Операция «Wolfsschanze» - Степан Кулик

Подполковник посидел несколько секунд с закрытыми глазами, чувствуя, как силы возвращаются в изнуренное тело.

– Эй, что за ерунда?.. – подал голос Андрей Малышев. Попытался встать и со стоном опустился обратно. – Не хило нас приложило… Ноги как ватные…

– Не дергайся. Скоро пройдет…

– Понял, командир. А чего случилось-то? Ощущение как после контузии. Котелок бурлит, но не варит.

– Пока сам не очень понимаю…

Придерживаясь руками за скалу, Корнеев с трудом встал. Прямо, метрах в тридцати, по другую сторону неширокого асфальтированного шоссе, начинался подъем на гору. Не слишком высокую, зато неприветливую, каменистую, только густо прикрытую зеленью кустарников и зарослями причудливо изогнутых ветрами, разлапистых кедровых сосен.

Правее от утеса, шагах в десяти, сползал к воде усыпанный крупной галькой и небольшими валунами обрыв, весьма крутой и непривлекательный. Хотя, если сильно припрет – так сказать, по большой нужде, можно попытаться спуститься. Внизу – изумрудные волны с тихим шелестом накатывают на берег, чайки носятся над едва обозначенной зыбью – идиллия. Подполковник невольно снова подумал о курорте.

С трудом оторвав взгляд от моря, посмотрел налево. Эта картина тоже оказалась приятна глазу коренного одессита. Узкая полоска мыса длинным языком уходила в море, удерживая на самом кончике маяк, похожий на точеную фигурку шахматной королевы. Белой…

– И все же это не Рио-де-Жанейро… – пробормотал Николай.

– Что говоришь, командир? – Малышев уже тоже сумел подняться. – Мы, случаем, не в Одессе? Это же море, да?

– Море, – кивнул Корнеев. – Я даже больше скажу, Андрюха. Это Черное море. Его запах ни с какими иными не спутать. Вот только чужое оно здесь… Не наш это берег.

– Уверен?

Вместо ответа Николай показал на солнце. Но Малышев не понял. Пришлось объяснить:

– Море на восток от суши. А должно быть на юге. Теперь соображаешь?

– Я понял, – кивнул тот. – Стало быть, мы либо в Румынии, либо в Болгарии?.. – потом подумал и прибавил: – Или все-таки на восточном побережье Крыма.

Тем временем стали приходить в себя остальные. Как водится в таких случаях, удивленно переговариваясь и осматривая друг друга.

– Все целы?

– Так точно, – доложил Малышев как заместитель командира группы. И прибавил, вспомнив, с чего все началось: – А не хило мы на лифте прокатились. Из польских болот на солнечный берег, да?

Корнеев задумчиво покивал. Не нравились ему ни высота солнца, ни обилие зелени. Совершенно не осенний пейзаж. Даже для южных широт…

– Группа, внимание. Всем осмотреться и привести себя в порядок. До выяснения обстановки продолжаем считать, что находимся на вражеской территории. Старшина Телегин, займите наблюдательный пост на склоне горы. Майор Петров, проводите старшину и проверьте склон насчет мин. На всякий случай. Старший лейтенант Гусев, вы говорили, что владеете навыками альпинизма?

– Так точно.

– Подняться сможете? – Николай указал на утес за спиной.

– Надо посмотреть…

– Посмотрите. И лучше со стороны, противоположной маяку. Он хоть и далеко, но если в оптику…

Корнеев не стал продолжать. В группе почти одни офицеры, и все воюют не первый год.

– Лейтенант Колокольчиков, капитан Гусман, подстрахуйте…

– Есть.

Корнеев посмотрел на часы. Девятнадцать сорок. Что ж, можно и об ужине подумать. А перед этим произвести досмотр вещей личного состава на предмет имеющихся запасов. Он уже собрался отдать соответствующее распоряжение Малышеву, когда услышал негромкий стон.

– Тихо… – подполковник поднял руку. Прислушался, но стон не повторился. – Кто-то еще слышал?

