Последний парад наступает… - Виктор Ночкин

— А завтра и его здесь не будет, — пьяно поддакнул Михеич, влюбленно глядя на Нерестова, — приказ уж готов. Завтрашним числом на подпись Горбункову приказ. Закрываем лабол… рабла… лабраторию! За беспресктив… стисью закрываем. Давай лучше выпьем и байстрюку этому нальем, пусть утешится.

Михеич дрожащей лапкой потянулся к бутыли и, как только его пальцы сомкнулись на горлышке сосуда, дрожь прекратилась. Бутылка взмыла над столом с хищной грацией истребителя, нависая над стаканом.

— Вот так-то, сынок, — печально кивнул Нерестов, — ты… того, не гляди, что мы пьем. Тащи давай своих наёботов. Показывай.

Дальше сознание Бездыкина вновь отключилось. Он вихрем помчался вниз на "минус-два", хлопая по пути дверями и, кажется, оставляя за собой крошечные смерчи взвихренного воздуха — затхлого воздуха Института… Редкие встречные сотрудники с удивлением глядели ему вслед. В коридоре перед лабораторией уже горел свет. Не оборачиваясь, Костя миновал смущенного Кондратьева, пытающегося ему что-то сказать, пунцовую Ниночку, запихивающую непослушными руками полы блузки под перекрученный поясок — и кинулся к себе. Вставляя дрожащими руками ключ в сразу ставшую слишком узкой скважину, он катал в голове только одну мысль — дозрели или нет? Вообще-то срок назначен на завтра, но опыт прошлых экспериментов показал, что обычно процентов пятнадцать особей, а то и больше, готовы к работе днем раньше срока… Утопающий, как известно, хватается за соломинку… если боевые нанороботы выйдут на свой парад, если получится… Они запрограммированы держать равнение в строю… Если хотя бы несколько десятков…

Первое, что бросилось Косте в глаза — нелепо задранная крышка термокофра. Потом уже до его сознания дошло все остальное — распахнутая дверь клетки, следы крошечных лапок на стенах и столе, отпечаток маленькой ладошки на мониторе — прямо на словах "я не вирус"… И застенчивый взгляд Матвея, выуживающего из теплого нутра термокофра вяло шевелящихся нанороботов и меланхолично сующего их в слюнявую пасть… Обезьяна жевала, роняя длинные капли коричневой слюны, снова елозила лапкой в кофре, облизывала пальцы и жевала… Жевала… Жевала…

Колени Бездыкина подломились и он сполз на пол, цепляясь за косяк скрюченными пальцами, судорожно ловя загустевший воздух перекошенным ртом… Густой бас Федора: "А Михеич грит, что завтра все едино эту лабораторию закроют", — и навалилась глухая темнота… Костя не услышал ни раздумчивых объяснений грузчика: "А Михеич грит — готовься, Федь, на завтра", — ни ниночкиного визга, ни щелканья клавиатуры, когда Кондратьев торопливо бросился стирать "нано-Пиздыкина" — ничего.

Лабораторию в самом деле закрыли на следующий день и красношеий Федор в самом деле снес все оборудование в подвал. Правда, случилась незадача — один из термокофров он уронил и тяжеленный этот чертов ящик треснул маленько, ну и посыпались из него какие-то серенькие шарики. Вот такие малюсенькие… Да ерунда это все — и о лаборатории нанотехнологий скоро в Институте все бы забыли, если бы не одно обстоятельство… Время от времени по институтским коридорам строем, печатая шаг, проходили колонны тараканов. Держа равнение в рядах и шеренгах.