Новая Инквизиция V - Михаил Злобин

— А если папа увидит?

— В запароленном облаке? — склонила голову Вера Германовна. — Очень сомневаюсь.

— И ревновать будет, — пропустила дочь мимо ушей аргумент.

— Радость моя, — строго одернула Марину женщина, — я не за твоим осуждением пришла. А если ты беспокоишься на счет отца, то вряд ли он станет сильно ревновать к покойнику.

— Оу…

— Вот об этом «Оу» я тебе и пытаюсь рассказать, доча. Когда-то я тоже влюбилась в такого же бравого вояку, как и твой Юрий. Но вместо простого женского счастья и бабочек в животе получила лишь разбитое вдребезги сердце. И знаешь, Мариш, возможно я сейчас скажу очень неприятную вещь, но ты должна ее услышать. Даже брак с Володей не сумел его собрать воедино. До твоего появления на свет я вообще опасалась, что совершила ошибку, когда уступила напористости твоего отца. Но маленький кричащий комочек, врученный мне в роддоме, вынудил дать шанс отношениям, которых я не хотела.

— Я не знаю, как реагировать… — честно призналась Маришка. — Это все… так неожиданно. Ты никогда со мной о таком не говорила…

— Решать только тебе, ненаглядная моя, — отстраненно произнесла мама, отпивая вина. — Просто помни, что первые сильные чувства останутся с тобой навсегда. И чем глубже ты им позволишь прорасти, тем больше мяса вырвут их корни из твоей души. Вот и все, что я хотела сказать.

— Кхм, мам… а этот Виктор… как он погиб?

— Отправился добровольцем на Северный Кавказ в две тысячи девятом. И живым уже не вернулся…

Вера Германовна замолкла, сглатывая ком в горле. И девушка подумала, что она сейчас пустит слезу. Но нет. Ее идеальный макияж остался совершенно нетронутым соленой влагой.

— На похоронах я услышала фразу, которую запомнила на всю жизнь, — продолжила гостья. — Кажется, ее произнес дед Виктора, сам успевший нюхнуть пороху в свое время. Он сказал: «Воинами не рождаются, воинами умирают», Мариша. И раз уж ты выбрала себе в спутники такого мужчину, как Юрий, то должна тоже над ней задуматься.

Дамы немного помолчали, пребывая каждая в собственных мыслях. И только лишь спустя несколько минут тишины мама подняла перед лицом свой бокал:

— Давай выпьем за тех, кто как никто другой достоин нашей любви. Но, к сожалению, для нее не создан. Не чокаясь…

Глава 2

— Гишта-а-ап! Ко мне! БЕГО-О-ОМ!!!

Истеричный рёв генерала небесным громом пронзил привычную суету широких коридоров ФСБН. Заслышавшие его служащие, пугливо втянули головы в плечи и ускорили шаг. Они стремились подальше убраться от эпицентра грядущей бури. Молодые офицеры так и вовсе трусливо разбегались по кабинетам, уподобляясь перепуганным первоклашкам, завидевшим хулиганов.

— ГИШТАПА КО МНЕ! Где этот старый п… полковник?! — лютовал Крюков, цербером мечась по этажу.

— Что стряслось?!

Командир батальона боевой инквизиции возник из-за поворота. Как всегда насупленный, хмурый, с огромными почти черными синяками под глазами.

— Ты еще смеешь у меня такое спрашивать?! — прорычал генерал, с силой хватая подчиненного под локоть. — Что там у тебя за дерьмо в подразделении происходит?!

— Мне не сообщали ни о каких инцидентах, — удивленно, но все еще сдержанно ответил комбат.

— Ну так я тебе сейчас расскажу…

Константин Константинович увлек Гиштапа в первый попавшийся кабинет и грубо приказал сидевшим внутри сотрудникам выметаться к чертям. Спорить с начальством никто не посмел. И все без исключения фээсбээновцы, гремя стульями и толкаясь в проходе, в кратчайшие сроки испарились из зоны видимости.

