Стихотворения 1903 года - Александр Блок

«Глухая полночь медленный кладет покров…»

Глухая полночь медленный кладет покров.Зима ревущим снегом гасит фонари.

Вчера высокий, статный, белый подходил к окну,И Ты зажгла лицо, мечтой распалена.

Один, я жду, я жду, я жду — Тебя, Тебя.У черных стен — Твой профиль, стан и смех.

И я живу, живу, живу — сомненьем о Тебе.Приди, приди, приди — душа истомлена.

Горящий факел к снегу, к небу вознеслаМоя душа, — Тобой, Тобой, Тобой распалена.

Я трижды звал — и трижды подходил к окнуВысокий, статный, белый — и смеялся мне.

Один — я жду, я жду — Тебя, Тебя, Тебя — Одну.

18 апреля 1903

«У берега зеленого на малой могиле…»

У берега зеленого на малой могилеВ праздник Благовещенья пели псалом.Белые священники с улыбкой хоронилиМаленькую девочку в платье голубом.

Все они — помощью Вышнего Веления —В крове бога Небесного Отца расцвелиИ тихонько возносили к небу курения,Будто не с кадильницы, а с зеленой земли.

24 апреля 1903

«Я был весь в пестрых лоскутьях…»

Я был весь в пестрых лоскутьях,Белый, красный, в безобразной маске.Хохотал и кривлялся на распутьях,И рассказывал шуточные сказки.

Развертывал длинные сказаньяБессвязно, и долго, и звонко —О стариках, и о странах без названья,И о девушке с глазами ребенка.

Кто-то долго, бессмысленно смеялся,И кому-то становилось больно.И когда я внезапно сбивался,Из толпы кричали: «Довольно!»

Апрель 1903

«По городу бегал черный человек…»

По городу бегал черный человек.Гасил он фонарики, карабкаясь на лестницу.

Медленный, белый подходил рассвет,Вместе с человеком взбирался на лестницу.

Там, где были тихие, мягкие тени —Желтые полоски вечерних фонарей,—

Утренние сумерки легли на ступени,Забрались в занавески, в щели дверей.

Ах, какой бледный город на заре!Черный человечек плачет на дворе.

Апрель 1903

«Мой остров чудесный…»

Мой остров чудесныйСредь моря лежит.Там, в чаще древесной,Повесил я щит.

Пропал я в моряхНа неясной черте.Но остался мой страхИ слова на щите.

Когда моя местьРаспевает в бою,Можешь, Дева, прочестьПро душу мою.

Можешь Ты увидать,Что Тебя лишь страшусьИ, на черную ратьНападая, молюсь!

Апрель 1903

«Просыпаюсь я — и в поле туманно…»

Просыпаюсь я — и в поле туманно,Но с моей вышки — на солнце укажу.И пробуждение мое безжеланно,Как девушка, которой я служу.

Когда я в сумерки проходил по дороге,Заприметился в окошке красный огонек.Розовая девушка встала на порогеИ сказала мне, что я красив и высок.

В этом вся моя сказка, добрые люди.Мне больше не надо от вас ничего:Я никогда не мечтал о чуде —И вы успокойтесь — и забудьте про него.

2 мая 1903

«Моя сказка никем не разгадана…»

Моя сказка никем не разгадана,И тому, кто приблизится к ней,Станет душно от синего ладана,От узорных лампадных теней.

Безответное чуждым не скажется,Я открою рекущим: аминь.Только избранным пояс развяжется,Окружающий чресла богинь.

Я открою ушедшим в познание,Опаленным в горниле огня,Кто придет на ночное СвиданиеНа исходе четвертого дня.

8 мая 1903 (1910)

«На Вас было черное закрытое платье…»

На Вас было черное закрытое платье.Вы никогда не поднимали глаз.Только на груди, может быть, над распятьем,Вздыхал иногда и шевелился газ.

У Вас был голос серебристо-утомленный.Ваша речь была таинственно проста.Кто-то Сильный и Знающий, может быть,ВлюбленныйВ Свое Создание, замкнул Вам уста.

