Выше, чем звезды - Павел Александрович Зверев

— Господи, за что мне всё это, — протянул я, воздев глаза к небу.

Дружили ведь, с первого класса. Не разлей вода в начальной школе, после за одной партой, от звонка до звонка. И, как я не замечал, что растет такая стервозина? Зря я, наверно, тогда в своих чувствах признался. После этого, собственно, всё и пошло по одному месту. Сначала холодок в разговорах, после подшучивание на грани фола, а потом уже и откровенные насмешки. Когда я ответил в первый раз, она лишь поджала губы. Правда, уже вечером пришлось вести диалог с двумя не самыми обремененными разумом сокурсниками. На следующий день с другим, уже с параллельного курса, парнем. А после и еще пара случаев омрачили мои и без того нерадостные деньки. Только вот отец — боевой офицер это вам не домашних мальчиков за углом лупасить. Да, батя у меня ух! Был. Но его наука выручает и по сей день. И не только в таких вот случаях, когда надо поставить на место зарвавшихся уродов.

Ладно.

Подойдя к парню, перевернул того на спину, да похлопыванием по щеке вернул в сознание.

— Подойдешь ко мне ближе, чем на два метра, — веско начал я, давя взглядом, — и буду ломать конечности.

— Ты, сука, — начал, было, он, но после замычал, когда мои пальцы стальной хваткой сдавили ему болевую точку в плече.

Неприятно, да. До ора и искр из глаз, неприятно. Эта боль не такая, как от уличной драки, разбитых костяшек и синяков. Здесь совершенно другой уровень и зачастую даже взрослые мужики превращаются в сопливых девчонок. Видел, батя показывал.

Вот и сейчас сработало на ура. Хватило лишь трёх сдавливаний, когда после второго он всё еще пытался что-то сделать, а дальше банально сломался. Прям, бедняга. Теперь либо будет меня избегать, либо подкараулит в темном переулке с монтировкой в руке. Но это будет уже другой разговор, где детскими играми с болевыми точками я явно не ограничусь.

Путь до дома пролетел быстро, благо живу недалеко. Пятнадцать минут ходьбы, под теплым летним солнцем, когда жара еще не выламывает кости, но приятно согревает макушку. Суета сует, как сказал бы батя, хуета хует, как ответил бы я. Мысленно, естественно. Ибо мат — это грязь! А грязь только во время боевых действий, либо на даче, да.

Отбросить ностальгические мысли удалось только возле подъезда. Панелька на двенадцать этажей, и моя однушка на третьем. Наследство и самостоятельная жизнь! Мать его так… Сколько подростков мечтают о подобном? Дохрена, наверно. Только вот я с удовольствием бы променял эту самостоятельность на живых родителей. Мамку-то я не помню даже, три года было, как её не стало. Только смутный образ где-то на грани сознания и остался. Батя вот, два дня до моего совершеннолетия не дожил. Но человека из меня сделать успел. И за это я буду ему благодарен до конца дней своих.

Повернуть ключ до упора, надавить снизу и докрутить оборот. Дом, милый дом. Куцая прихожка, где старые, допотопные обои уже практически выцвели. Вешалка с тремя крючками, тряпка на полу вместо коврика и старая, еще советская люстра.

По пути в комнату, закинул вещи в стирку, натягивая спортивки. Пакет с курсачем на вешалку: пока нет желания им заниматься, и к ноуту. Так, какой бы поисковой запрос забить?

Старенькая машина, что хранила в себе самое ценное — макеты разнообразных курсовых, да дипломных проектов, заскрипела жестким диском, разбавляя тишину квартиры.

Когда восемнадцатилетний парень остается один, без средств к существованию, а услуги ЖКХ оплачивать надо, да и выучиться хочется, приходится вертеться. Вот поначалу и пропадал на тупике, разгружая по вечерам вагоны, а по утрам бегая от точки к точке, с метлой и мусорными пакетами. Работа дворника не приносила много денег, но, когда точек несколько, на жизнь хватает. Пусть и приходилось вставать в четыре утра, дабы после успеть на занятия.

Ну, а после, на третьем курсе стало легче. Так как ответственность для меня не пустой звук, то и к учебе я подходил серьезно. Отсюда и курсач, написанный за несколько дней и пара просьб от сокурсников. Оказывается, на этом можно было нехило зарабатывать. Правда, вникая в сторонние предметы для других групп, приходилось забивать себе голову лишними знаниями. Хотя, знания и лишние?

Так, ладно. Дела давно минувших дней пока опустим. Сейчас есть кое-что поинтересней.

После нескольких часов, а прошло именно столько, даже, скорее, пролетело, я сидел с кружкой остывшего уже чая и думал. Слишком много видео от очевидцев, слишком много истерии в сети. Причем, что навеивает определенные мысли, так это тишина у официалов. То есть, не абсолютная, конечно. Пара десятков секунд на общие, пустые фразы, которые не несли в себе особой смысловой нагрузки. Был бы это такой трюк киношников и да, раструбили бы повсюду, а так, слишком всё это странно.

И, тогда, получается, что, всё это реально? Пришельцы? Вторжение? Огромный корабль над орбитой Земли? Нет, ну, бред же, ну!

Верилось во всё это с трудом. Точнее даже не верилось вовсе. Я, как баран на новые ворота, смотрел на запущенный видеоролик погони инопланетных кораблей и никак не мог сосредоточиться. Слишком уж всё это походит на постанову. Слишком уж всё это, в случае реальности происходящего, грозит глобальными переменами. А глобальные перемены это не всегда к лучшему.

— В разрезе текущих мировых проблем, чем это может грозить простым людям? — мысли вслух всегда успокаивают. — Ммм, — чуть ли не простонал я. — Гречка, тушёнка, патроны? Проблемы здесь вижу две, — начал я оттопыривать пальцы, — а именно, излишняя торопливость и излишнее промедление. Что первое, что второе, грозит серьезными неприятностями. Только вот, если в первом случае проблемы коснутся больше материального аспекта существования, то во втором всё может закончиться куда как серьезнее. Контакт. А будет ли он вообще? Или сразу терраформирование, да с массовым вымиранием? Черт, вслух даже звучит как-то глупо.

Скорее всего, я всё-таки ни до конца поверил. Рассуждал, пытался прикинуть хер к носу, но выходило одно: я не верю в эту хренотень. Не воспринимаю всерьез и из-за этого