Летчики и Андрей только молча переглянулись. Во взглядах – вопросы… Николай требовательно прижал палец к губам, потом поднес к уху, повел вокруг и поднял вверх: «Молчать и слушать!»

Секунды сбегали одна за другой, но кроме шелеста прибоя, криков чаек и шуршания камешков, сбрасываемых лезущим наверх Гусевым, ничто не тревожило тишину.

Подполковник досчитал до сорока, и когда совсем уж убедил себя, что стон ему почудился, тот раздался снова. Совсем слабый, но вполне отчетливый. И в этот раз его услышал не только Корнеев. Гусман и Малышев одновременно дернулись в ту же сторону.

– Стоять… – шепотом приказал полковник. – Андрей, ты вон оттуда зайди. Только аккуратно. Перед маяком не отсвечивай… Товарищи летчики, у вас свое задание. Выполнять.

Дождался ответных кивков и только после этого, пригибаясь так низко, как только мог, чтобы не опуститься на четвереньки, выглянул из-за утеса.

Сперва Корнеев не заметил ничего интересного. Каменная глыба, в тени которой очнулась разведгруппа, стояла особняком, свалившись с горы в незапамятные времена, но до моря так и не докатившись. А за ней как раз начинался мыс. Ровный, словно отшлифованный. И от утеса до белокаменной башни маяка на нем не было ни рытвинки, ни горбочка… Усыпанная мелкой галькой взлетная полоса, а не мыс. На такой не то что человеку – черепахе негде затаиться. Только дренажная канава у обочины и обратная сторона скалы. Куда отправился Малышев…

– Андрей, что у тебя?

– Никого… – Малышев отозвался буквально в паре шагов. Вот-вот из-за угла покажется.

– Что за чертовщина? – Корнеев почесал затылок. – Эй! Кто здесь? – позвал негромко. В общем-то не особенно рассчитывая на ответ.

Еще несколько секунд стояла тишина, а потом голос отозвался. Далеко… Метрах в двадцати от утеса. И скорее всего из канавы.

– Я здесь… – невидимый человек говорил тихо, но по-русски. – Вы кто такие?

– Подожди, браток. Сейчас поможем…

– Нет! Не приближайтесь… На маяке снайпер!

– Разберемся…

Корнеев, сделав крюк так, чтоб его все время заслоняла скала, подошел к канаве, лег на дно и пополз по-пластунски. Дренажная канава была не очень глубокой, но все же если наблюдатель не знает, куда смотреть, то вряд ли заметит.

Неизвестный лежал ничком. А по маскхалату на спине расползлось большое темно-бурое пятно.

– Крепко тебя зацепило, браток. Ну, ничего… Помощи дождался, значит, будешь жить.

– Это вряд ли… – незнакомец даже не попытался поднять голову. Видимо, берег последние силы. – Кто вы? Откуда здесь?

– Да, похоже, мы с тобой одной крови, браток. Фронтовая разведка. Майор Корнеев… – в последнюю секунду Николай понизил себя в звании. Решив, что полковники за линией фронта встречаются реже, чем генералы в Кремле. – Погоди, сейчас я тебя к нашим подтащу. А там перевяжемся и поговорим.

– Постой, майор. Сперва дело. Я – мичман Черноморского флота Иван Стаднюк. Наша группа должна была встретить здесь проводника и обеспечить работу маяка. Но не получилось… Мы напоролись на засаду. Не знаю, предательство или случайность… винить некого. Проводника нашего, он же смотритель… румыны расстреляли. И потушили маяк! А этой ночью запланирована высадка десанта… Понимаешь, майор? Ночью флотилия пойдет… на мели и скалы… Еще чуток ветра… и от батальона даже сводного взвода не составишь. Место ведь нарочно такое выбирали… где никто не ждет… Братишка, я не знаю, какое у вас задание, но прошу тебя… зажгите маяк. Хоть на несколько минут… Корабли выйдут на траверз ровно в первом часу после полуночи.