100 великих загадок истории Франции - Николай Николаев

Глозель стал местной достопримечательностью, и туда устремился поток туристов, посещавших музей Фроденов и кафе, которое они тоже украсили своими находками.

Однако партия скептиков тоже набирала силу. Для многих обстоятельства открытия казались весьма подозрительными. Находки представляли собой мешанину материала из различных археологических периодов. Вместе с тем все они были обнаружены в тонком слое почвы без признаков стратификации. Не было ни ям, ни ровных поверхностей, где могли бы сохраняться отдельные предметы, однако большинство горшков было найдено в целости и сохранности, что крайне редко случается при обычных раскопках. Таинственные непереводимые таблички не были похожи ни на какие археологические находки, сделанные на территории Франции. Изучение некоторых резных костей и каменных топоров показывало, что их обрабатывали стальными орудиями. Хуже того, куратор местного музея заявил, что когда он укрывался от грозы в конюшне на ферме Фроденов, то видел несколько надписанных, но не обожженных табличек.

Чтобы уладить этот неприятный конфликт, международный антропологический конгресс в 1927 г. послал комиссию, состоявшую из археологов, для изучения места раскопок. Они выбрали участки наугад и начали копать, но в первый день ничего не нашли. Со второго дня начали попадаться уже знакомые археологические материалы, которые, как они подозревали, были подброшены, – в особенности надписанная табличка, обнаруженная на дне «кармана» из рыхлой коричневой почвы, совершенно отличающейся от серой почвы вокруг нее. В попытке защититься от ночных подлогов археологи, входившие в состав комиссии, посыпали место раскопок гипсовой крошкой.

Молодой французский археолог Дороти Гэррод, проверявшая состояние защитного покрытия на следующее утро, встретилась с доктором Морле, который обвинил ее в попытке сфабриковать находки для дискредитации его работ. Отношения между ними окончательно испортились; Морле и его сторонники были уверены, что комиссия настроена против них. Поэтому они не были удивлены ее выводами: «На основании совместных наблюдений и обсуждений мы пришли к выводу, что все материалы, изученные нами в Глозеле, не представляют археологической ценности».

Оскорбившись, Рейнах и Морле на следующий год учредили собственную комиссию, которая (что неудивительно) вынесла благоприятный вердикт. Однако тем временем полиция совершила рейд на ферму Фроденов и забрала находки из фермы и музея. Их тесты показали, что гончарные изделия были мягкими и растворялись в воде, что в глине, из которой были сделаны некоторые горшки, содержались обрывки хлопковой ткани и куски мха, поэтому их нельзя было обжечь, и что многие костяные и каменные артефакты были созданы с использованием металлических инструментов.

Французское доисторическое общество подало в суд иск о мошенничестве, совершенном «неизвестной личностью», и выиграло дело, но, когда Эмиля Фродена непосредственно обвинили в мошенничестве, он подал встречный иск о возмещении морального ущерба и победил. Однако, по решению суда, сумма возмещения составила лишь один франк, поэтому его победу вряд ли можно назвать триумфом.

К 1950 г. археологи пришли к общему мнению, что «глозельское дело» было обманом, поддержанным неопытными и чрезмерно доверчивыми исследователями, и о нем надолго забыли.

В 1974 г. находки, сделанные в Глозеле, неожиданно возникли из небытия. Ряд объектов был датирован с использованием относительно нового метода термолюминесценции (ТЛ), который измеряет накопление радиоактивности в нагретых материалах после первого обжига. Разброс датировок составил от примерно 600 г. до н. э. до 200 г. н. э. Эти датировки были гораздо более поздними, чем предложенные Морле и Рейнахом, но, во всяком случае, не современными. Анализы выполнялись в нескольких лабораториях, так что обычная ошибка кажется маловероятной.

Но могли ли археологи признать, что они ошибались?

Такой возможности не было, поскольку глозельские находки казались еще менее правдоподобными после полувека интенсивных исследований. Нигде во Франции не было обнаружено надписанных табличек или гончарных изделий подобных глозельским, поэтому они казались явной аномалией. Более того, новые датировки были еще более обескураживающими, чем старые. Археология кельтской и римской Галлии (современной Франции) очень хорошо изучена, и объекты из Глозеля не имеют к ней никакого отношения. Элвин Броган, ведущий специалист по археологии данного периода, подтвердила это мнение после изучения глозельской коллекции: «Я не могу понять следующее: если верить датировкам ТЛ-анализа, мы должны были обнаружить при раскопках фрагменты кельтской и/или галло-романской керамики или другие объекты, но в коллекции этого музея я не нашла ни одного артефакта галло-романского или кельтского периода».

