Пика - Александр Асмолов

Он догадался по мимолетному жесту руки собеседницы, что она владеет техникой внушения. Такие мастера попадались ему на зоне. Годами с утра до ночи они оттачивают свой дар, доводя до совершенства. Обычно эти спецы начинают шутливый разговор, чтобы прощупать жертву, а когда определяются, кто перед ними, начинают атаку с подобного приема. Она промолчала, не отрывая взгляда и, словно змея перед броском, начала скручивать длинное тело в напружиненные кольца.

– Вам пойдет татуировка анаконды на левой лопатке, – неожиданно для самого себя выпалил художник. – Цветной тушью с полутонами… Во время танца в открытом платье при свечах вы будете неотразимы. Как специалист, могу утверждать, что женская кожа намного нежнее мужской, и при особой технике дает удивительный результат. Если поработать с тотемным животным, вы будете неразделимы.

– Браво, Пика! Ты угадал.

– Именно на левой лопатке, – как ни в чем ни бывало, продолжил бывший зэк. – Модельеры отчего-то чаще обнажают левое плечо, и мужчины привыкают к этому. Но, – он сделал интригующую паузу. – Когда вы внезапно обернетесь к нему, эффект будет совершенно неожиданным. Ибо застать противника врасплох – половина успеха в любом деле… О цене не беспокойтесь. Это пойдет в уплату за мой кофе, взятый без спросу.

– Болтун… – она спрятала коготки. – Где занимался психотехниками?

– У меня было девять лет на самообразование.

– На зоне?

– Не университет, но семь когнитивных процессов и их взаимосвязи немножко познал.

– Да ты коварен, Парамоша…

– Не корысти ради, а только волею, пославшей мя жены, – попытался подыграть ей Сава.

– Которую ты замочил? – тут Пика понял, что крупно подставился, до сих пор не пожелавшая назвать свое имя дама, выманила его из убежища и врезала под самый дых.

– Дык, я ж мокрушник… – он едва сдержал рвущийся наружу гнев от нахлынувших воспоминаний. Фраза деда Никанорыча и тут выручила. Все девять долгих лет желание отомстить за наглое ложное обвинение в убийстве помогало выжить Пике на зоне, укрытой в глухой Красноярской тайге.

– Ну да… – ухмыльнулась любительница русской литературы. – И братва тебя за это уважала.

– Готов зарезать всех слуг и лошадей ее кареты, – Пика уже был в седле.

– У вас там был драмкружок?

– А то? Правда, меня на роль Офелии худсовет не утвердил.

– Акцент подвел?

– С акцентом беда, мой генерал.

– Возможно мы вернемся к этой теме… – она мягко отступила, запомнив слабое место бывшего зэка. – Так что ты там говорил о кофе?

Золото «Паленке»

Кофейная церемония оказалась продолжительной, а с учетом пакета из супермаркета, принесенного дамой с короткой стрижкой, весьма приятной для бывшего зэка. Разнообразные нарезки быстро заполнили кухонный стол узорами, достойными кисти известных фламандцев, а бутылка коньяку в центре, словно Эйфелева башня, добавила привкус романтизма с авантюристическим акцентом.

После второго тоста Сава уже был на «ты» с Диной, и она открыла ему прикуп. Оказалось, что за те девять лет, что Пика потратил на изучение традиций и национальных особенностей зоны, с торговым холдингом «Паленке», где он успел потрудиться, произошли серьезные изменения.

Лет семь назад хозяин свернул торговую деятельность, закрыв магазины и распустив весь персонал. Ходило несколько версий о причинах такого резкого поворота – падение прибыли при насыщении рынка, войны с конкурентами, терки с «крышей»… Так или иначе, Орлов перепрофилировал свой бизнес с ритейла на аренду. В этом был резон, поскольку цены на столичную недвижимость серьезно подскочили, а прибыль была стабильной, не зависящей от капризов ритейла, санкций и таможенных проблем. Оставив маленький офис с десятком менеджеров, в обязанности которых входил поиск арендаторов и контроль за ежемесячной арендной платой, Орлов переехал в Лондон. Волею судеб хозяин торговой империи переквалифицировался в рантье.

– Не похоже на Дмитрия Николаевича, – мотнул головой художник, – это был танк высокой проходимости, который все время должен побеждать.

– Ты его хорошо знал? – Дина с намеком кивнула на опустевшие рюмки.

– Корешиться мне было не по рангу, – он плеснул коньяку, – но, если шеф был в офисе, мы всегда что-то обсуждали.

– Джаз?

– У тебя на всех такое досье?

– Если нужно…

Они чокнулись. Хороший коньяк всегда помогал в разговоре.

– Орлов поднялся в девяностые? – между делом поинтересовалась дама, отыскивая взглядом тонко нарезанные ломтики сыра с большими дырками.

