лишь сон?». Снующие горожане были похожи на рабочих муравьев. Все куда-то спешили и что-то делали. Убедив себя, что два незнакомца и проклятое письмо это всего лишь страшный сон, она встала, отряхнула старенькие джинсы от дорожной пыли и направилась в сторону серого здания на окраине. Идти было тяжело. Падение давало о себе знать, отражаясь глухой болью в коленях. Несколько метров по оживленной улице девушка шла, слегка прихрамывая, тона одну ногу, то на другую. До детского дома оставалось метра три. Сумерки уже давно опустились на город. Прерывистый раскат грома оповестили о приближающемся дожде. Габриэлла медленным шагом направилась к порогу ненавистной «клетки».

— Только бы не попасть под дождь! — размышляя вслух, девушка ускорилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Внезапный лай собаки, заставил её остановиться. Неприметная дворняга сидела у порога детского приюта. Убедившись, что опасности нет, девушка попыталась продолжить путь, но не смогла. Плотная стена из воздуха возникла перед ней. Габриэлла запаниковала. Она знала, что такое быть взаперти. Становилось тяжело дышать. Собака, сидевшая около детского дома, вновь залаяла, но на этот раз её лай предназначался худощавой женской фигуре, завернутой в старый, выцветший плащ. Женщина тоже направлялась к детскому дому. Габриэлла не придав этому значения, вновь попыталась сделать шаг и вновь неудача, её словно пригвоздили на месте. Борьба с собственным телом не увенчалась успехом. Спустя несколько секунд произошло то, что заставило Габриэллу перестать бороться приглушенный детский плач, который доносился из-под плаща той самой женщины. Словно в оцепенении, Габриэлла стояла всего в трех метрах от порога детского дома и наблюдала за таинственной женской фигурой. Женщина подошла к порогу и вытащила из-под плаща маленький сверток.

— Прости меня! Придёт время, и ты всё сама поймешь. Я не могу оставить тебя! Прости! — тихий плач постепенно перешел в рыдания. У Габриэллы от этой картины подкатил комок в горле. Слезы застелили глаза. Ей, как сироте, было невыносимо видеть эту картину. Этого ребенка сейчас оставят на пороге точно так же, как и восемнадцать лет назад оставили саму Габриэллу.

— Не надо! Прошу! Не оставляй! — словно молитву, шептала она. — Не смей! Слышишь!? — уже крича, повторила она.

К удивлению Габриэллы, её крик не был никем замечен. Её никто не услышал!

— Что происходит? Почему меня никто не слышит? — она нервно начала оглядываться вокруг. Сновавшие прохожие не обращали на девушку никакого внимания, словно её там не было.

— Я дам тебе то имя, которое Они велели дать. Моя крошка. Запомни! Тебя зовут Габриэлла!

Эти слова, словно удар током, заставили Габриэллу повернуться к женской фигуре. Глаза, округлившиеся от шока, начали заполняться слезами.

— Мама????

Женщина вложила смятый листок бумаги в застиранную пеленку и аккуратно положила сверток на деревянный порог детского дома. Всхлипывая, она начала отдаляться, тихо пятясь назад.

— Мама! Я здесь! Зачем ты это сделала? Ма-ма-а-а-а! — крик Габриэллы был таким отчаянным. Воздуха в легких не хватало. Она стояла и кричала, но её по- прежнему никто не слышал. Несчастная девушка отчаянно била кулаками перед собой, в надежде разрушить невидимую преграду. Перед глазами начало все расплываться. Лицо уходившей женщины было словно в тумане.

— Ма-ма! Не уходи!

Крик Габриэллы становился тише. Изо рта уже не доносились звуки, лишь губы в безмолвном рыдании все еще шевелились. Вокруг туман. Раскат грома, еще раскат. Туман. Пропасть. И снова мрак.

— Очнись! Да очнись же ты!

Грубый злобный голос, верещал в ухо, возвращая её в реальность. Габриэлла с трудом открыв глаза, осмотрелась. Это явно салон машины, заднее сидение, путы на руках и ногах, не сулили ничего хорошего.

Происходит что-то странное.

Этот сон она уже видела…

— Слишком буйная. Может быть, мы не ту взяли? — отозвался второй мужчина, который находился за рулем.

— Как не ту? Что ты мелешь? Ты же видел, она прочитала письмо с печатью. Будь рыжая не той, ни строчки не увидела бы!

— Ну да, думаю, ты прав. Однако не нравится она мне, — он обернулся на заднее сидение, где лежала совсем еще юная девушка. Прядь огненных рыжих волос небрежно ниспадала на её щеку. — Хотя-я, чертовка-то хороша!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Макс! Даже не думай об этом! — предостерегающе одернул его напарник. — Ты же знаешь, что с нами будет, если с её головы хотя бы волосок упадет!

— Да знаю я! Просто озвучил мысли вслух! Угомонись, Серж!

С каждым словом этих незнакомцев у Габриэллы стыла кровь в жилах. Где она? Кто эти мужчины? Куда они ее везут? Она не знала ничего. Неизвестность пугала и заставляла дрожать все тело.