Дни Мно - Михаил Немченко

- Но каким же образом?

- Это уж я не знаю... Ясно одно: среди подпольщиков наверняка есть ученые, но чтоб раскрыть секрет нейронида, им надо иметь его в руках...

- Туземцы с дротиками против танка... - Губы Тарви скривились в мрачной усмешке. - Толку-то? Ты же сам сказал: прикончил и умчался.

- Толк? Во всяком случае, через пару недель о том, что произошло в Скайхилле, будет знать вся страна. А это уже не так мало - знать, что не все скованы страхом, что есть люди, которые борются.

- Уж не имею ли я честь разговаривать с одним из них?

- Какой из меня борец... - Мелт словно не заметил насмешливого тона Тарви. - Может, если было б не сорок, а лет на десяток меньше... - Он махнул рукой. - Кстати, ты слышал о забастовке программистов Северного Вычислительного? Говорят, тоже дело их рук...

- Ты забыл добавить, что все, кто забастовал, на другой день стали "резервными", и теперь там почти все программируют киберы... Боже мой, да неужели ты не понимаешь, что все эти еще недавно чтото значившие слова "забастовка", "борьба", "подпольщики" - сегодня потеряли всякий смысл! Тарви говорил все громче, возбужденно размахивая руками, так что даже поглощенная своей болтовней и песенками четверка посетителей стала с любопытством посматривать в его сторону. - Раньше, когда богачи при всех своих миллионах оставались умственно и физически обычными смертными, - с ними еще можно было что-то сделать. А что сделаешь с ними теперь, когда они, нацепив УМы, превратились во всемогущих и неуязвимых дьяволов, в касту сверхлюдей?! Когда-то была эпоха пара, потом - электричества, а сейчас настала Эра Мно - и тут уже ничего не попишешь...

- Эры бывали всякие, - согласился Мелт. - Но, между прочим, ни одна не длилась вечно. Никому еще не удавалось заарканить историю. Нет, история будет продолжаться.

- Боюсь только, что это будет уже совсем другая история. Какие-нибудь там хитросплетения борьбы за власть между дюжинноголовыми и двух-трехголовыми "середнячками". А нас они просто подсократят за ненадобностью или совсем аннулируют...

- А я предпочитаю думать о том, что рано или поздно нейронид синтезируют, - пусть не у нас, пусть в другой стране, и тогда все равно их власть рухнет.

- Боюсь, что мы с тобой рухнем задолго до этого, - кисло усмехнулся Тарви. - Особенно, если вспомнить, что они опоясали границы электронной стеной, через которую не пролетит и муха. Э, да что там говорить...

Разговор иссяк. Они обменялись еще несколькими фразами, и Мелт стал собираться. Тарви пошел его проводить.

Вечер уже загустел синевой, только на западе, будто угли угасающего костра, оранжево дотлевала кромка заката. Дождь кончился, но дорога еще влажно поблескивала, отражая неоновое приплясывание тщетно распинавшейся над фасадом мотеля рекламы. И оттого что дорога лежала такой ненужно широкой, так аккуратно расчерченной тянущимися до самого горизонта светящимися полосами, она казалась еще пустынней. Машина Мелта давно скрылась из глаз, а Тарви все стоял, глядя в темноту, и тоскливо думал, что сегодня к его мотелю, похоже, никто больше не подъедет. Пойти, пожалуй, отпустить Поля, а потом поужинать. Господи, скорей бы уж убирались эти четверо...

Повернувшись, Тарви увидел, что за прозрачной стеной, кажется, и правда собираются отчаливать. Впрочем, минутой позже ему стало ясно, что собирается только бородатый гитарист. Встав изза столика, он что-то горячо доказывал остальным, пару раз показав при этом на часы, и, хотя слов Тарви не слышал, смысл их был понятен: дескать, поздно уже, пора. Длинноволосая блондинка в пончо кивала и вроде бы соглашалась с бородачом. Но высокий парень бросил ему что-то резкое, и бородач, обиженно смолкнув, опустился на стул. Через минуту он заговорил снова, но его перебила сидевшая рядом большеглазая, коротко стриженая девушка, та самая, которую Тарви сначала принял за школьницу. Сейчас, видя, как твердо и уверенно она говорит, в упор глядя на бородатого гитариста своими большими серыми глазами, Тарви не без удивления подумал, что эта девушка, похоже, играет здесь далеко не последнюю роль. И ему вдруг, непонятно почему, захотелось услышать, что она говорит.

Но едва большеглазая заметила вошедшего в закусочную хозяина, как тут же замолчала. Тарви услышал только последние слова: "...еще часик, а там посмотрим..." И все четверо потянулись к своим стаканам со все еще недопитым сипи, а бородач, отхлебнув глоток, снова принялся перебирать гитарные струны.

"Еще часик!.. - скривился от злости Тарви, шагая к стойке. - А там еще, чего доброго, потребуют комнату... Эх, выгнать бы их всех в шею!.. А может, позвать Ноля и попробовать? Нет уж, лучше не связываться, - вон какие кулачищи у того высокого..."

Поль не терял времени даром - сидя на скамейке в кладовой, он разбирал вышедший из строя ароматотранслятор. Услышав, что можно ехать домой, старик просиял, быстро сложил детали на полку и через пару минут уже выводил из хозяйского гаража свой потрепанный серый скутер. И снова Тарви остался стоять у дверей мотеля, провожая глазами исчезающий я темноте огонек. Ужинать еще не хотелось. Он закурил и стал неторопливо прохаживаться взад и вперед вдоль прозрачной стены закусочной, время от времени без всякой надежды поглядывая на вымершую дорогу. И вдруг увидел...

На юге над темными холмами возник яркий трепетный сгусток голубого огня, и, вглядевшись, Тарви безошибочно различил силуэт скакуна. Сначала ему показалось, что скакун пролетает мимо, но потом Тарви увидел: голубое диво повернуло к мотелю! Он летел над самой землей, пронзающий ночь огненный конь с разметавшейся, словно голубое пламя, гривой, и голубые искры, как в сказке, вырывались из-под рвущих воздух копыт, и ослепительный сноп света волшебно бил изо лба. Только в темной грузной фигуре всадника не было, казалось, ничего сказочного. Но именно на него, всадника, неотрывно глядел Тарви, еще не решаясь верить нежданной удаче...

Два с половиной года назад, когда Тарви, пройдя множество инстанций, удалось добыть сертификат о благонадежности, дающий право на приобретение небольшой установки для подзарядки усилителей мысли, он был полон радужных надежд. Плата за подзарядку одного УМа составляла полторы сотни, не считая чаевых, и даже при условии двух-трех посещений в неделю дела Тарви должны были существенно поправиться. Он тогда не пожалел денег на рекламу, и вокруг, в радиусе нескольких миль, появилось не меньше дюжины красочных щитов и светящихся надписей, приглашавших многоголовых путников лично убедиться, как быстро и качественно подзаряжают головы в мотеле "Утренний ветер".

Но надежды Тарви не оправдались. Мно не часто появлялись в этих краях, а если появлялись, усилители мысли у них обычно были в полном ажуре. Они предпочитали подзаряжать их у себя дома и лишь в самых редких случаях делали это в дороге. За два с половиной года Тарви подзарядил всего десятка полтора голов. Но все-таки каждое посещение ощутимо пополняло тощую кассу Тарви, и не удивительно, что он обрадовался, увидев приближающегося к мотелю всадника на голубом летящем коне.