Суть Времени 2012 № 6 (28 ноября 2012) - Сергей Кургинян

Прорабы перестройки, они же тараканщики, они же люди Танатоса (ну как тут не вспомнить «Людей дождя», вышедших на Болотную для исполнения мистерии «Перестройка-2») вскармливались в советскую эпоху определенными субкультурами. Таковых было две. Первая — диссидентская. Вторая — среда либеральной элитной советской фронды. Среды тесно взаимодействовали друг с другом, взращивая тараканщиков и тренируя их для будущей мистерии Танатоса.

Порой тараканщики покидали свои комфортные безопасные среды и осуществляли набеги на большой советский мир. Чаще всего такие набеги осуществляли тараканщики от культуры. Набеги позволяли захватить какое-то количество людей и отволочь их в мир Танатоса для превращения в тараканщиков. Решая эту задачу, тараканщики одновременно решали и другую. Легкий тараканий укус — и человек со спящим Эросом заболевает жизнеотрицанием. Он не становится человеком Танатоса. Но он покоряется людям Танатоса. И начинает плясать под их дудку (вспомним город Гамельн и пришедшего туда Крысолова). Захват одних советских людей с целью их превращения в людей Танатоса. Захват других советских людей с целью их усыпления и превращения в будущих покорных рабов, пляшущих под дудку людей Танатоса — вот что такое мистерия, предварявшая перестройку.

Специалисты легко обнаружат в этом описании все признаки агрессии вируса против организма. Вирус — это клетка смертеутверждения. Размножение вируса (наращивание войска Танатоса) и подавление иммунитета (скукоживание тех, кто является войском Эроса) — вот задача танатократии.

Усыпленный Эрос — это условие успешности действия вируса.

Есть вполне корректный термин — социокультурный вирус. Есть и другие термины: социокультурный код, социокультурная агрессия и так далее. Социокультурные коды, по существу, ничем не отличаются от кодов, с помощью которых программируется создание живой ткани. Генетики прекрасно знают, что это такое. Специалисты же по компьютерам легко обнаружат сходство между компьютерными кодами и кодами биологическими. А также между компьютерными вирусами и вирусами биологическими. И так далее. Теория социокультурных кодов необходима для создания социокультурного оружия в той же степени, в какой теория биологических кодов необходима для создания боевых вирусов (в том числе и так называемого вируса Судного дня). А теория компьютерных кодов — для создания компьютерных вирусов.

Однако в данной статье теория социокультурных кодов, конечно же, изложена быть не может. Все, что сказано выше, не более чем заметки на полях. Необходимые для того, чтобы максимально прояснить, какой именно взрыв погубил СССР, превратив его в колоссальную «Зону Ч».

Как все мы понимаем, до перестройки деятельность тараканщиков по наращиванию смертеутвердительности и жизнеотрицательности носила ограниченный характер. Можно сказать, что в течение этого периода отрабатывались в экспериментальных лабораториях наиболее эффективные вирусы (они же тараканы).

Когда же наступила перестройка, то тараканщиков натравили на население, предоставив им уникальные возможности, вытекавшие из монополии КПСС на власть, идеологию и средства массовой информации. КПСС взорвала бомбу, начиненную колоссальным количеством тараканов. Тараканы — как осколки бомбы — поразили психику огромного количества людей. И заселили эту психику, образовав в жизнеутверждающем сознании паттерны смертеутверждения и жизнеотрицания. Одновременно с этим люди получили колоссальный заряд духовной, культурной и прочей радиации, убивавший их Эрос и породивший дистрофию всех привычных паттернов полноценного жизнеутверждения. В результате чего антипаттерны-тараканы смогли с бешеной скоростью пожирать ослабленные нормальные паттерны.

Всех, кто бил тревогу по поводу подобной «ситуации Ч», КПСС, стремящаяся превратить СССР в «Зону Ч», именовала «врагами перестройки». Этих врагов подвергали психологическим репрессиям, не позволявшим вести эффективную борьбу против размножающихся антипаттернов-тараканов.

Итак, «Зону Ч» соорудила именно КПСС. Конечно, надо отличать членов КПСС от КПСС, как политического субъекта. Уважая членов КПСС, не участвовавших в создании «ситуации Ч», считаю необходимым предъявить весь пакет претензий КПСС как политическому субъекту. Ибо этот субъект создал «ситуацию Ч». На его основе сформировалась «элита Ч». И так далее.

