Суть Времени 2012 № 6 (28 ноября 2012) - Сергей Кургинян

Завязанность на международной торговле (а она была активно развита уже в XIX веке, и уж тем более теперь) позволяла использовать «стратегию анаконды» для того, чтобы «удушить» любое государство с моря. Даже такие гигантские по территории континентальные государства, как Россия и Китай, обладающие собственными ресурсами. В наше время без выхода к морям с последующим выходом в Мировой океан ни одна держава не может считать себя великой. А значит, стратегия анаконды по-прежнему действенна и эффективна.

Мэхэн был убежден, что США как ведущая морская держава должны раздвигать границы своего влияния, сначала интегрировав в себя весь американский континент, включая Центральную и Южную Америки, а затем и установив мировое господство. «Морская мощь, — писал он, — необходима Соединенным Штатам для того, чтобы цивилизовать окружающий мир», так как «все еще большая часть мира принадлежит дикарям или же государствам, которые в экономическом или политическом отношениях недоразвиты и из-за этого не в состоянии использовать полный потенциал территорий, которыми они владеют. С другой стороны, у высокоцивилизованных государств накопляются излишки энергии. Эта энергия в очень близком будущем должна быть направлена на завоевание новых пространств».

Свое основное внимание в смысле завоевания новых пространств Америка, по мнению Мэхэна, должна обратить на Евразию (территорию, принадлежащую «дикарям» и «недоразвитым странам»). Именно на ней будут сталкиваться интересы морских держав — США и Великобритании — и сухопутной континентальной империи — России.

Неудивительно, что книга адмирала «Влияние морской силы на историю» имела колоссальный успех — она выдержала 32 издания в США и Великобритании, была переведена практически на все европейские языки, включая русский. Экспансионистская стратегия вкупе с предсказанием мирового господства пришлись по душе американцам — конечно, прежде всего, американским военным.

Теорию «господства над морем» примерно в одно время с Мэхэном развивал и английский военно-морской теоретик Ф. Г. Коломб (1831–1899). Самым известным его произведением является труд «Морская война: ее основные принципы и опыт». Теоретические выводы Коломба практически полностью совпадают с положениями Мэхэна, он лишь подкрепил их глубокими историческими примерами. Таким образом, в начале XX века в западной военной мысли утвердилась «мэхэно-коломбовская концепция» господства над морем, которая стала важнейшим принципом политики и стратегии США, ибо она якобы могла привести к установлению мирового господства.

Наконец, американский политолог Н. Спайкмен развил идеи своих предшественников по отношению к сухопутным границам государств, причем применил свою концепцию именно к пространству Евразии, включая территории бывшего СССР, Китая, Юго-Восточной Азии и регионы Европы. Так стратегия анаконды получила законченную форму.

Конечно, нет необходимости считать геополитику чем-то самодостаточным. Но нельзя и игнорировать значение данного фактора по отношению к классической войне. То есть, где классическая война, там и геополитика. Добавим к этому, что коль скоро американские военные и политические стратеги в своей борьбе за мировое господство руководствуются именно геополитикой, было бы неверно не рассмотреть те практические шаги, к которым их приводит следование теории «морской силы».

В формуле адмирала Мэхэна было три слагаемых: военно-морской флот, торговый флот и военные базы. О многочисленности и мощи обоих американских флотов известно, наверное, всем, а вот о покрывшей весь мир сети американских баз знают немногие.

В Первую мировую войну и позже военно-морские базы США на чужих территориях появлялись спорадически — в той мере, в какой это было необходимо для задач государства, например, для обеспечения деятельности флота.

Так, базы на Ближнем Востоке должны были гарантировать безопасность транспортировки нефти из зоны Персидского залива. Базы на Окинаве в Японии, в Сингапуре, Таиланде и на Филиппинах были построены для обслуживания океанского флота США.

Однако уже тогда базам придавалось не только утилитарное, но и стратегическое значение. США было крайне важно иметь базы на российской территории — и такие попытки предпринимались несколько раз. Как утверждает исследователь М. И. Лазарев, США пытались создать военные базы на Дальнем Востоке и на севере России сначала в ходе интервенции против большевистской России, а затем под союзническим флагом в 1943 и 1945 годах (Военно-морские базы, которых не было // Московский журнал международного права, 1999, № 2).

