Железный мир - Олег Лукьянов

Чуть отойдя от вагонов, я оглядел окрест: зеленная степь, на которой оказался состав, тянется далеко, до того места, где на горизонте упирается в едва различимую полосу деревьев — леса. Что-то было в этом необычно, но что именно — понять не мог. Подумав немного, решил зайти с другой стороны поезда и посмотреть что же там.

Кажется, я ехал в головном вагоне, и поэтому обходить состав долго не пришлось. Проходя рядом с десятками совещающихся, обсуждающих что-то, или просто рыдающих навзрыд людей, был удивлен, что никто из них не додумался достать мобильный телефон. С другой стороны скошенного вагона было безлюдно. Наверное, все люди неосознанно решили кучковаться с одной стороны состава.

С трудом отвел глаза от вагона с разбитыми фарами и окровавленной кабиной машиниста, глянул на горизонт: здесь зеленая трава уходит еще дальше, на сотни километров вперед, и там упирается в подчеркнутые синеватой дымкой зубчатые пики гор. Рядом с моим городом нет никаких гор…. А еще я осознал, что именно меня так насторожило: нигде нет ни следа человеческого пребывания. Нет ни высоковольтных линий, ни дорог, и не намека на уходящий в небо дымок от костра… Такого просто быть не может.

Растеряться я не успел, неожиданно осенила спасительная мысль: это ведь так просто — глянуть, откуда вырвался поезд. Там наверняка есть туннель, и рельсы…

Я едва ли не побежал вдоль вагонов, еще издали заприметил, что не я один такой умный, там, в хвосте собралась уже толпа…

Толпа людей растерянно переводящих взгляд с вагона на рощу, раскинувшуюся позади них. Подбежав, громко спросил, боясь услышать ответ:

— Вы нашли рельсы?!

На меня не обратили внимания, и лишь один рыжебородый мужик негромко бросил:

— Посмотри сам…

Я глянул, куда он указал подбородком. Глубокая борозда в земле тянулась от конца вагона до самой рощи — я последовал вдоль нее с замиранием сердца и остановился через десяток шагов.

— Ага, — бросили мне из-за спины, — в роще следов нет. — Мы все обыскали, но ничего не нашли. Деревца сломаны только с одного края, а там дальше все цело. Все выглядит так, будто мы сюда прилетели…

— Бред, — ответил ему кто-то пискляво. — Не может этого быть!

— Скорее всего, мы попали во временной… — начал белобородый старичок в круглых, как у Айболита очках.

— Ты просто начитавшийся фантастики придурок! — воскликнул все тот же рыжебородый мужик.

— Я вообще-то профессор…

— Кислых щей!

— Молодой человек держите себя в рамках…

Я стоял спиной к галдящим людям, пытаясь осмыслить, что вообще происходит. Почти слышал как в голове трутся друг о друга извилины, но это их работа не шла в прок. Действительно, не по воздуху же мы сюда прилетели…

Рядом раздался детский крик. Подбежал запыхавшийся мальчуган и, указывая в сторону леса рукой крикнул:

— Смотрите, сюда кто-то идет!

Гомон оборвался, все уставились в какие-то приближающиеся точки.

— Спасатели? — неуверенно предположили рядом.

Но ему не ответили. Точки медленно росли и скоро приобрели форму человеческих фигур. Их было около двух десятков.

Обрадованные люди один за другим, робкими шагами стали идти навстречу. Вскоре за мной и самыми нетерпеливыми, собралась толпа, все кто выжил и не был серьезно ранен.

Впрочем, шаги первого ряда людей невольно замедлились, когда фигуры приблизились настолько, что стало возможно разглядеть все подробности их одежды. На двадцати высоких и очень мускулистых мужчинах были надеты средневековые доспехи. Широкие плечи и могучая грудь каждого прикрыта короткой античной кирасой с рисунком на груди в виде черного кулака, бедра стягивают юбки до колен, на ногах римские сандалии, а руки отливают серебром — на них надеты толи перчатки, толи кастеты с длинными когтями-ножами.

— Толкиенисты что ли?… — спросили рядом, но и это предложение потеряло тень разумности, когда странные люди подошли вплотную.

Строй, остановился как единое существо, два десятка тяжелоатлетов в доспехах смотрят на сбившуюся толпу с превосходством и надменностью. А когда один из них открыл рот, я вздрогнул. Это было похоже на то, как если бы мраморная статуя вдруг заговорила голосом робота из фильма.

— Их тут примерно полторы сотни, капитан, — обратился он к человеку стоявшему рядом с ним. — Зато смотри сколько металла. Трансмутаторы будут на седьмом небе от счастья.

Высокий и сильный, но по виду и одежде не отличающийся от других, он говорил размеренно и властно, словно весь мир крутится вокруг одного него. Короткие серые волосы цветом походят на волосы старика, глаза голубые, мужественное лицо из конца в конец пересекает белый, как огромная личинка, шрам.

Тот, кого он назвал капитаном, выглядел постарше окружающих, отличался он лишь тем, что на его груди нарисован не черный, а красный кулак. Тем не менее, держался он с собеседником так, будто имел дело с сынком властного начальника.

— Но позвольте, — вмешался в их диалог давешний академик, — кто вы такие?

Человек со шрамом во всю щеку, бросил на него злобный взгляд и прорычал:

— Вы все умерли и теперь попали на Великую битву меж тьмой и светом. Те из вас, кто проявит себя доблестным воином…

— Что?! Какая чушь! Молодой человек, прекращайте издеваться над нами…

Я повернулся к белобородому старичку в круглых очках: профессор патетично жестикулировал объясняя иродам, что шутить с ним, из-за уважения хотя бы к возрасту, не надо.

— Мой лорд, — обратился капитан к человеку со шрамом, — это люди с Земли. Они не во что не верят, недисциплинированны, но зато считаются лучшими воинами.

— Вот эти дохляки? Хм…

— И все-таки вы должны объяснить нам… — вновь вмешался профессор и в мгновенье осекся.

Я не успел моргнуть, а тот, кого капитан назвал лордом, вдруг оказался подле профессора и в мертвой тишине, ребром железной перчатки снес ему половину головы. Кровь, белое и серое смешавшись в воздухе, разлетелось брызгами, обильно запачкав рядом стоящих. Дружный ах толпы разорвал женский визг, потом плач ребенка, еще одного и еще…

— Молчать всем! — громовым раскатом воскликнул «лорд». — Если кто пикнет без моего разрешения, незамедлительно разделит его судьбу. Всем ясно?

Гробовое молчание было ему ответом, на лицах окружающих проступил ужас, в глазах полное непонимание. Но жить хотелось всем, и никто, даже плачущие дети и оказавшийся рядом побледневший милиционер в форме, не осмелились разжать губы.

— Капитан, я осмотрю это, — лорд указал на расположенный посреди степи безрельсовый состав, — а ты пока собери все это мясо. Выступаем через полчаса.