Узница гаргульи - Кэти Роберт

его энергии улавливается осторожная надежда, от которой у меня ком в горле. Кракен Тэйн и вовсе не желает здесь находиться. А Русалка… В ее энергии нет отчаяния, только сильное предвкушение, которое меня беспокоит.

Я не хочу быть в долгу перед Азазелем.

К сожалению, выбора у меня нет.

Никто из моего народа не желает со мной знаться. Ведь надо мной висит проклятие из-за дурных решений моего отца. То же и с другими благородными семействами: они не желают со мной породниться, хотя нашим потомкам досталось бы большое наследство. Не желают, потому что уверены: из-за проклятия все мои дети обречены на смерть.

Поэтому я здесь, в замке своего врага, делаю вид, будто все нормально. Знаю, Азазель намного лучше своей предшественницы, но это не значит, что я когда-нибудь прощу или забуду ту их сделку с моими отцом, в результате которой погибла вся моя семья. Да и вообще, все, кто сейчас в этой комнате, еще недавно пытались поубивать друг друга в последней войне.

Азазель умеет расставлять ловушки.

А это точно ловушка. Он слишком хитер, чтобы делать что-то по доброте душевной, а значит, у него заготовлено полдюжины заговоров, и все они сосредоточены вокруг этих пяти человеческих женщин. Они оружие? Шпионки? Убийцы? Когда мы это выясним, будет уже слишком поздно.

Мне стоит уйти.

Нет, черт возьми, у меня нет выбора.

Все женщины красивы и с равной долей вероятности могут привести меня к еще одному краху. Правда, для этого им придется встать в очередь за моими подданными и судьбой, которая, похоже, полна решимости всадить мне нож в спину. И не раз.

У меня есть только один путь – сделка и партнер-человек.

Я стискиваю зубы и рассматриваю женщин внимательнее: есть светлокожие и загорелые, блондинки, брюнетки, рыжая, привлекательно полные и стройные. Все люди.

Мое внимание невольно привлекает высокая темноволосая женщина в фиолетовом платье. В отличие от остальных она смотрит с вызовом, почти с ненавистью. Свет льется так, что покупателей не разглядеть в деталях, но это не мешает ей бросать нам вызов всем своим видом. Такое чувство, что она готова впиться ногтями мне в грудь.

Она – ужасный выбор. Мне нужна покладистая и покорная. Та, кто не станет мутить воду и не отвадит тех немногих союзников, которые у меня еще остались. Например, вон та дрожащая рыжеволосая женщина или улыбчивая чувственная брюнетка в синем.

Но открыв рот, произношу…

– Фиолетовый. По мне, они все одинаковые.

Ложь. Я чертов лжец.

Азазель бросает на меня странный взгляд, но кивает. Предводители один за другим разбирают остальных женщин. Почти не замечаю, как завершается аукцион. По периметру комнаты появляются двери, каждую пару провожают в комнаты. Все тонкости будут прописаны в еще одном договоре. Азазель вновь доказывает свою проворность, не давая мне задерживаться рядом с другими предводителями. Говорит, что хочет мира, судя по всему, говорит правду, во всяком случае на первый взгляд. Но я знаю, что не стоит ему верить.

Комната, в которой мы оказались, как раз такого размера, что я могу расправить крылья, но противлюсь этому желанию. Не хватало еще, чтобы Азазель подумал, что заставил меня нервничать. Даже если это так. Вместо этого я наблюдаю за женщиной.

Она расхаживает из угла в угол, ее длинные ноги шагают быстро, но плавно. Она совсем не хрупкая, чем казалось на первый взгляд, тонкая ткань фиолетового платья хорошо обрисовывает ее подтянутое, сильное тело. Она красива, как и остальные, но ее красота схожа с той, которой наделены мегеры, обитающие на землях суккубов и инкубов. Великолепная, смертельно опасная и всегда готовая отгрызть тебе лицо.

А еще в ее энергии нет ни намека на страх, лишь яркий оранжевый цвет раздражения. Не знаю, то ли это приносит облегчение, то ли служит поводом для беспокойства. Насколько мне известно, эти люди впервые в мире демонов. Она должна быть шокирована или хоть немного напугана оттого, что увидела нас. Ее поведению должно быть какое-то объяснение.

– Ты ведьма?

Она фыркает:

– Едва ли.

Лучше помолчать, дождаться Азазеля. Пока договор не подписан, велика вероятность, что сделка будет расторгнута. Но я лишь переступаю с ноги на ногу, чтобы привлечь ее внимание.

– А ты неплохо держишься.

– Я уже заключила сделку с демоном. В отличие от Азазеля ты просто парень с крыльями летучей мыши. Ничего особенного. – Она ухмыляется. – Милые рожки, кстати. Просто очаровательные.

Нет, мои рога вовсе не очаровательные.

Мне приходится подавить желание до них дотронуться. Эта женщина за считанные секунды вывела меня из равновесия, а это не сулит ничего хорошего на следующие семь лет. Стоп, я поклялся, что буду обаятельным и добрым, хотя на самом деле не такой. Контракт позволяет мне приложить все усилия, чтобы соблазнить своего нового партнера-человека и склонить ее дать мне то, в чем я нуждаюсь больше всего. Ребенка, наследника.

Хотя сейчас мне хочется рычать, а не улыбаться, огрызаться, а не соблазнять. Я в полной заднице.

Но совершить какую-нибудь глупость я не успеваю – открывается дверь, входит Азазель. Замирает на мгновение, словно ожидал увидеть драку, а потом идет к столу, который появился за миг до того, как распахнулась дверь. Чувствую, как магия замка концентрируется, чтобы дать ему все необходимое.

А девушка, похоже, ничуть не удивлена происходящим. Вновь уверяюсь, что она уже сталкивалась с магией. И задаюсь вопросом, не угодил ли в хитроумную ловушку.

У меня нет иллюзий насчет своего положения: я самый слабый из нынешних предводителей. Возможно, не все осознают, насколько шатко сейчас мое положение, но это точно знает Азазель. Это выражается даже в тщательно сформулированном приглашении. Он знал, что я не смогу отказаться, и знал почему.

Демон скрещивает огромные руки с черными когтями на груди и смотрит изучающе.

– У меня есть сомнения насчет вас. Хочу дать вам обоим возможность передумать. Напоминаю, в противном случае вы подпишете контракт, который свяжет вас на следующие семь лет. – Хочу вмешаться и сказать, что все нормально, но его суровый взгляд направлен только на нее. – Улизнуть не получится. Тебе ничто не угрожает, но это условие подразумевает, что и ты не можешь причинять вред другим. Я не допущу бесчинств в своем царстве.

Во мне бушует любопытство, но нельзя оставить это замечание без внимания.

– Это не твое царство, Азазель.

– Не мое, – охотно соглашается он. Слишком охотно. – Но если кто-то из предводителей злоупотребит моим подарком, все может измениться очень быстро. А это подводит меня к следующему пункту. – Теперь Азазель изучает