Коль скоро это так (а это именно так), то все характеристики элитогенеза в «Зоне Ч» становятся достаточно очевидными. Буржуазный класс, сформировавшийся в «Зоне Ч», — это класс, стремительно накапливающий энергию смертеутверждения. Являясь коллективным носителем Танатоса, этот класс вполне корректно называть Монстром. Наш буржуазный класс, создавший «Зону Ч» и уютно в ней обустроившийся, — это беспощадный и цепкий Монстр — с колоссальным внутренним зарядом смертеутверждения. Идею смертеутверждения (еще раз прошу не путать оное с жизнеотрицанием) выражает образ Беременной Смерти.

Описав элитогенез в «Зоне Ч», мы можем перейти к исследованию отдельных черт Монстра, порожденного столь нетривиальным элитогенезом. Взяв за основу работу Ленина «Три источника и три составные части марксизма», я буду называть эти черты исследуемого Монстра источниками и составными частями монструозности.

Первый источник монструозности — беспрецедентная криминализация «элиты Ч». Я много раз говорил о том, что процесс построения капитализма, запущенный Ельциным и Гайдаром, неумолимо должен был привести к созданию именно криминальной элиты. И что лица, запускавшие этот процесс, знали о том, какова именно будет эта элита. И чем чревато для страны создание такой элиты. Более того, каждый раз, когда кто-то пытался придать процессу элитогенеза другой характер, этому оказывалось противодействие. И говорилось: «Не мешайте замысленной нами тотальной криминализации элиты».

Второй источник монструозности — иступленное коллективное ренегатство.

Третий источник — спецслужбистская двумысленность.

От источников перехожу к составным частям.

Первая составная часть — смертеутверждающий гедонизм. Да, гедонизм жаждет наипростейших даров Эроса. Но рядом с этими дарами находятся дары другого бога — Танатоса. Это понимает каждый бандит. Это воспевает бандитский фольклор («Пить будем, гулять будем, смерть придет — помирать будем»). Смертеутверждающий гедонизм — это гедонизм криминальный.

Вторая составная часть — воинствующая безыдеальность. Обычная безыдеальность основана на фырканьи: «Да пошли бы вы куда подальше с вашими идеалами». Другое дело — воинствующая безыдеальность. Паттерны подобной безыдеальности (они же вирусы или тараканы) рыскают в поисках любых частиц идеального и яростно их пожирают. Подобное свойственно ренегатам. Не зря говорится, что они не любят своего прошлого. Наши ренегаты не просто не любят своего прошлого. Они это прошлое ненавидят и пожирают — в самих себе и окружающем мире.

Третья составная часть — полицайство. Элитный монстр готов исступленно служить Западу, замыслившему уничтожение России. Так полицаи служили немцам. Так в древние времена служили Орде разложившиеся, деградировавшие предатели, мечтающие получать в Орде ярлык на княжение, сладострастно ползающие на брюхе перед хозяевами Орды.

Готовность обменять свое властное первородство на чечевичную похлебку (статус полицая, право хранить деньги в западных банках, право жить на Западе и так далее) сочетается у Монстра «Ч» с влечением к организовавшему «Ч» западному хозяину. Не постигнув тайну этого особого влечения здешнего Танатоса к Танатосу мировому, мы не сможем прогнозировать действия «Монстра Ч».

Таков он, Монстр, проживающий в «Зоне Ч». И гордо называющий себя элитой. Что ж, он и есть особая элита — «Элита Ч». В «Зоне Ч» царствует «Монстр Ч». Всех остальных он делит на слуг и пищу. Пищи ограниченное количество. А значит, рано или поздно и слуги тоже окажутся пищей. Потом Монстр начнет пожирать себя. Если элита — это такой Монстр, то полноценная борьба предполагает формирование полноценной же контрэлиты. Только она может стать героем, бросающим вызов Монстру. Контрэлита не может запереться в башне из слоновой кости. Она должна соединиться с народом, вовлечь народ в глубокое и сосредоточенное отрицание «ситуации Ч».

Обсуждая «Монстра Ч» феноменологически, то есть с помощью аналитических образов, необходимо дополнять подобный метод обсуждения конкретикой. Что я и сделаю.

Жил-был такой министр обороны — Анатолий Сердюков. С момента, когда он возглавил ведомство, дабы разрушить страшную совковую армию и создать армию новую (видимо, «Ч-образную») истеблишмент стал лихорадочно обсуждать разного рода заговоры против замечательного нового министра обороны. Присутствуя на одном из таких обсуждений, я спросил элитария, призывающего бороться с этим заговором: «А заговорщик-то кто?» Собеседник ответил мне мгновенно и очень уверенно: «Как кто? Армия!» Я предложил собеседнику продлить эту логику. Заговор против министра образования сооружают учителя и родители… Заговор против министра здравоохранения — врачи и пациенты…