– Я пришел в «Паленке», когда у них было всего три магазина, а начинал он с кооператива какой-то электроники.

– Лихое было время?

– Да… Кроме торговли у предпринимателей был «второй фронт», но Орлов везде успевал. Как-то я сам попал на его терки с «солнцевскими», – художник отложил вилку. – Мы с шефом обсуждали новый интерьер мебельного отдела в торговом центре на Профсоюзной, когда прибежал перепуганный охранник. Граблями размахивает, а сказать ничего не может. Орлов на парковку, а там десяток джипов с братвой. Настоящий десант. Шеф спросил старшего. Вышел качок с центнер. Так он его своим животиком к бамперу придавил и что-то шепнул на ушко. Пока тот по мобильнику с кем-то трепался, мы вдвоем стояли без охраны. Я чуть анализы не сдал. Наши минут через пять прилетели. С генералом во главе. Тогда нашим ЧОП-ом охраны отставной «ГБ-шный» генерал заправлял. «Солнцевские» свернулись в три секунды.

– Тогда за героя!

– Не ерничай. Это я к тому, каким был Орлов. Его только завалить можно, но не запугать… Ну, вот и накаркал.

– Значит, его уважали?

– Было за что… Хотя, за всех не скажу. Характер у него тяжелый был, что не так, мог сразу выгнать. Помниться один «топ» из «Электроники» не доработал в первый день и до обеда.

– Да, ладно…

– Зуб даю. Он решил «прописаться» в первый же день. Ну, хотел, как лучше… У нас тогда департамент «Электроники» на четвертом этаже был. Мужик не стал вникать в особенности компании, и начал названивать «топам» по справочнику и звать «на симпозиум»… Звонит Генеральному «ДОФИН»…

– Дофин – это наследник престола во Франции, – удивилась Дина.

– Нет. «ДОФИН» – это сокращенно «Дмитрий Орлов Финанс». Была такая фирма в Холдинге «Паленке», которая являлась реальным собственником всего имущества и контролировала все финансовые потоки. Генеральные директора менялись, а фактический владелец был один – Орлов.

– О как!

– Так вот. Звонит новенький «топ»

Генеральному на второй этаж, в ВИП-зону, а у того в кабинете что-то обсуждали с Орловым. Трубку берет Дмитрий Николаевич (он любил прикалываться), выслушал и говорит:

– Так я сейчас поднимусь.

– И?

– Поздравил новенького с досрочным окончанием испытательного срока и при нем позвонил в отдел кадров, чтобы до обеда оформили увольнение.

– Прямо как в анекдоте: расстрелять до обеда, а обед отдать детям.

– Ты из ЧК, что ли? – мигом протрезвел Пика.

– Нет. У меня сугубо коммерческий интерес.

– Если ко мне, то кроме чужого халата и старых джинсов ничего нет.

– Сава-Сава… В наше время ценится точная информация и особые навыки.

– Твой портрет за полчаса нарисую, а номера счетов или коды кредиток Орлова никогда не знал.

– Объясняю, – женщина с карими глазами строго взглянула на бывшего зэка. – Когда Орлов уехал на ПМЖ в Англию, суммарная площадь его магазинов и торговых центров составляли более ста тысяч квадратных метров. Заметь, все были в собственности. Семь лет назад их общая стоимость оценивалась от одного до полутора миллиардов долларов США!

– Он был не из тех, кто кинулся бы покупать замки в Шотландии.

– Верно. Орлов передал свою собственность в оперативное управление компании «ИНФАНТ», руководил которой бывший сотрудник «Паленке» Васильков.

– Помню такого. Был замом в «Паризьен». Судя по тому, что он работал долго, Орлов ему доверял.

– Пару лет назад Васильков с какой-то целью переоформил все сдаваемые в аренду площади в собственность офшорной компании Crazy Dazy International Limited в Гонконге.

– На сколько я помню, Орлов всегда прятал недвижимость в какую-нибудь неприметную фирму, и все сдавал в аренду торговым площадкам своего Холдинга. Это был его личный доход, а «Паленке» была верхушкой айсберга. На виду у покупателей, налоговиков, бандитов и конкурентов.

– Crazy Dazy приносила ежемесячный доход более восьми «лимонов».

– Если цифры верные, то выходило чистыми семь с половиной в месяц, девяносто в год или девять процентов годовых с «ярда».

– Быстро считаешь…

– Орлов никогда не складывал пиастры в сундучок, он был мастак придумывать идеальные денежные машинки… Интересно, сколько наши банки сегодня дают на такой депозит.

– Если рисковать, то около двух процентов годовых, Сбербанк даст чуть больше одного, а в Европе полпроцента поискать придется.