Сделка с дьяволом - Рон Гуларт

— Я до безумия люблю все, что вы написали, мистер Хармон, и это для меня по-настоящему душетрепещущая встреча, особенно потому что вы не смотритесь вблизи таким низкорослым, как на задней стороне обложки вашей последней книги в твердом переплете.

— Вы ее читали? — За всю жизнь у него вышло всего две книги в твердом переплете; последняя — шесть лет тому назад.

— Меня искренне изумило, что она не попала в список бестселлеров, — сказала красавица-блондинка, нежно сжимая его руку. — Едва только увидев название, «История обуви в картинках», я поняла, что она мне понравится. И не только потому, что моя профессия — рекламировать модельную обувь. Я хочу сказать, что стиль вашей прозы — совершенно изумительный, и кроме того…

Она поведала ему, что прочитала все пять романов серии «Его звали Пороховой дым», вестернов для взрослых, изданных «Рант букс», три из четырех романов «Леди из Г.Р.У.Д.И.», написанные им для «Ростер букс» лет десять назад и даже его последний исторический роман «Похотливая герцогиня». Так что эту ночь Хармон, хотя и не заслужил «Большого Пальца», провел вместе с Перт во впечатляющих апартаментах ее пентхауза на Централ Парк Вест.

Келлавэй позвонил ему прямо туда утром, в начале десятого.

— Ну как, Джуниор, уже вынул своего буйволенка? — осведомился он.

— Откуда вы знаете, что я…

— И как Перт в постели? Захватывает так же, как когда стоит?

— Тп-п-руу, Келлавэй! Похоже, вы знаете обо всем, что бы я ни…

— Перед полуднем загляни в церковь и зажги там шесть черных свечей, затем несколько раз прочти «Отче Наш» на латыни, но в обратном порядке.

— Гм? В церкви не продают черных свечей. Или…

— Тебе придется принести их с собой, олух. И постарайся, чтобы священник тебя не застукал.

— Почему я должен…

— Это поспособствует успеху романа. Видишь ли, как я уже говорил, Джуниор, тебе придется играть роль. Иногда до того, как что-то случится, иногда — после. В данном случае…

— Вы пытаетесь убедить меня, что Перт моментально влюбилась в меня из-за каких-то там чертовых магических заклинаний? — Он с тревогой посмотрел на дверь спальни, куда возвратилась любимая девушка после того как позвала его к телефону.

— Ты способен поверить, что умная женщина, даже такая глупая, как Перт, могла оказаться от тебя без ума?

— В конце концов, я дважды был женат.

— И они выглядели, как Перт?

— Ну-ну не совсем так… Однако она прочитала все мои романы. Она сама сказала мне об этом.

— Ну, это ей только кажется…

— Но ведь она цитировала…

— Тебе прежде доводилось когда-нибудь встречать человеческое существо, которое признавалось, что прочитало хотя бы один роман из «Леди из Г.Р.У.Д.И.»?

— Нет. Но все же…

— Иди зажигать свечи. Затем прочти на латыни «Отче Наш». Но в обратном порядке.

— Келлавэй, это неправильно и нечестно — убедить переспать со мной с помощью какого-то темного сверхъестественного трюка, который вы…

— А она в постели лучше, чем были ваши жены?

— Мне кажется, да, однако…

— В понедельник к одиннадцати утра зайди ко мне в офис. Для тебя есть новое дельце, которое надо бы обтяпать.

Накатать три книги для новой серии о вестернах с участием некоего мачо было нетрудным делом. Но из-за того, что рынок вестернов уже был слегка перегретым, Хармону пришлось участвовать в дурацкой церемонии, будучи облаченным в длинное черное одеяние с золотыми лунами и планетами, зачитывая вместе с Келлавэем страницы из китайской книги, стоявшей перед ними на письменном столе, в то время как мисс ДеБек играла на бонго, а толстый агент зажигал время от времени серные палочки. Это сработало, и Хармон получил по 10 000 $ за роман. Сам издатель, некогда подсмеивавшийся над ним, для подписания договора пригласил его на ланч. На ланч в ресторане, где цена на аперитивы начиналась с 17,95 $. Этот ланч, с деликатесами и блюдами, специально доставленными из Китая, заметно отличался от всех его прежних ланчей с издателями. Наконец-то его настиг успех. Хармон убил курицу.

Перт по-прежнему обожала его. Когда Хармон покинул свою ветхую берлогу в Грин-Виллидж и перебрался в шестикомнатные апартаменты на Западной 73-ей, красавица-блондинка переехала туда вместе с ним.

«Сделка с дьяволом» была опубликована прямо перед Рождеством и продавалась довольно неплохо. Хармон получил превосходные отклики в прессе, его приглашали на местные ток-шоу и даже на раздачу автографов в книжный магазин в Йонкерсе.

Он ездил на встречи, наслаждался все более увеличивающимися доходами и ошеломляющей Перт и неторопливо пописывал вестерны, рассчитывая завершать по роману каждые два месяца. Однако Келлавэй не давал ему расслабиться.

— Нужно, чтобы ты написал пару вещей для «Игрового манежа» и «Парнишки», — сказал он Хармону тусклым декабрьским днем, когда серый снег ударяло ветром о его замызганные окна.

— Они невысоко ценят статьи на темы…

— Не статьи, приятель. Я говорю о коротких рассказиках на манер Роалда Даля и Харлана Эллисона. Яркая, умная проза, написанная сочным языком. Они заплатят по 3000 $ за рассказ.

— Полагаю, я мог бы попробовать…

— Но сперва купи курицу.

— Что?

— Курицу. — Келлавэй помахал локтями и закудахтал. — На Второй Авеню рядом с твоим новым жильем есть магазин живой птицы.

— Не хочу я живую курицу, Алекс. Мне не нужны в апартаментах домашние любимцы, и даже если захотелось бы, я более склонен завести золотых рыбок или…

— Купи живую курицу. Черную, если удастся, — строго приказал ему агент. — Ночью отнеси ее в Центральный парк. И в полночь перережь ей горло.

Хармон вскочил со стула.

— Я и вправду не обязан писать что-то для «Игрового манежа»!

— Конечно. Но все равно ты это сделаешь. — Келлавэй прищурил левый глаз. — Это важно для твоей карьеры.

— Тогда почему бы мне сначала не написать рассказы? Это займет месяц. Может, чуть больше. А потом мы сможем снова побеседовать о курице.

Келлавэй отрицательно покачал головой.

— Сперва курица. Затем — писать рассказы.

— Но какого черта?..

— Послушай, щенок, я не выдумываю эти проклятые заклинания, — пояснил раздраженный Келлавэй. — Старинную книгу о черной магии я использую лишь при особых случаях, когда…

— Откуда в старинной книге может быть что-то о «Игровом манеже» и «Парнишке»?

— На самом деле первоначальное заклинание применили для продажи пятиактной трагедии театру «Глобус» еще в елизаветинской Англии, но общий принцип остался тем же самым, — сказал ему Келлавэй. — Благодаря этому в магии есть самое главное. Безотказность.