Сборник стихов - Инна Лиснянская

Фатиме

Была душа бессмертной,Была как Божий храм,Была душа несметной —Осталось двести грамм.Я делал все некстати,Твой нерадивый раб,И душу всю растратилНа глупости и баб.И вот у синя моряСижу на бережку,Сижу, повесив с горяДурацкую башку.Зачем зима и летоИ Питер и Москва,Нужна мне только этаМорская синева.Пусть буду я не ПушкинИ не Омар Хайям,Верни мне, Боже, душуС прибоем по краям.

2008–2009

АФИНА МЫЛОМ МЫЛА РАМУ

Здесь, упирая руки в боки,Гуляли греческие боги,У них движенья величавы,У них венки на голове,И там, где мы кричали: вау! —Они кричали: эвоэ!

Афина мылом мыла раму,А оказалось, моря мрамор,И то, что было миру мерой,Вдруг стало хмарой и химерой.Размылись все ее миры,Размером ставши с мра и мры.

Я помню пение цикады,На пике зноя моря бликиИ возле каменной оградыКусты ничейной ежевики.И мы считали волны линий,Когда прибой пошел на убыль,И ягодою черно-синейСебе окрашивали губы……………………….

Томит и мучает загадка,Все, как тогда: на море бликиИ справа каменная кладкаС кустами дикой ежевики.И хор акрид ужасный длится,Никак не надоест им петься,И снова зной успел разлиться,И некуда от зноя деться.И вновь я совершаю кражуИ губы черным соком крашу,Украдкой, под чужим забором, —Так сладко времени быть вором.

Бог создал море,Чашу многотонную,Чтобы над ней грустить.Огромное —И нету слов огромных,Чтобы его вместить.

Я стал никем, я стал нулем,А был еще недавно царь я,Все дни сражаюсь с бесом-псомИ не справляюсь с этой тварью.Я, как щенок в засаде осИли как мушка в паутине,Не вижу моря трех полос —Зеленой, голубой и синей.Мне недоступны небесаВ благоухающем их цвете.Господь, спаси меня от пса,Иначе мне не жить на свете.

Закрытые зонты — как белые надгробья,Пляж — кладбище у моря изголовья,А буревестник с волн снимает пенки,Подобно Горькому и Жене Евтушенке.

Мы уезжали, лица пряча,И шли за нами волны, плача,Был плач великий в море синем,Узнавшем, что его покинем.Волна волну гнала волнами,Как в синей книжке, в Мандельштаме,И выгибали волны выи,Вздымая гребни волновые.

Сентябрь 2011

Халкидики

Саед-Шах Анна. Душа с dushoyu

«И ты теперь на человека…»

И ты теперь на человекапохож, мой ангел. Значит, прав.Возьми с собой в людскую реку,развей — я тоже пыль и прах.

Я тоже научусь из пенысухой и наглой выходить,смогу романтикой изменыназвать — и всем тебя простить.

И я смогу, как смог мой предок,земные оценить дарыи тридцать новеньких монетокв кармане спрячу до поры.

…А в день веселый, день воскресныйувижу, что не бог с тобой,а лишь лысеющая безднанад непокрытой головой.

«И по монитору, как по льдине…»

И по монитору, как по льдине,я ползу среди других теней.Мама-мама! В чьей ты паутине? —жду тебя на чате сорок дней.…И у нас по всей сети великойдобрых и отзывчивых друзейс каждым часом больше — только кликай,только кликни — и с планеты всейотзовутся и любое дельцеразрешат, осудят и простят,честные несчастные сидельцыни за что в веб-камерах сидят.…Вот и я ночами на дорогувыхожу — во лбу звезда горит, —разум мой пусть и не внемлет блогу,но душа с dushoyu говорит…

«Мамочка-мамочка, правда же…»

— Мамочка-мамочка, правда же,я никогда не умру —на кого ты тогда останешься?Тетя Вера — жадная,тетя Люба — злая,дедушка с бабушкой старые,ничего не умеют сами.А я вырасту — буду заботиться.— Да, моя милая. Спи.

— Мамочка-мамочка, правда же,ты никогда не умрешь?Тетя Вера — жадная,тетя Люба — злая.На кого я тогда останусь?— На боженьку, милая, спи.

— Боженька-боженька, правда же,Ты никогда не умрешь!Дедушка с бабушкой старые…

Боженька-боженька, правда же,я никогда не умру?На кого ты тогда останешься?А я вырасту — буду заботиться.

ЛЮБОВЬ-МОРКОВЬ

Если меня сровнять с землей,слегка прикопать,присыпать песком,а сверху еще помочиться обильнодля лучшего роста —мне будет, конечно, немножко обидновзойти сорнякомпод твоими кроссовками фирмы «Ла Коста».

Но ты и не мог поступить иначе!Ведь, правда, тесен стал наш диван,и нужно меня куда-то девать,кормить, одеватьпри любой погоде.А так — глядите! — живет на даче,при огороде.…Ой, не наступай —копай, мой хороший, копай…

Примечания

1

Przedmurze (пол.) — бастион, дословно предстенье (например, Польша всегда почитала себя «пшедмужем» христианства, нас, соответственно, считая теми, кто «за стеной»). Przedmorze (пол.) — предморье. Отмечу, что по-русски есть имя собственное Предморье (которого нет по-польски).