Я стираю свою тень 9 - Сергей Анатольевич Панченко

перед поездкой, как выпьет настойку в качестве аперитива, а потом плотно перекусит и снова сядет за удочки, убаюкиваемый всплесками воды о берег и монотонной рябью на её поверхности.

— Николай? — раздался в спину голос Петра.

Николай чуть не поперхнулся собственной настойкой.

— Чего тебе? — Он обернулся, прикрыв рот рукой.

— Там в воде какая-то хрень лежит. Крючок зацепился, подумал, коряга. Полез отцепить, а там металл. Похоже, что кто-то притопил машину и, скорее всего, с людьми. Помнишь, несколько лет назад парочку искали, так и не нашли. Наверное, они. — На лице рыбака читался отчётливый испуг и растерянность.

— Вот ты везучий. — Николай незаметно подсунул чекушку под клеёнку, используемую в качестве стола. — Идём посмотрим.

Он смело направился к месту, где обосновался Пётр. Рыбак потрусил за ним.

— Слушай, а если мы заявим, то на нас не подумают? — поинтересовался он. — Менты всё равно этот случай в висяки записали, а тут мы. Повяжут, сфабрикуют и посадят. Может, ну её, лежала в воде несколько лет и ещё полежит.

— А если бы это были твои дети? — спросил Николай. — Тебе всё равно было бы, что они лежат неупокоенные?

— Ты чего такое говоришь, Колян? Конечно же, не всё равно, но если тебя посадят, тебе от этого легче станет?

— Не посадят, — буркнул Николай. — Показывай где.

— Вон там, метров десять от берега. Там глубина уже по пояс, надо раздеваться.

— Раз надо, значит разденемся. — Николай скинул сапоги, затем и брюки. — Что за машина, не определил?

— Нет, ты что. Как только понял, что это железо, а не дерево, решил не оставлять следов. Мало ли что, — завуалировал Пётр свою трусость.

Николай зашёл в прохладную воду по колено. Остановился, чтобы кожа привыкла к температуре, и прошёл дальше, пока не наступил на инородное тело. Даже ногой он сразу определил, что это не автомобиль. Ощупал его стопой со всех сторон, но не получил ответа, что за секрет скрывался на дне озера. Точно не кусок затонувшего бревна. Текстура на ощупь была твёрдой, скорее железной из-за неровностей, несвойственной, к примеру, естественной каменной поверхности.

— Ну что там? — нетерпеливо поинтересовался Пётр.

— Не понял ещё. Точно не машина.

— Фух, слава богу.

— Какая-то железяка. Придётся нырять. — Николай решил сделать это, не снимая майки и жилетки. Присел по шею, ощупывая таинственную находку, потом нырнул с головой, чтобы основательно, двумя руками, определить её предназначение.

Под водой он провёл не меньше минуты, заставив Петра начать нервничать и озираться, боясь увидеть нечаянных свидетелей гибели человека. Он снова испугался, что смерть Николая спишут на него, как и тех людей, что утонули в автомобиле. В его голове появилась шальная мысль кинуться на помощь, но побоялся, что утонет сам в этом загадочном гибельном месте.

Николай резко появился из-под воды, отфыркиваясь и вытирая лицо руками.

— Ты чего так долго-то? — поинтересовался Пётр с явным облегчением. — Я уже подумал…

— А чего на помощь не кинулся? — ехидно поинтересовался Николай.

— А вдруг там место гибельное? Кто расскажет о нас родственникам? — отмазался трусливый рыбак. — Понял хоть, что за железка?

— Понял. Это перевёрнутый плуг с пятью корпусами. А железка, которая тебя напугала — опорное колесо. Он тут давно лежит, заржавел сильно. — Николай вышел на берег. Скинул жилетку в траву, затем снял майку и выжал.

— Плуг, говоришь? Да в нём не меньше четырёхсот кэгэ железа, — подсчитал выгоду Пётр, если сдать находку в чермет. — Раз ржавый, значит, ничей, криминала нет. Может, на пару вытащим, доход пополам.

Глаза у рыбака загорелись в предвкушении получения нечаянных денег, которые всегда были милее заработанных очевидным и запланированным способом.

— Уволь, я не для того сюда приехал, чтобы в грязи ковыряться. И вообще, давай не сегодня и не завтра. Ты же руками плуг не вытащишь, придётся брать трактор, а им всю рыбу мне распугаешь. — Николай уже начал предчувствовать, как ему хотят испортить выходные. — Предупреждаю, если пригонишь трактор, позвоню в дежурную часть и скажу, что ты украл чужую собственность.

Взгляд Петра заметался. Жажда халявы сменялась страхом потери нежданной прибыли. Ему казалось, что Николай тянет время, чтобы утащить плуг у него из-под носа и просто выдумывает разные причины. Однако предупреждение о звонке в полицию отрезвляло. Будучи человеком пугливым, он совершенно не желал проблем с законом. Чтобы оставить ситуацию на контроле, Пётр решил остаться и приглядывать за хитрым Николаем.

— Да не так уж и сильно он мне нужен. Не последние трусы донашиваю. — Пётр подтянул штаны к пупку. — Порыбачу пока, чего выходные портить.

— Вот, самый лучший подход. — Николай оделся. — У меня там обед приготовился, угощаю, — предложил он из вежливости.

— Ну, раз угощаешь, не вижу причин отказаться, — легко согласился Пётр, доставая из рюкзака глубокую железную миску.

Николай не закрыл котелок, поэтому еда немного заветрилась и покрылась гоняемым по лесу мусором. Собрал испорченный слой с поверхности ложкой и выбросил в озеро.

— Дары озёрному духу, — прокомментировал он.

— А ты с ночёвкой? — поинтересовался Пётр, подставляя миску.

— Да. Я же из города. Для меня любая ночёвка на природе как подарок судьбы. А ты?

— Тоже останусь, только за палаткой сгоняю домой. — Пётр покосился на палатку Николая.

Отец Гордея решил, что обнаглевший вкрай деревенский куркуль решил ещё и выбить ночёвку в его палатке. На такое он пойти не мог. Во-первых, ему было неприятно спать с мужиком в тесном помещении, во-вторых, он любил раскинуться звездой и слушать звуки леса, а не чужой храп.

— Если ты боишься за плуг, то зря. Мне он не нужен, и я никому не расскажу, что мы его нашли. Ночуй дома, отвечаю за его сохранность, — пообещал Николай.

Петра это предложение напугало ещё сильнее. Теперь он точно решил, что добычу хотят увести из-под носа.

— Я буду ночевать здесь, — ответил он стальным тоном. — Позабредаю в темноте сетью.

— Как хочешь, — пожал плечами Николай. — Глядишь, ещё чего-нибудь найдёшь.

— Этого хватит. Если вытащу и сдам, то резину зимнюю куплю на машину. Пять лет уже езжу без единого шипа, хватит судьбу испытывать. — Пётр посмотрел на «Ниву». — Твоя тоже не девочка.