Индия 1987. Путевые записки советской туристки. [с фотографиями] - Светлана Кузнецова

Переводчица скоренько объявляет программу сегодняшнего дня, разбиться на пары получить ключи от номеров. Ключ был с тяжёлым брелком, приятно оттягивающим руку. Группа, организованно начертав на своей поклаже трехзначную цифру, так же организованно бросилась к одному из лифтов. Я, заботливо пропуская старших и одновременно придерживая Савину, бросающуюся на лифт первой, как на амбразуру, не успела впрыгнуть в зеркально-ковровую кабину. В душе чертыхнувшись и подождав минут пять следующий лифт, я с плохо скрываемым интересом оглядывала холл, по которому предстояло ходить, по крайней мере, ещё несколько дней. Рояль, застекленные лавки, кафе, стойка; пальм и фикусов в горшках нет, так как они произрастают живьём на воздухе.

Мы довольно долго плутали по затемнённому коридору, отыскивая свой номер... Мать честная!... впечатление… Эх, если бы нас в Союзе перед поездкой учили ещё и правилам пользования светом, водой, телевизором... десять минут освоения дали столь жалкие результаты, что, отчаявшись, я решила заняться этим вечером, после экскурсии. Так как в Союзе нам все уши прожужжали про жуткие индийские микробы, то вот, как в армии: Савина — в душ, я — кипятить воду и сливать в термос (запас в карман не тянет), я в душ, она продолжает кипятить. Второпях намылила голову первым, что подвернулось под руку в ванной. Какой странный шампунь?! Зову Савину. Вместе с трудом разобрались, что это стиральный порошок.

Всё время сверлила мысль: вот сейчас постучат индусы с нашими чемоданами, и... придется как-то общаться. Стук. Я бросилась умолять Савину расплатиться с ними: "Тань, ради бога, в первый и последний раз. Возьми мои сигареты..." Зашли двое поставили у столика и поворотились к Савиной; я "дремала", оставив щёлку глаз. Савина с жалкой улыбкой протянула каждому по пачке — а они не уходят... Ну, конечно, они ж не дураки, они поняли, что Савина мягкотелая и жалостливая, с неё можно вытянуть и побольше. " Дай ещё одну, и пусть уходят"- гневно приказала я "проснувшись", и указала дрожащей рукой на дверь.

Чемоданы раскрыты, внутренности вывернуты, часть "ченжа" (обмена) засунута в сумки. Сейчас срочно получить деньги у старшого (по 1200 рупий, положенных нашим государством на развлечения туристов), обедать и на первую в Индии экскурсию. Ресторан поразил сразу. Робость неуверенность в себе были непреодолимы. Ещё бы, увидеть такое великолепие! Стол извивался змеёй, пугал огромными блюдами, диковинными латками со спиртовками под ними; удивительные запахи витали над столом, кружа голову и вызывая лёгкую тошноту. С опаской я взяла что-то из овощей. Вкус у них был не наш. А в остальном всё было похоже, те же ощущения как у нашей восточной кухни — жжёт в глотке так, что не запить ни чем, как будто повар набросал приправ как минимум вдвое больше, чем нужно.

Двухметровый швейцар-сикх открыл передо мной дверь и я, не зная как вести себя с ним, потупилась, затянувшись сигаретой, двинулась к автобусу. Первая экскурсия, как и везде, началась со знакомства с гидом. Коренастый, с надорванными брючными карманами, в несвежей рубашке Ракеш производил довольно странное впечатление. Неужели у них вся такая интеллигенция? Русский язык далеко не блестящий.

Обзорная экскурсия по городу. Мемориал Махатмы Ганди, дом-музей Индиры Ганди.

Нищета, грязь, отсутствие жилья и работы, огромное количество детей, моторикш и попрошаек. На перекрёстках дорог груды мешков с песком…, автомашины, патрули. Накануне были выступления против правительства. Нет, это не дома за чашечкой чая одним глазом смотреть "Время". Всё правда, она рядом и даже существует вероятность стать очевидцем каких-либо событий. Ну, хватит политических инсинуаций. Я в Индии, передо мной минареты, храмы и, если захочу, могу потрогать их рукой. Мокрая от пота, оглядываюсь и с радостью замечаю, что не одна я. Савина плывёт, Валентина сидит на ступеньках с каплями на подбородке.

Сейчас мы едем к гигантскому минарету — Кутуб Минару. Уличные торговцы, зазывалы, продавцы "проспектов" окружают плотным кольцом. Я с боем и неизменным "ноу" продираюсь сквозь них. Жара, жара, жара. Нет тени, нет спасения, да и тень прохлады не приносит, впереди Красный Форт. Все из русских, побывавшие в Индии, не миновали эту грандиозную крепость.

Огромные, наклонные стены из красного песчаника появились, будто на экране телевизора. В нём нет храмов. Есть что-то вроде русских палат, есть безупречно подстриженная трава, продавцы воды. А дальше торговая улица крепости. Нет, здесь не потеряешься — здесь ослепнешь, режет глаза от золота, драгоценных камней и украшений, неизвестно из чего.

А 1200 рупий жгут карман. Один час на все лавки. И первая, конечно, "Хусейн". Вот и сам хозяин: толстый, сытый, грязноватый, с приклеенной улыбкой. Мы бросились к прилавкам, как голодные к котелку с едой. Нет силы, способной остановить русского туриста, и начался торг. Бирюза — пять кусков мыла...: " Мало мадам", гранат — пять кусков: " Очень мало..." Оставив надежду пробраться к прилавку, мне ничего не оставалась делать, как наблюдать за группой. Пожалуй, только пятеро не принимали активного участия в купле-продаже и примерке кожаных вещей. Старшой с переводчицей немного брезгливо стояли в стороне (они-то своё возьмут!!!), Валька не могла " столь низко пасть " в первый день; мне было не пробраться да, честно говоря, я и не знала толком, чего мне надо; старенькая тетенька Наташа, стоя у косяка, собирала силы для робкого штурма; да Виктор — летчик, начисто отвергающий всякую толкотню, ажиотаж и шум-гам вокруг мелочей жизни.

Я с трудом выбралась из лавчонки, заполненной потными советскими туристами и, не сделав и трех шагов, попала в "парную" другой лавки. Здесь попроще, да и наших поменьше, но они торгуются еще ожесточенней. Это "Павловны" — две подружки лет 45-и. Они на это способные — сразу бросаются в глаза. Не успела я и сориентироваться, как приказчик набросил мне на шею нефритовую нитку. Я робко пыталась доказать, что мне не надо "этого". "Но, мадам, хорошо, тебе хорошо", цокая языком и одновременно поглаживая по нижней части спины. Пришлось взять. "Павловны" шипели: "От тебя не убудет, бери еще что-нибудь" и, взяв еще две нитки, я выбралась из лавки все на тоже пекло.

Кажется, что воздуха нет совсем, марево колыхалось, не давало рассмотреть что-то и в пяти метрах. Спроси, как меня зовут, и я не сразу отвечу. Мозги начали плавиться, а с ними и шоколад "Аленка", зачем-то засунутый в сумку. "Черт, перепачкала всё", — я осторожно достала и положила обертку с жидкой текущей массой на плиту.

Вскоре возникла замученная, мокрая, но счастливая Савина с тюком под мышкой.

— Что это?

— Я пальто купила (в глазах блеск удачливого охотника).