Йалка - Марина Чуфистова

выбросить слова «атмосфера» и «творческий», получится слоган нашей компании. Сложно сказать, чем именно мы тут занимались. Обучающие приложения для детей, простейшие игры, интернет-магазины, бот-помощники, стикер-паки, фото. В целом все это при желании можно сделать самому, но по какой-то причине люди обращались к нам. Нас едва ли можно назвать успешной IT-компанией. Вообще не стоит использовать слова «успешный» и IT применительно к нам, мы обычное рекламное агентство. Но Игорь несколько лет назад продал дом каких-то родственников, и деньги, чтобы играть в модного босса, у него были. Мы лишь гадали, в какой момент он поймет, что его бизнес-стратегия – полная чушь, сдаст свою квартиру и уедет на Бали.

Игорь был другом Толика. Он когда-то пытался заниматься комедией, но, в отличие от IT-бизнеса, вовремя понял, что едва ли его ждет успех. Так что я получил работу копирайтера по блату, ведь до этого я не написал ни одного рекламного текста.

Мы могли бы работать из дома. Но Игорю хотелось быть боссом, радовать нас бородатыми шутками, совещаниями каждую неделю, где он делился скорее своими нереалистичными мечтами, чем бизнес-планами. Меня устраивало, что в здании высокие потолки, приятные люди и вкусная столовка с вегетарианской кухней. Еще в детстве я отказался от мяса и рыбы. Не по каким-то этическим соображениям. Я просто не мог их переваривать. Бабушка с дедом пытались накормить меня котлетами из оленя, которого дед убил на охоте, а меня сразу же вырвало фонтаном через стол прям на деда. Я не помню, что было потом. Неделя из моей памяти стерлась. Мама рассказывала, что я пролежал с температурой.

Мой рабочий стол находился в серверной, которую Игорь прозвал «Северной». Там круглый год работали кондиционеры. Мой маленький рай, где я мог в свободное от работы время, а его у меня было много, писать шутки или смотреть других комиков. Я не упоминал? Я очень посредственный копирайтер.

Хотелось кофе. В приемной стояла кофемашина, дешевая и грязная. Если бы не девчонки, которые забирали остатки кофе для скраба, она бы давно заросла плесенью или хуже. У кофемашины стоял Андрей. Он кивнул мне и изобразил пантомиму, тыча пальцем на дверь кабинета Игоря. Я отчего-то поддался и сделал вид, что не понимаю. Он снова стал странно жестикулировать, но не успел я спросить, что это значит, как дверь распахнулась и из кабинета Игоря вышла она. Да, дверь именно распахнулась. Не открылась, не отворилась, а распахнулась. Кажется, там даже был божественный свет или вроде того, и я точно слышал хор ангелов. Андрей подтвердит.

Натали по какому-то невероятному стечению всех обстоятельств устроилась работать офис-менеджером в нашу компанию. Она могла бы разносить напитки в частном джете или рассказывать о погоде на телевидении, она могла бы писать детские книжки или придумать лекарство от рака, но она пришла в компанию «Субботин и Ко», чтобы чистить дешевую кофемашину и поливать засохший фикус.

Я влюблялся лишь раз. В девятом классе. Ее звали Алена. Красивая, как все блондинки, и высокомерная, как все красавицы. Пока мы учились в младших классах, мама покупала подарки для Алены на все праздники. Я подносил ей конфеты и мягкие игрушки, она улыбалась. На этом наше общение кончалось. Я смотрел на нее, она меня не избегала.

На выпускном я решился пригласить ее на танец. Не знаю, о чем я думал. Я подошел к королеве, окруженной своими фаворитками, и, перекрикивая музыку, сказал:

– Потанцуем?

Несколько секунд она молчала. Недоумевала, как я посмел к ней обратиться. Фаворитки захихикали. Она ответила что-то, я не расслышал. Я наклонился ближе к ее лицу, и в этот момент музыка стихла (школьный диджей не умел сводить треки).

– Отвали от меня, урод!

Ее лицо стало страшным, я отшатнулся. Она что-то еще говорила. Я не слышал, но было понятно, что я ей противен. Я уже хотел выбежать из зала, как Серега возник из-за спины и плюнул в направлении всей свиты. Как в слоу-мо, я видел, что капелька его слюны приземлилась прямо в рот Алене, отчего ее лицо стало похоже на чернослив. Оно буквально посинело. А Серега ржал во весь голос. Сбежался весь класс. Алена расплакалась и выбежала, подружки последовали за ней. Думаю, она плакала всю ночь, потому что на следующий день ее глаза были красными, а нос превратился в разваренную картофелину.

Серега целое лето смаковал эту историю, рассказывая с разными деталями всем, кого знал. Думаю, он не столько хотел заступиться за меня, сколько поставить на место королеву школы. Он втайне сам о ней мечтал, но понимал, что ни я, ни он не заинтересуют такую девчонку, как Алена. Моя первая любовь закончилась в актовом зале школы номер один.

Игорь представил, как-то очень торжественно, Натали. Он назвал ее Наташей, но быстро сам себя поправил. Есть люди, которые, входя в комнату, заполняют собой все пространство. Не буквально. Таким был Серега, такой сейчас Толик, и она такая. Натали нельзя назвать эталонной красавицей. Блеклые глаза, то ли голубые, то ли серые, короткие светлые волосы, худенькая фигурка под безразмерным худи, и губы. Они растягивались в розовую ниточку, когда она улыбалась. Натали бы никогда не понравилась Толику. А я не заметил, как перестал дышать, пока Игорь знакомил ее с нами и рабочими обязанностями. Он говорил про маленький, но очень дружный коллектив, почти семью.

– Кстати, один из нас, – Игорь как-то по-отечески похлопал меня по плечу, – сегодня выступает в «Комедии». Всех приглашаю и угощаю!

Этого еще не хватало. Опозориться перед всем офисом не так страшно. Я знал, что они придут. Но Натали – это новое звено в цепочке событий. Хотя лучше ввернуть метафору про костяшку домино. Если бы мне пришлось открутить все, что произошло после того вечера в «Комедии», и сказать, кто стал той костяшкой, то, пожалуй, я бы сказал, что она была твердой рукой, толкнувшей аккуратно выстроенные события моей жизни. Но зачем я забегаю вперед?

После утренней летучки, которая больше походила на презентацию для Натали, мы разошлись по своим рабочим местам. Кофе остыл, и сухое молоко комками лежало на дне чашки, идти за новым я не решался. Я открыл рабочий чат, попробовал сосредоточиться, но слова рассыпались, как в моем сне, на отдельные бессмысленные буквы.

«„Субботин и Ко“ – с нами легко!»

Кабинет вдруг показался меньше обычного, хотелось открыть окно. Я закрыл чат и откинулся на спинку так, что ударился головой о стену. Кабинет точно уменьшился. Стало трудно дышать. Маска мешала. Я никогда не снимал ее на работе,