Массированное создание военных баз США по всему миру началось уже в ходе Второй мировой войны. Создавались две линии баз: базы «правой руки», расположенные от Гренландии до Карачи (условно — линия НАТО) и базы «левой руки», протянувшиеся от Аляски до Филиппин (здесь союзы с США заключались на двусторонней основе). Обе эти «руки» тянулись в Индию, где и должны были сомкнуться, но тогда это не удалось: Индия объявила о своей приверженности к некапиталистическому пути развития. Тем не менее, контроль над Индийским океаном по-прежнему является целью США, достижению которой мешает окрепшая Индия, а теперь еще и Иран.

На Дальнем Востоке США действовали по идентичной схеме. После окончания войны в зоне их оккупации оказались капитулировавшая Япония, южная часть Корейского полуострова, остров Тайвань и некоторые территории континентального Китая. Перед Народно-освободительной армией Китая американцам пришлось отступить — на материке построить базы им не удалось, но Тайвань как стратегический плацдарм, необходимый для контроля над регионом, они сохранили. Точно так же они сделали своими союзниками Японию и Южную Корею, где и построили большое количество баз.

В годы холодной войны строительство баз и военных союзов продолжалось по всей дуге противостояния с Советским Союзом, и было дополнено экономической и технологической блокадой, гонкой вооружений и военными акциями ограниченного масштаба. Базы строились тогда и строятся теперь, во-первых, на территориях стран-союзников (Великобритания, Израиль, Западная Германия, Япония, Южная Корея, Турция и др.), во-вторых, в государствах, где США вели войны, военные операции или осуществляли урегулирование после военных конфликтов (Ирак, Косово, Кувейт, Афганистан и др.), и, в-третьих, в стратегически (энергетически) важных зонах мира (например, в Центральной Азии).

На сегодняшний день, по подсчетам западных экспертов, 95 % военных баз в мире принадлежат Соединенным Штатам, остальные 5 % — Франции, Британии, Индии и другим странам. Что касается нас, то сначала СССР, а затем Россия последовательно выводили свои базы из государств-членов Организации Варшавского договора и стран, связанных с СССР военно-политическими соглашениями — из Вьетнама, КНДР, Кубы.

США и НАТО, в противовес этому, расширяли сферу военного присутствия в мире, последовательно занимая всё пространство, которое вышло из-под контроля СССР после его распада. Сначала под политическое, экономическое и военное влияние США попали страны — бывшие члены Варшавского договора. Позже Прибалтика, Украина, Молдавия, Грузия, Азербайджан, ряд республик Средней Азии сменили пророссийский вектор на проамериканский. Делалось это разными способами: при помощи программ «Партнерство ради мира», индивидуальных планов сотрудничества с НАТО, участия в антитеррористической коалиции. В результате число баз в непосредственной близости к границам России кратно выросло по сравнению с периодом «холодной войны». Стратегия окружения (окольцовывания) России стала гораздо активнее именно после перехода России в ипостась демократически-либерального государства.

Сейчас США постепенно оттесняют Россию от Европы (создание проамериканских лобби в странах Восточной Европы, работающих против экономических связей России со «старой Европой», попытки дестабилизации ситуации в Приднестровье, намерение создать Балто-Черноморский союз, направленный против России).

Одновременно создаются новые и раздуваются старые конфликты на Северном Кавказе, для чего используется религиозно-этнический фактор. Если бы Россия проиграла августовскую войну 2008 года, то северокавказские республики и Поволжье могли бы превратиться в незатухающий очаг сепаратизма и экстремизма.

Сегодня главным теоретиком стратегии анаконды по факту является З. Бжезинский, который в свой книге «Великая шахматная доска» четко обозначил главную цель США: не допустить возрождения России в виде евразийской империи. И для осуществления этой цели в дополнение к стратегии удушения используется множество других средств — от психологической войны до всего арсенала «цветных революций».