Несмотря на то что французы занимались дальнейшим исследованием этой проблемы, противоречие между археологией и точной наукой так и не было разрешено. После 70 лет жарких споров «французский Пилтдаун» по-прежнему остается полной загадкой.

Слоны Ганнибала на дорогах Франции

Более двух тысяч лет минуло с той поры, как знаменитый полководец древности карфагенянин Ганнибал совершил со своим войском переход через заснеженные Альпы, вторгнувшись в Италию. Самым поразительным было то, что в состав войска входили боевые слоны, которым удалось преодолеть горный перевал, расположенный на высоте около двух тысяч метров.

Часть маршрута необычного каравана пролегала по территории нынешней Франции, и местных исследователей и просто любопытствующих жителей давно волновали детали этого беспримерного похода.

Однако его подробности долгое время были неизвестны…

Неясно было даже, принадлежат ли Ганнибаловы слоны истории или легенде. Ученым не давала покоя загадка – откуда эти животные оказались у карфагенян и к какому виду принадлежали?

Слоны Ганнибала

Итак, весной 218 г. до н. э. Ганнибал выступил из Испании с армией, насчитывающей около сорока тысяч африканцев и иберов, в сопровождении 37 боевых слонов. Выянилось, что он пересек реку Эбру и Пиренейские горы через Пертский проход и форсировал Рону на широте Вильнёв-лез-Авиньон, а потом направился в Галлию.

Древнегреческий историк Полибий рассказывает, что для того, чтобы переправить слонов с одного берега на другой, хитрые карфагеняне соорудили плоты, которые связали попарно и с помощью веревок жестко привязали к деревьям, соорудив таким образом подобие моста. Сверху на это сооружение насыпали землю, чтобы имитировать дорогу. Слоны доверчиво вступали на плоты, и воинам оставалось только отвязать их и тянуть вместе с грузом к другому берегу. Некоторые животные все же испугались и бросились в воду, но благодаря длинным хоботам, через которые могли дышать, они по дну реки добрались до другого берега.

Местное галльское население встретило войско доброжелательно и по традиции приветствовало оливковыми венками, однако позднее жители напали на карфагенян. На это нападение Ганнибал ответил «слоновой атакой», и, конечно же, один лишь внешний вид огромных животных обратил противника в бегство.

Армия добралась до Морен по Аркской долине и к концу октября поднялась до 2500 метров до пункта Савин-Сош.

Альпийские тропы труднопроходимы, к тому же стояла осень, начинал падать снег. Животным, которые оступались, грозило падение в пропасть, и солдатам то и дело приходилось освобождать тропу от каменных глыб, закрывавших проход слонам. Животные голодали, так как на альпийских лугах не было подходящей для них растительности. Путь к перевалу стал очень утомительным и для людей, и для животных, ослабленных голодом и холодом, к тому же на них часто нападали лигурийские горцы.

Еще тяжелее был спуск. Одна дорога оказалась слишком крутой, чтобы слоны могли по ней спускаться. Другая была обледенелой, что также делало ее непригодной. Людям приходилось работать сутками, чтобы расчистить достаточно широкую тропу для животных. Армия несла потери: снежные обвалы уничтожили половину 38-тысячного войска Ганнибала. Гибли и животные. По разным данным погибли все слоны кроме одного – Сируса, на котором Ганнибал проехал по завоеванным городам.

Лишь несколько месяцев спустя карфагенская армия достигла долины реки По. И хотя после пяти месяцев пути в ней осталось всего около 26 тысяч человек, Ганнибал добился чего хотел: он был в Италии… Дальнейшая судьба его войска известна из истории Пунических войн, мы ее не коснемся, вернемся лучше к нашим слонам. Откуда, собственно, карфагенский предводитель добыл этих замечательных животных? Как известно, в настоящее время существуют два вида слонов: азиатский и африканский. Африканские слоны обитают в настоящее время к югу от Сахары, но во время четвертичного периода они встречались и севернее, вплоть до Атласских гор. Их низкорослые потомки – берберский подвид Loxodonta Africana cyclotis жили там еще во времена карфагенян. Скорее всего, именно эти последние «кузены» африканских слонов и были в армии Ганнибала. Они приручались легче, чем крупные африканские собратья.