Девичник. Тихие омуты - Рощина Наталия

— Тогда тебе наверняка знакомо такое емкое слово «оргазм», не правда ли?

— Знакомо. — Я чувствую, что капканы повсюду. Мне некуда ступить, чтобы не попасть в один из них.

— Тебе известно именно слово, дорогая! — извергает Лада. — Но ты не знаешь, что это такое на самом деле. Хотя… Если ты не занимаешься мастурбацией, разумеется.

— Не занимаюсь. — Лада умеет сделать так, что мои щеки пылают.

— Это был твой последний шанс показать, что ты не безнадежна. Ты им не воспользовалась.

— И что теперь?

— Ты скоро поймешь, что ни одна самая лучшая книга не сможет дать тебе того неописуемого удовольствия, которое женщина получает от близости с мужчиной. Ты поймешь, сколько времени потеряла, сколько оргазмов ушло в небытие, сколько волнующих моментов промчалось мимо.

— У нас с тобой разное восприятие мира. — Я всегда сопротивляюсь до конца.

— Моя теория еще ни разу не дала мне повода усомниться в ее справедливости, — царственно прикуривая сигарету, изрекла Лада. При этом в ее голубых глазах читалось искреннее сожаление, что я такая неправильная, такая неподдающаяся.

Основополагающий закон теории Лады о первичности секса и удовольствий я нарушаю уже не один год. Почему? Я задумывалась над этим. И вот к чему пришла: я привыкла жить так, чтобы мне было комфортно. Пока я ощущаю себя спокойно и уверенно в стенах моего нового просторного жилища. Здесь все сделано по-моему. Я благодарна родителям за то, что среди окружающего хаоса, суеты они смогли создать для меня оазис, где мне так уютно. Ведь это очень важно, чтобы у человека было место, где он отдыхает душой и телом. Пока мне не хочется, чтобы рядом со мной на этих просторах появился кто-то еще. Нет, точно не хочу. Я до неприличия самодостаточна. Не вижу ни единого повода для серьезных отношений с мужчинами. Я стараюсь не пускать их в свой мир. Мне кажется, они все в нем перевернут с ног на голову. Судя по тому, что вносит их появление в жизнь большинства моих посетительниц, — мужчина мне не нужен.

Не исключено, что когда-нибудь все изменится, но пока даже при более пристальном рассмотрении я не вижу того, с кем смогу быть близка. Ведь для меня мужчина — не просто утеха в постели, как это часто случается у Лады; не сильное плечо, в котором так нуждалась Вася (кажется, она нашла его в лице своего второго мужа). Для меня мужчина прежде всего единомышленник. Он должен понимать меня с полувзгляда, с полуслова. У нас должны быть общие интересы, по-моему, это сближает больше, чем безоглядный секс. Повторяю, это мое мнение, я его никому не навязываю, но при этом четко слежу, чтобы и меня не пытались стричь под чужую гребенку. Лада уже поняла, что меня не так-то легко причесать, если я не желаю этого. Поэтому она больше общается с Васей. Та поддерживает ее во всем, порой совершенно теряя собственное лицо.

Я все вижу. Ни один ироничный взгляд, брошенный ими в мою сторону, не остается без внимания. Я лишь делаю вид, что не реагирую на досадные мелочи. Часто мне становится до слез обидно, что мои лучшие подруги не понимают меня. Хотя чему удивляться? Уверена, они сами о себе многого не знают. Как это несправедливо: не знать до конца самих себя и критиковать других. Вася более снисходительна, она меня защищает. А вот Лада готова критиковать меня день и ночь. В ее глазах я — старая дева с явными способностями к предвидению. Это ненормальное, по ее мнению, сочетание ставит меня на одну ступень с аутистами. В этом варианте мои способности не умаляются, ведь среди людей этой категории так часто обнаруживают гениев в той или иной области: математике, поэзии, а я — экстрасенс, который находит удовольствие и смысл жизни в том, чтобы решать чужие проблемы. Может быть, в тот день, когда я пойму, что у меня полно своих проблем, я перестану так уверенно ориентироваться в чужих?

