Энергия наших мыслей. Влияние человеческого сознания на окружающую действительность - Константин Коротков

«При этом использовалось в качестве индивидуализирующих признаков сто миллионов сопоставительных форм для инвариантной системы. Детерминант матриц, соответствующих сегментам событий, переведенным в форму, имеет одно и то же численное значение».

«Безграничная вариативность торсионных полей позволяет ему находить желаемые информационные структуры, входить с ними в резонанс и «считывать» полезную информацию».

«В качестве структурной единицы в механизме межуровневого обмена информацией и структурного элемента головного мозга, спиновая система которого в составе мозаики участвует в создании идеи на уровне физического вакуума, следует рассматривать возбужденную нервную клетку».

Подобных цитат можно было бы привести множество. Для рядового читателя они звучат как заклинания на неведомом языке и вызывают невольное уважение: «Надо же, как они умеют выражаться! Наверное, это страшно научно!» Однако у профессионального ученого подобные наборы высокоученых слов ничего, кроме пренебрежительной усмешки, не вызывают.

Самое досадное, что в наше время любой шарлатан с пылким воображением может объявить себя народным целителем, за разумные деньги получить диплом от народной Академии и заняться высокодоходной практикой. Ограничений и контроля практически нет. Ну а разобраться, что к чему и кто есть кто, без собственного печального опыта практически невозможно. Слова все говорят красивые, и дипломы у всех с настоящими печатями. А платят за все это наши с вами легковерные сограждане.

Официальная медицина неоднократно пыталась включить целителей, или биоэнерготерапевтов, в практику своей работы. И в нашей стране, и в мире достаточно много врачей, открытых новым идеям. Целителей приглашали работать параллельно с врачами на регулярной основе, то есть каждый день приходить на регулярный прием и постоянно работать с больными. Существует очень немного учреждений, где такое действительно получилось. Как правило, либо целители не выдерживали регулярной работы, либо эффективность ее оказывалась ничтожно малой.

В то же время невозможно отрицать, что существуют явления, лежащие за гранью современной научной парадигмы. При этом академическая научная среда прилагает огромные усилия, чтобы эту парадигму сохранить и не допустить ничего нового и необычного. Известная чеховская фраза «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда» преобразовалась в лозунг «Этого не может быть, потому что это противоречит положениям науки». А ученые мужи выступают в роли жрецов, осененных вселенской мудростью и бесконечными знаниями. Но сколько раз эта мудрость препятствовала прогрессу!

Ночью 26 апреля 1806 г. жителей маленькой французской деревушки Ле Агле разбудил шум падающих камней – более 2000 скальных обломков упало на их деревню с неба. Этот феноменальный дождь метеоритов разбудил не только деревенских жителей, но и членов Французской Королевской Академии Наук. После тщательного изучения они вынуждены были признать, что камни действительно могут падать с неба.

Весь предыдущий век до этого события Академия Наук Франции – ведущее научное учреждение того времени – категорически отрицала возможность падения камней с неба. «Камни не могут падать с неба, потому что на небе нет камней!» – провозгласил Антони Лавуазье, отец современной химии. Все сообщения о метеоритах были официально признаны лженаучными. И редко в каком европейском музее можно обнаружить образцы метеоритов, собранные до 1806 г. Они были выброшены на свалку, как ненаучный хлам.

Другой пример, из следующего века. 9 октября 1903 г. газета New York Times писала: «Машина, которая действительно будет летать, может быть построена в результате совместных творческих усилий математиков и инженеров через миллион или десять миллионов лет». В тот же день велосипедный механик Орвилл Райт записал в своем дневнике: «Мы начали строительство нашей машины». Через несколько месяцев эта машина поднялась в воздух. И далее в течение 5 лет, с 1903 до 1908 года, два молодых механика пытались привлечь к себе внимание, утверждая, что они построили машину тяжелее воздуха и могут на ней летать. Научные обозреватели ведущих американских газет, опираясь на мнение передовых ученых, а также эксперты американской армии убедительно доказали, что это невозможно и на утверждение братьев Райт можно не обращать внимания. Симон Ньюкомб, профессор математики ведущего американского университета имени Джона Хопкинса, опубликовал статью, научно доказывающую, что управляемые полеты «абсолютно невозможны». Адмирал Джордж Мелвилл, шеф-инженер американского флота, написал в «Североамериканском Ревю», что попытки летать являются «абсурдными». И в течение пяти лет братья Райт летали на своем самолете, и в округе они были известны как чудаки, но никто на них не обращал серьезного внимания, так как все знали, что «с научной точки зрения полеты на самолетах невозможны». Однажды один из сенаторов США ехал по железной дороге. Он взглянул в окно и увидел летящий самолет.

