Лед под кожей - Вилма Кадлечкова

хотя физически Камёлё находилась во многих милях от места происшествия, порыв силы был таким мощным, что поднял ее в воздух и швырнул на пол. Эффект напоминал горение фосфора. Камёлё заскулила и свернулась калачиком. Падая, она инстинктивно подала своей сети импульс. Нити, принесшие ей информацию, после прибытия Корабля вернулись в состояние спокойствия – они так удачно сливались с окружением, что далеко не каждый мог их заметить, при этом растянуты они были над всем космодромом, готовые принимать ее глееваринские приказы. Сейчас же в одно мгновение нити натянулись и напряглись от порыва силы. Они отразили атаку: лезвие прошло по лезвию.

Шок. Миг хаоса. Нападающий колеблется.

Кто бы то ни был, он не ожидал, что хозяйка сети отреагирует так быстро. Энергия атаки бесцельно разлилась в пространстве, словно вода, что брызнет и стекает по стене. Кроме того, змеиный язык поблек и исчез.

Это было одно лишь мгновение. На космодроме обошлось без световых эффектов и звуков. Фомальхиванин даже не обернулся. Не стал оглядываться и выяснять, что происходит над его головой. Более того, он даже не замедлил шага.

Камёлё выдохнула, потрясенная. Она убедилась, что всё позади, и медленно ослабила свою сеть. «Рё Аккӱтликс, вот это самообладание, – думала она, не веря своим глазам. – Или этот парень даже не в курсе, что это был вопрос жизни и смерти».

Глеевари рассмеялась. «Лучшая шутка вечера!»

Лус был уверен, что фомальхиванин обладает исключительными глееваринскими способностями. Он сделал бы все, чтобы объединиться с ним, ведь ему нужна сила фомальхиванина. Но ведь и Лус может дать маху. Глядя на фомальхиванина – на его молодое и загорелое, но некрасивое лицо, на чрезмерно мускулистое тело и слишком широкие плечи, обтянутые тесной рубашкой, наконец, на его вульгарные, кричаще желто-золотые волосы до середины спины, – Камёлё без труда могла себе представить, что на самом деле он – надутый идиот, который только и может, что покупать перекись и продавать дешевые трюки.

С другой стороны, стоило учесть, что покусившийся на жизнь фомальхиванина также верит в его способности. Видит в нем угрозу. Иначе едва ли бы он стал себя утруждать.

Шок после атаки начинал отпускать. Желудок сводило, но на такую роскошь, как тошнота, у Камёлё не было времени. Она оценивала ситуацию. Скорее всего, в ближайшем будущем фомальхиванину ничто не угрожает. В протонации Камёлё увидела, как он вместе с Лусом покинул мостки, смешался с толпой в главном коридоре и направился к выходу. Атаки среди толпы людей можно не ожидать.

Вот только проблема теперь появилась у Камёлё. Ее реакция во время атаки была инстинктивной – она натянула веревку, будто человек, вздрогнувший от страха и схватившийся за спасательный канат. Остались следы. Станет ли кто-то их изучать? Выяснять, кому сеть принадлежала? Пока этот кто-то исчез из протонации и не оставил после себя ни одного отпечатка. И все же Камёлё знала, кто это был. Кто это должен быть.

Зӱрёгал. Ӧссенский исполнитель – человек с широкими полномочиями, действующий по поручению одного из верховных жрецов Церкви. Детектив, судья, идеолог, палач.

Хотела она того или нет, Камёлё была замешана.

Зӱрёгал вился вокруг Луса уже несколько недель. Пытался помешать ему встретиться с фомальхиванином. Заметив его впервые около месяца назад, Камёлё задумалась, не обратиться ли ей к нему и не попытаться ли с его помощью добиться того, чтобы церковный собор на Ӧссе вновь открыл ее дело и отменил ссылку на Землю. Но об этой идее пришлось быстро забыть. Она вмешалась в ведение допроса и попыталась спасти священника, осужденного зӱрёгалом на смерть, – чем и настроила зӱрёгала против себя. Стараясь избежать подозрений, она навлекла на зӱрёгала гнев Маёвёнё, земной верховной жрицы. Этого хватило, чтобы в его глазах стать врагом. Все это время она надеялась, что зӱрёгал настолько утомлен допросами, убийствами, пытками и прочими рабочими обязанностями, что пункт «отомстить Камёлёмӧэрнӱ» в его дневнике окажется где-то в самом конце списка. А теперь она нарушила его планы в третий раз. Будто поставила цель – не дать ему о себе забыть.

Ситуация не радужная. И выбраться будет сложно. Следи за Лусом сама Камёлё, на ее пути постоянно будет возникать зӱрёгал. Остается лишь надеяться, что ему не удастся ее идентифицировать. Что он будет считать ее агентом верховной жрицы Маёвёнё – как сама Маёвёнё считает ее агентом зӱрёгала. Может, эти двое разберутся между собой и обойдутся без нее. Но лучше всего – не дать себя найти.

В экстрасенсорной сфере все оставалось удушающе неподвижным – ни намека на применение силы. Камёлё чувствовала подвох, но дальше ждать было нельзя. Дальше будет только хуже. Она принялась за зачистку. Рвала нити, пока от них не оставались лишь бледные следы, и пыталась развеять их в пространстве. Камёлё почти выбралась. Если зӱрёгал до этого момента ее не схватил, наверное… наверное, ей удастся…

«Вот где ты прячешься!» – рявкнул в этот момент ӧссенский голос в ее голове. Волна, будто плавник, рассекает воду. Плеск и водоворот. Слова в мыслях.

Камёлё попятилась и сжалась. Она пыталась не давать вторгшемуся ни намека, который помог бы ему опознать ее и впоследствии допросить с пристрастием. Но о глееваринской невидимости речи уже идти не могло. Она чувствовала. Мысли зӱрёгала были направлены прямо на нее. Он пробивал себе дорогу к ней. Смотрел на нее сквозь все завесы… сквозь гущу глееваринских иллюзий… сквозь стену дыма и сквозь туман. Словно порыв обжигающего ветра пустыни, ее вдруг настигла его ярость.

«Да кто ты такая? – полоснул Камёлё резкий вопрос. – Зачем ты мне мешаешь?!»

Ее охватила паника. Как ему удалось так точно определить цель? Камёлё строила вокруг себя оборонные стены, замутняла протонацию и пыталась исчезнуть из его поля зрения, но он подбирался все ближе и ближе. Его невозможно было сбить с толку. И, увидев неизбежное, необратимое приближение, она вдруг поняла.

У зӱрёгала есть ее вольт. Личная вещь, принадлежащая ей, связанная с ней.

Все это время Камёлё боялась, что подобное может произойти, ведь именно такую вещь она однажды потеряла. Ее первая встреча с зӱрёгалом закончилась погоней по крышам. Перед тем как начать взбираться по стенам храма, ей пришлось снять обувь – а потом уже не было возможности вовремя забрать ее. Она вернулась за ней через пару часов, когда все утихло. Из-за такого барахла ей пришлось устроить целую экспедицию, изнуряющую и рискованную, включающую выполнение разнообразных акробатических трюков и разбрасывание пятен в протонации, будто зерен для голубей. Но обуви не было. Камёлё не решилась