Пока же я рада тому, что могу быть полезна. Я испытываю настоящий восторг, когда человек приходит ко мне, чтобы поблагодарить за то, что моя помощь была кстати. Это самая большая награда, которой можно ожидать от моей работы. Правда, к этой нематериальной части присоединяется достаточно весомая денежная. Я никогда не говорю о деньгах с теми, кто договаривается о встрече. Я готова оказывать помощь бесплатно. Очень часто я отказываюсь от благодарности, которую мне оставляют в конверте. Да, бывают такие ситуации, когда я не могу принять деньги. Но чаще люди сами обозначают сумму, а я не возражаю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это твоя работа. Работа и деньги — вещи вполне совместимые, — так говорит Вася. Я со временем согласилась с ней и перестала терзаться по поводу того, что использую дар Божий для обогащения.

И так странно, что мне легче разобраться в проблемах совершенно чужих людей, а вот с Ладой и Васей мои попытки внести ясность, расставить все по местам порой заканчиваются ничем. Несправедливо. Когда я перестаю понимать своих распрекрасных подружек, я так нервничаю, что не могу сосредоточиться. Для меня концентрация имеет огромное значение, и когда я не могу сфокусировать свое внимание, то не могу в полной мере использовать свой природный дар. Но время от времени приключения Лады и Васи вводили меня в состояние ступора. Приходилось только удивляться, на что способны мои лучшие подруги. Их фантазии не имеют границ. Их жажда жизни впечатляет, энергия бьет ключом. Только ее проявление порой выходит за рамки моего понимания. Ну да это не беда. Иное понимание мира — не повод для конфронтации. Мы так договорились между собой. Наша троица существует так долго именно благодаря тому, что каждому позволено придерживаться собственного мнения. Когда обстоятельства требуют немедленного разъяснения, подруги находят в себе смелость обратиться ко мне за советом, за помощью. Это мой звездный час — я понимаю, что они не могут не признать во мне неоспоримую силу, способности, которые дарованы мне свыше. Справедливости ради надо заметить, что подруги прибегают ко мне, как к последней надежде, когда все остальные средства уже опробованы. Тем более высокой я считаю ответственность, которую они возлагают на меня. Здесь-то и находятся самые опасные подводные камни.

Да, мне приятно, что мои способности все-таки предполагают общение и с подругами на уровне экстрасенс-посетитель. Однако здесь слишком сильно влияние субъективного фактора. С незнакомыми людьми проще. А вот с Васей и Ладой приходится сложнее. Для них я не столько предсказатель, перст судьбы, сколько подруга, которая не может посоветовать то, что для них неприемлемо. На вопросы девчонок по поводу будущего я отвечаю неохотно, размыто, без конкретики. По-другому нельзя, а то они совсем перестанут думать. Они будут полагаться на меня, как на энциклопедию. Открыл, пролистал, нашел нужную страничку и прочел, как следует поступить. Никакой инициативы. Поэтому мне с ними особенно трудно. Я позволяю себе лишь некие намеки, аллегории, подталкивая подруг к основной мысли: мы строим свою жизнь сами. Грешно пытаться заглядывать в будущее. Я говорю о желании знать все о себе и о Нем. Конечно, в случае серьезной болезни, необходимости лечения я бы не стала играть в кошки-мышки. Хотя… Сохрани меня Бог от такой ситуации. Так и приходится терпеть их недовольство, выслушивать обиды. Как им объяснить, что иначе я не могу? Мне так нелегко разграничивать понятия «подруга — экстрасенс».

— Правдина, скажи, где проходит граница твоей правды для нас? — вопрошает Лада. Она знает, где мое больное место.

— Правда для всех одна, — пытаюсь уйти от конкретного ответа, понимая, что последуют новые вопросы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Как ты можешь быть уверена в своих советах, если ты жизни не знаешь? — не унимается Лада. — Ты даешь советы замужним женщинам, женатым мужчинам, а сама не знаешь, что такое оргазм?

— Я уже говорила, что знаю.

— Нет, дорогая, в этом вопросе важна практика. А ты у нас — нецелованный объект.

— Лада, я ведь могу и обидеться. — Я пытаюсь остановить ее. На самом деле я и не думаю обижаться.

— Ты ведь умная, Правдина, а умные не обижаются на красивых.