Магия объединяет - Илона Эндрюс

я. — И теперь я должна пойти на собрания Конклава.

— Я с ней как поддерживающий будущий супруг. — Кэрран ухмыльнулся, сверкнув зубами.

— Так почему твой отец взялся за дальнобоев? — спросил Роман.

— Просто так, чтобы разозлить меня. Он бессмертный маг с комплексом мании величия. Он не понимает таких слов, как «нет» и «границы». Его бесит, что у меня есть эта земля. Он не может с ней расстаться, поэтому сидит на моей границе и тычет в нее пальцем. Он пытался построить башню на окраине Атланты. Я заставила его перенести ее, так что теперь он строит себе «маленькую резиденцию» примерно в пяти милях отсюда.

— Насколько маленькую? — спросил Роман.

— Около тридцати тысяч квадратных футов, — сказал Кэрран.

Роман присвистнул, затем постучал по деревянному столу и трижды сплюнул через плечо.

Кэрран одними глазами спросил, что это было.

— Свистеть в доме — плохая примета, — объяснила я.

— Спустишь все деньги на ветер, — сказал Роман. — Тридцать тысяч квадратных футов, да?

— Плюс-минус. Он продолжает издеваться над ней, — сказал Кэрран. — Его строительные бригады загораживают охотничьи угодья Стаи за пределами Атланты. Его солдаты нападают на небольшие поселения за пределами заявленной территории, пытаясь заставить людей продать ему свою землю.

Мой отец медленно сводил меня с ума. Он заходил на мою территорию, когда действовала магия, так что я чувствовала его присутствие, а затем уходил, прежде чем я могла добраться туда, чтобы схватить его. Первые несколько раз, когда он это делал, я мчалась туда, страшась войны, но сражаться было не с кем. Иногда я просыпалась посреди ночи, потому что чувствовала, как он вторгся на мою землю, и тогда я лежала, стиснув зубы и борясь с собой, чтобы не схватить меч и не выбежать из дома, чтобы выследить его.

— Не забывай о монстрах, — сказала я. — Они продолжают появляться за пределами границы, а затем совершают набеги на Атланту.

— Большую часть времени мы не можем связать это с ним, — сказал Кэрран. — Когда мы можем, она обращается к нему с этим. Он извиняется и вносит щедрые компенсации.

— А потом мы все каким-то образом оказываемся в каком-то заведении с морепродуктами, где он заказывает все меню, а официанты обслуживают нас с остекленевшими глазами, — сказала я.

Кэрран одним глотком допил свой кофе.

— На прошлой неделе стая гарпий напала на Холмы Друидов. Гильдии потребовалось шесть часов, чтобы усмирить их. Один наемник попал в больницу с каким-то острым магическим бешенством.

— Ну, по крайней мере, с бешенством, — сказал Роман. — Они также переносят проказу.

— Я позвонила Роланду по этому поводу, — сказала я. — Он сказал: «Цветочек, кто знает, почему гарпии что-то делают?» А потом он сказал мне, что у него есть два билета на выступление Айвиши, и на одном из них стоит мое имя.

— Родители. — Роман тяжело вздохнул. — Не могу с ними жить. Не могу от них сбежать. Когда пытаешься переехать, они покупают дом в твоем новом районе.

— Другое дело, когда убивают обоих твоих родителей, — сказал Кэрран. — У меня нет проблем с родителями.

Мы с Романом посмотрели на него.

— Нам действительно нужно идти, — сказала я.

— Спасибо за кофе. — Кэрран поставил пустую кружку на стол.

— Нет проблем, — сказал Роман. — Я начну приготовления к свадьбе.

— Мы ценим это, — сказала я.

— О нет, нет. С удовольствием.

Мы встали, подошли к двери, и я распахнула ее. Черный ворон пролетел мимо меня и приземлился на спинку дивана.

Роман хлопнул себя ладонью по лицу.

— Вот ты где, — сказал ворон голосом Евдокии. — Неблагодарный сын.

— Ну вот… — пробормотал Роман.

— Восемнадцать часов схваток, и вот что я получаю. Он даже не может поднять трубку, чтобы поговорить с собственной матерью.

— Мама, разве ты не видишь, что у меня здесь гости?

— Держу пари, если бы их матери позвонили им, они бы взяли трубку.

Что было не про нашу честь. К сожалению, умершие матери не возвращались к жизни даже в Атланте после Сдвига.

— Приятно было увидеть тебя, Роман. — Я схватила Кэррана за руку.

Птица повернулась ко мне.

— Катя!

О нет.

— Не уходи. Мне нужно с тобой поговорить.

— Мне пора, пока!

Я выскочила из дома. Кэрран отстал от меня всего на полсекунды и захлопнул дверь. Я помчалась по деревянной дорожке, прежде чем Евдокия решит меня выследить.

— Ты серьезно убегаешь от Евдокии?

— Именно. — Ведьмы были не особо мной довольны. Они доверили мне защищать Атланту и ее ковены, а я вместо этого заявила права на город.

— Может, мы могли бы пропустить Конклав сегодня вечером? — сказал Кэрран.

— Мы не можем.

— Почему?

— Потому что настала очередь Мэхона присутствовать.

Кадьяк из Атланты был храбрым и могущественным, и самым близким мужчиной для Кэррана в качестве отца. У него также была сверхъестественная способность вызывать отторжение у всех в комнате, а затем ему приходилось защищаться, когда вспыхивала драка. Он серьезно относился к самообороне. Иногда, когда он заканчивал, от здания не оставалось и следа.

— Джим же будет там, — сказал Кэрран.

— Нет. — Стая распределяла обязанности по посещению Конклава между альфами, так что, если бы что-то случилось на Конклаве, лидеры Стаи в целом не были уничтожены. — Джим будет последним. Ты бы знал это, если бы не пропустил, сражаясь с той тварью в канализации. Там будут Рафаэль и Андреа, Десандра и твой отец. Без присмотра.

Кэрран выругался.

— О чем, черт возьми, Джим думает с этим составом?

— Так тебе и надо, что притворяешься, будто у тебя нет проблем с родителями.

Он что-то прорычал себе под нос.

Мы с Мэхоном не всегда сходились во взглядах. Он считал, что я не стану хорошей парой для Кэррана, и что я была причиной, по которой Кэрран покинул Стаю, и он высказал мне это, но сейчас смирился. Мы оба любили Кэррана, поэтому нам приходилось иметь дело друг с другом, и мы старались изо всех сил. Хотя в последнее время Мэхон был необычайно добр ко мне. Вероятно, это была ловушка.

— Мы посетим Конклав, а потом сможем пойти домой, выпить кофе и съесть яблочный пирог, который я испекла вчера вечером, — сказала я. — Это будет великолепно.

Он обнял меня.

— Конклав — это всего лишь ужин.

— Не говори этого.

— Насколько…

Я уставилась на него.

— Я серьезно! Я хочу приятной спокойной ночи.

— … плохо это может быть?

— Теперь ты все испортил. Если огненный гигант вломится через окно, пока мы будем на Конклаве, и попытается раздавить людей, я врежу тебе по руке.

Он рассмеялся, и мы побежали трусцой по извилистой лесной тропинке к нашей машине.