Поколение iP - Антон Казун

– С этим я пока не спешу, – смеется Кира. – Несмотря на мою нелюбовь к сериалам, именно этот я считаю вполне приличным.

Речь идет об аниме-сериале «Тетрадь смерти».

Так и началось наше знакомство. Наступило молчание, которое нарушилось лишь тогда, когда мы делали заказ. Все это время мы продолжали разглядывать друг друга.

– Ты точно понял, как я тебя вычислила? – интересуется, наконец, Кира, – Я думала, ты удивишься.

– Я удивился и даже испугался, – отвечаю я. – Но ты наверно учишься где-то в моем вузе и, вероятно, видела меня раньше.

– Ах вот оно что, – хмурится девушка, – Я то думала, что ты просчитал ход моих мыслей, а все так просто. Что ты ответишь, если я скажу, что видела тебя в поезде в первый раз в жизни?

Я задумался.

– Если так, то, во-первых, ты должна была связать меня с вузом, – начинаю размышлять я. Кира одобряюще улыбается, но молчит. – У меня на сумке висит значок – по нему ты и догадалась. По идее этого уже достаточно, чтобы меня вычислить, просматривая страницы в социальных сетях всех студентов мужского пола… Но этот способ долгий, а ты позвонила уже через 20 минут при том, что часть времени провела в метро.

– Ход мыслей пока верный, – кивает Кира, – Продолжай.

– Ты определенно нашла меня «В контакте», так как именно там есть номер моего телефона, – начинаю я рассуждать с другой стороны. – Но как ты смогла сократить число возможных вариантов?

Девушка еще раз улыбнулась, но подсказывать мне, по всей видимости, не собиралась.

– Тебе нужно было узнать, по крайней мере, мой факультет, – предполагаю я после минутного молчания, – Но как?… Ты знала станцию, на которой я вышел. Время было учебное, а я ехал с сумкой. У моего вуза есть несколько зданий. В ближайшем здании к станции метро, на которой я вышел, находится лишь два факультета, причем небольших. Это сильно сокращает диапазон вариантов.

– Браво, – радостно хлопает в ладоши Кира.

– И ты посмотрела расписание, – добавляю я. – Но расписание ты нашла уже после того, как обнаружила мою страницу.

– Почти все верно, – улыбнулась Кира, – Еще я начала именно с факультета социологии, поскольку ты не очень похож на политолога. Я сначала промахнулась, посчитав, что ты на курс младше, но в итоге все равно быстро нашла. Хорошо, что твоя аватарка более-менее соответствует действительности.

– Здорово, – восклицаю я. Вся эта история кажется мне весьма забавной. Вот уж действительно век высоких технологий. – К сожалению, про тебя я почти ничего не могу рассказать.

Описанная выше процедура знакомства является, пожалуй, одним из наиболее ярких примеров успешного использования «дедуктивного метода» на практике. Действительно, нужно лишь связать человека с вузом и контекстом, чтобы узнать его имя. В моем случае «зацепкой» был значок на сумке – без него вся процедура опознания оказалась бы невозможной.

Так или иначе, Кира оказалась гораздо более успешным Шерлоком Холмсом, чем я. Мы много часов обсуждали различные возможности «дедуктивного метода», а также современных людей, влияние новых технологий и другие темы, совсем нетипичные для пары молодых людей, сидящих в кафе.

– Перед уходом я задам один простой вопрос, – говорит мне Кира, – От ответа на него будет зависеть то, встретимся мы с тобой еще раз или нет.

– Хорошо, – киваю я, – Хотя не понимаю, зачем такие трудности.

– Какое свое качество ты считаешь главным? – спрашивает девушка.

– Любопытство, – в ту же секунду отвечаю я. Именно на этот вопрос у меня давно есть честный и готовый ответ.

– Всего доброго, – улыбается Кира и быстро уходит.

Но я почему-то знаю, что мой ответ был правильным.