«Что это?» – воскликнул сенатор.

«Это местные чудаки, которые утверждают, что они построили летающую машину. Однако все знают, что это невозможно. Так было написано во всех газетах».

«Но ведь я вижу это своими глазами!» – воскликнул сенатор, глядя в окно на летающий кругами самолет.

«Но в газете было написано, что это невозможно!»

После этого персональное распоряжение президента США Теодора Рузвельта об организации специальной комиссии позволило официально открыть эру авиации.

В 1879 г. Томас Эдисон находился на пике славы, запатентовав более 150 изобретений, среди которых были телеграф и фонограф. Его называли «Наполеоном Науки» и волшебником из Менло-Парка, места в Нью-Джерси, где находились его исследовательские лаборатории. Более года Эдисон занимался разработкой идеи практичной электрической лампочки. Имевшиеся к тому времени образцы ламп с угольными электродами были дорогими и недолговечными. Важной проблемой была также возможность соединять лампы в параллель, чтобы выход одной из них из строя не погружал весь дом в темноту.

Более года Эдисон работал над этой проблемой, и после множества экспериментов ему удалось разработать прообраз современной лампы накаливания: вакуумированную колбу с металлической нитью, имеющей высокое сопротивление. Такие лампы можно было соединять параллельно.

Когда «Наполеон Науки» объявил о своем достижении, научный мир отреагировал с недоверием. Использование нитей с высоким сопротивлением считалось невозможным. Сэр Уилльям Сименс, несколько лет работавший над этой проблемой, заявил: «Подобное заявление должно быть воспринято как неприемлемое наукой и несовместимое с реальным научным прогрессом». Профессор Генри Мортон писал: «Я протестую от имени настоящей науки. Эксперименты Эдисона – это явная неудача, подаваемая как успех. Полный обман публики». Профессор Дю Монсел: «Необходимо потерять всякое чувство реальности, чтобы принять подобные утверждения. Волшебник Менло-Парка, по-видимому, совершенно не знаком с основами электрической науки. Мистер Эдисон тянет нас назад».

И в то время, как лаборатория Эдисона освещалась ярким светом электрических ламп, сэр Уиллиам Пирс, шеф-инженер Британского Почтового Союза, читал лекцию для членов Королевского Общества в Лондоне в полумраке комнаты, освещенной мерцающим светом газовых ламп. Сэр Пирс объяснил своей аудитории, что параллельное соединение ламп – это «абсолютно идиотская идея». Кстати, тремя годами ранее этот же сэр Пирс отказался от внедрения телефонов в почтовом ведомстве. Он заявил, что «в Британии достаточно маленьких мальчиков, чтобы доставлять послания».

Естественно, высоконаучные мнения не смогли воспрепятствовать внедрению изобретений Эдисона. Но произошло это прежде всего благодаря вере в его технический гений со стороны инвесторов, таких, как Дж. Морган и В. Вандербильд. Но сколько замечательных изобретений в течение долгих десятилетий не могли пробить себе дорогу или вообще оказались похороненными в архивах.

Достаточно упомянуть идею бронированной машины – танка, выдвинутую в 1912 г. австралийским изобретателем де Молем и отвергнутую Британским военным офисом.

Первая демонстрация работающего телевизора, проведенная в 1926 г. британским изобретателем Бэйардом для членов Королевского Общества, была воспринята как некий фокус. Половина членов комиссии просто не поверили своим глазам, остальные прокомментировали увиденное, как «полная чепуха», «непонятно, зачем это нужно?», «какой полезной цели это может служить?».

Большинство идей великого мечтателя Николы Тесла так и остались на бумаге. Причем речь идет не только о передаче энергии на расстояние, но и о паровой турбине оригинальной конструкции, которую многие считают более эффективной, чем турбина Чарльза Парсонса, принятая во всем мире. Кстати, и Парсонсу потребовался не один десяток лет и незаурядная изобретательность, чтобы доказать значимость своего открытия. Дело было так.