Кто был Он — не знаю — никогда не узнаю,Но к Нему моя ревность, и страх мой к НемуРевную к Божеству, Кому песни слагаю,Но песни слагаю — я не знаю. Кому.

5 мая 1903 (1907?)

«Я умер. Я пал от раны…»

Я умер. Я пал от раны.И друзья накрыли щитом.Может-быть, пройдут караваны.И вожатый растопчет конем.

Так лежу три дня без движенья.И взываю к песку: «Задуши!..»Но тело хранит от истленьяКрасноватый уголь души.

На четвертый день я восстану,Подыму раскаленный щит,Растравлю песком свою рануИ приду к Отшельнице в скит.

Из груди, сожженной песками,Из плаща, в пыли и крови,Негодуя, вырвется пламяБезначальной, живой любви.

19 мая 1903

«Если только она подойдет…»

Если только она подойдет —Буду ждать, буду ждать…Голубой, голубой небосвод…Голубая спокойная гладь.

Кто прикликал моих лебедей?Кто над озером бродит, смеясь?Неужели средь этих людейНезаметно Заря занялась?

Всё равно — буду ждать, буду ждать.Я один, я в толпе, я — как все…Окунусь в безмятежную гладь —И всплыву в лебединой красе.

3 июня 1903

Bad Nauheim

«Когда я стал дряхлеть и стынуть…»

Когда я стал дряхлеть и стынуть,Поэт, привыкший к сединам,Мне захотелось отодвинутьКонец, сужденный старикам.И я опять, больной и хилый,Ищу счастливую звезду.Какой-то образ, прежде милый,Мне снится в старческом бреду.Быть может, память изменила,Но я не верю в эту ложь,И ничего не пробудилаСия пленительная дрожь.Все эти россказни далече —Они пленяли с юных лет,Но старость мне согнула плечи,И мне смешно, что я поэт…Устал я верить жалким книгамТаких же розовых глупцов!Проклятье снам! Проклятье мигамМоих пророческих стихов!Наедине с самим собоюДряхлею, сохну, душит злость,И я морщинистой рукоюС усильем поднимаю трость…Кому поверить? С кем мириться?Врачи, поэты и попы…Ах, если б мог я научитьсяБессмертной пошлости толпы!

4 июня 1903

Bad Nauheim

(1906?)

«Неправда, неправда, я в бурю влюблен…»

Неправда, неправда, я в бурю влюблен,Я люблю тебя, ветер, несущий листы,И в час мой последний, в час похорон,Я встану из гроба и буду, как ты!

Я боюсь не тебя, о, дитя, ураган!Не тебя, мой старый ребенок, зима!Я боюсь неожиданно колющих ран…Так может изранить — лишь Она… лишь Сама

Сама — и Душой непостижно кротка,И прекрасным Лицом несравненно бела.Но она убьет и тебя, старина,—И никто не узнает, что буря была…

10 июня 1903

Bad Nauheim

«Скрипка стонет под горой…»

Скрипка стонет под горой.В сонном парке вечер длинный,Вечер длинный — Лик Невинный,Образ девушки со мной.

Скрипки стон неутомимыйНапевает мне: «Живи…»Образ девушки любимой —Повесть ласковой любви.

10 июня 1903

Bad Nauheim

«Очарованный вечер мой долог…»

Очарованный вечер мой долог,И внимаю журчанью струи,Лег туманов белеющий пологНа зелёные нивы Твои.

Безотрадному сну я не верю,Погрузив мое сердце в покой…Скоро жизнь мою бурно измерюПред неведомой встречей с Тобой…

Чьи-то очи недвижно и длинноНа меня сквозь деревья глядят.Всё, что в сердце, по-детски невинноИ не требует страстных наград.

Всё, что в сердце, смежило ресницы,Но, едва я заслышу: «Лети»,—Полечу я с восторгами птицы,Оставляющей перья в пути…

11 июня 1903