В последнее время в толпе я начал замечать новый тип людей, тех самых которых в этой книге я называю поколением iP. У них недешевая обувь нечерного цвета (возможно, как неосознанный протест против массы), хипстерский или урбанистический стиль одежды, пальто, гаджеты в руках и некоторые другие детали, которые могут варьироваться. Их возраст колеблется примерно от 16 до 35. Очень часто они являются студентами или молодыми преподавателями, но могут также не иметь работы, а жить с родителями. За плечами многих художественные или музыкальные школы, театральные студии, а также сотни часов компьютерных игр и тысячи часов, проведенных в Интернете. Вот такой он – очень беглый набросок представителя поколения iP. В реальности все гораздо сложнее.

Погоня за личной жизнью

Письмо в техподдержку Apple:

«Уважаемая служба технической поддержки, я уже более трех лет пользуюсь самой новой продукцией от Apple. Купил iPhone 3, потом поменял на iPhone 3S, купил iPad – поменял на iPad 2. Наконец, все это поменял на iPhone 4S и iPad 3.

Вопрос: почему мне до сих пор не дают?»

Наше поколение знает о сексе больше и раньше всех остальных. В этом практически нет сомнений – разве что следующее за нами поколение знает еще больше и еще раньше. Другой вопрос, как часто это знание применяется на практике?

Для нашего сексуального воспитания интернет сделал больше, чем родители или двор. Формула сексуальности поколения iP рассчитывается как количество часов секса, деленное на количество часов порно, из расчета, например, за год. Чем больше данный показатель, тем более «реальную» половую жизнь ведет человек. Хорошо еще, если при расчете по этой формуле получится число больше 1/10 (даже у порно актеров этот показатель будет ниже единицы). Казалось бы, если поменять числитель и знаменатель местами, то можно получить более осмысленную цифру, но проблема возникнет в том случае, когда придется делить на ноль. В первом же варианте на ноль делить не придется никогда, поскольку найти человека старше четырнадцати, не смотревшего порно, достаточно проблематично.

Поколение iPorn все меньше и меньше интересуется реальными людьми. Нам гораздо проще проводить время в компании виртуальной Siri, чем заводить реальные знакомства. Даже собираясь заняться сексом, мы, как бы отдавая дань виртуальному пространству, начинаем с просмотра порно. Кто-то скажет, что это не так, но и iPhone есть не у всех – иными словами, не всем обязательно идти в авангарде поколения.

Странно, что мальчики и девочки еще не ревнуют свои вторые половинки к смартфонам. Ведь со смартфоном мы проводим гораздо больше времени. Он всегда лежит в кармане рядом с гениталиями. С ним мы, не задумываясь, пойдем в постель, с ним мы даже рискнем пойти в ванну, хотя в силу временной боязни воды именно здесь реальному партнеру предоставляется возможность перехватить инициативу. Смартфоны не столько smart, сколько sex. В гаджетах есть что-то эротичное, что-то сексуальное. Сколько раз за день мы гладим эти штуки? Возможно, кого-то даже возбуждает их вибрация? Мы не ревнуем наших любимых к ним лишь потому, что давно изменяем сами.

У реального секса появилась очень серьезная конкуренция. У порнографии не бывает плохого настроения, у нее не болит голова, за нее не надо платить (по крайней мере, в России), после нее никогда не бывает стыдно (возможно первые 100–200 раз, но не более). Жизнь все сильнее и сильнее подталкивает человека к чему-то искусственному.

Итак, секс перестал быть потребностью, которую нельзя удовлетворить в одиночку. Это случилось еще в прошлых поколениях, но в наше время вышло на новый и глобальный уровень. Стоит задуматься о том, зачем нам вообще нужны отношения?

Мальчики и девочки сами уходят в виртуальное пространство, развлекая друг друга флиртом, смайликами, сексом по Skype. Аватарки в социальных сетях, откровенные фотографии с отдыха на море или вечеринок – насколько же все это далеко от реальности! К реальному никто и не стремится. Нашему поколению часто предлагают шутливый вопрос: отказались бы мы от секса ради интернета? С логической точки зрения «секс» и «интернет» никак не связаны. С другой стороны, для многих второе включает в себя первое. Так или иначе, нельзя спрашивать человека, от руки или от ноги он хочет отказаться. Без секса можно прожить – без интернета поколение iP не выживет. Мы потеряем друзей, не сможем учиться, окажемся отрезанными от мира. Виртуальный мир для нас окончательно слился с реальностью.