— Мятеж у тебя в батальоне, Петрович! Понял, ты?! — выплюнул в лицо пожилому офицеру Крюков. — Из двухсот пяти инквизиторов, заступающих на дежурство, больше сотни подняли оружие против моего порученца!

— Из-за Факела? — полуутвердительно спросил старик.

— Именно! Долбанутый Жарский, судя по всему, верховодит этим восстанием! Твои бойцы отказываются выходить на дежурство! Ты понимаешь, насколько это серьезный залёт для всех вас?!

— А для вас? — иронично поднял седую бровь полковник. — Я же говорил, что не надо рубить с плеча. Факел после своих похорон стал в ГУБИ легендой. Но вы меня не захотели слушать…

— Ты с больной головы на здоровую не перекладывай! — заскрипел зубами руководитель. — Хочешь на меня свалить вину за данное ЧП?! Это ты своими заигрываниями с инквизиторами похерил всю дисциплину! Пустил по звезде воспитательную работу! И у тебя еще хватает наглости…

— Так на кой ляд ты меня держишь, товарищ генерал, если я настолько хреновый командир?! — угрожающе сощурил глаза Гиштап, нисколько не испугавшись гнева высокого начальства.

— Слушай сюда, полковник, — грозно зашептал Крюков, борясь с бурей эмоций, — сейчас ты бросаешь все и едешь на развод нарядов, понял?! Пусть твои сумасбродные птенцы тебя хоть в куклу превращают, но чтобы уладил всю херню в течение часа! Если информация об инциденте просочится куда-то дальше, то я просто боюсь представить, что бу…

Речь Константина Константиновича прервали торжественные раскаты государственного гимна, грянувшие из кармана кителя. Генерал осекся на полуслове и отчетливо побледнел. Дрожащими пальцами он выудил мобильник и с нескрываемым страхом взглянул на экран.

— Канцелярия президента звонит… — траурным тоном изрек он. — Ну все, кабзда нам…

— Разрешите выполнять приказ? — совершенно спокойно отнесся к этому комбат. — Или уже никуда ехать не надо?

— А? — заторможено оторвался от созерцания разрывающегося телефона руководитель. — Нет-нет, езжай. Вряд ли это нас уже спасет, но все-таки…

Скривив губы, Гиштап молча покинул кабинет, оставив генерала одного. А тот, сделав несколько глубоких вдохов, нашел в себе силы ответить на вызов.

— Генерал-майор Крюков, слушаю! — обманчиво уверенно отрапортовал он в трубку.

— Здравствуйте, Константин Константинович. Это срочный звонок, с вами желает говорить президент Российской Федерации. Подготовьте, пожалуйста, ручку, бумагу и обеспечьте приватность предстоящей беседы. Рядом с вами никого не должно находиться. В течение минуты дождитесь соединения. Спасибо.

— Есть! Жду.

В динамике заиграла ненавязчивая мелодия, но офицер практически не слышал ее из-за шума в ушах. Сердце колотилось так громко и сильно, что заглушало любые звуки. И от этого руководитель ФСБН чуть не пропустил момент, когда музыка прервалась и к нему обратился строгий требовательный голос:

— Константин Константинович, что происходит?! — с ходу затребовал объяснений глава государства. — Что за непонятные слухи ползут по столице про ваши подразделения?!

— Разбираемся, товарищ главнокомандующий! — браво отчитался фээсбээновец. — Командир батальона боевой инквизиции уже отправился к месту событий. О процессе переговоров с личным составом будет докладывать мне персонально!

— Генерал, я требую, чтобы вы мне рассказали всю предысторию этого демарша! Как так вышло, что лояльные ликвидаторы в одно мгновение превратились в бунтовщиков? Это ведь правда, что они отказались приступать к исполнению обязанностей?

— Так точно! Пока я вам могу назвать только предварительную информацию и собственные догадки, но…

— Короче, Константин! Сжато, быстро и лаконично! Я жду!

Офицер выпустил набранный в грудь воздух,