Колодец душ - Елена Садыкова

– Это если ты не любишь свежий хлеб. Здесь лепешки вполне приличные. И мясо яка.

– Какое мясо?

– Яка. Животное такое, вроде коровы, только сильно шерстяное.

– Нет, яка я не люблю. А ты откуда про яка знаешь? Ты же здесь не бывала.

Алка посмотрела на свой телефон.

– Ян писал.

Я не стала расспрашивать о Яне, решила сделать это в отеле.

Алка выкатила тележку с чемоданами и остановилась:

– Ваш секретарь любитель антиквариата?

Я посмотрела на такси, которое раздобыл

Алексий:

– Что тебе помешало взять нормальную машину?

Алексий обиделся.

– Скажите спасибо, что хоть такую удалось найти. У этого человека свояк не прилетел, задержался в Пекине. А так бы мы никого не нашли. Пришлось бы договариваться, чтобы кто-нибудь из водителей вернулся за нами в аэропорт.

Мы выкатили чемоданы и постарались вместить все это в картонную машину. Водитель качал головой и старался держаться в стороне. Наконец все удалось, и мы устроились хоть без комфорта, но с надеждой добраться до отеля.

Пока мы грузили багаж, я увидела того самого странного человека в черном, который так странно смотрел на меня в аэропорту. В сопровождении двух монахов и водителя, которые не уставали ему кланяться, он важно усаживался в новый белый джип. Наш водитель при виде него тоже застыл в почтительном поклоне. Багажа у важного господина не было, так что его огромная машина быстро выехала со стоянки и скрылась из виду. Мы стартовали гораздо позже и, конечно, не так быстро. Меня одолевало любопытство:

– Алексий, спроси у водителя, кто этот господин.

Алексий ушел в непродолжительный дискус с водителем, а когда вернулся на родной язык, торжественно сообщил:

– Это очень важный господин. Кто-то из верхушки Поталы. Водитель говорит, что этот господин всегда участвует в выборе самого далай-ламы.

– Я не думала, что эта должность выборная.

– Он из тех, кто ищет ребенка и проводит испытания. Он может видеть прошлые жизни человека. Если они у него были, конечно.

Задремавшая было Алка встрепенулась:

– Это когда из разных вещей мальчики выбирают, что принадлежало прежнему Далай-Ламе?

Алексий с нескрываемым превосходством произнес:

– Да, только мальчики.

Алка сделала попытку стукнуть его газетой, которую нашла на сиденье, но помешал один из чемоданов, которые пришлось взять с собой в салон, если так можно назвать вместилище этой машины. Алексий увернулся и скорчил Алке рожицу. Пока эти двое развлекались, меня занимала мысль:

– Почему он так странно на меня отреагировал? Мы никогда не встречались, я это точно знаю. Я бы его запомнила…

7

В большом холле гостиницы было тихо. Молоденькие девушки-продавщицы за стеклянными дверьми сувенирных лавок тихонько щебетали меж собой, склонив головки и что-то разглядывая в телефоне. Мы отправили Алексия за кислородом, а сами побрели в номер, который оказался довольно приличным. Все гостиничные номера кажутся мне «довольно приличными», если есть чистая постель и величина комнаты позволяет двоим свободно ходить. Отель хоть и был «четверкой», но в ванной комнате не оказалось бутилированной воды, и Алка наотрез отказалась пить.

Не успел Алексий заглянуть к нам с визитом вежливости, как Алка тотчас заставила его звонить консьержу.

– Скажи, что у нас в номере нет воды.

Алексий что-то сказал на странноватом хрипящем языке и повернулся к Алке:

– Они сейчас пришлют сантехника, а пока предлагают сменить номер.

Алка удивилась:

– Зачем? Другого способа получить воду в бутылке у нас нет?

Алексий смутился:

– Вы же сказали, что у вас в номере воды нет.

Алка подтвердила:

– Ни единой бутылки. Даже в мини-баре.

Алексий снова затеял разговор с консьержем,

слушал, что отвечала трубка, вздыхал, и так минут десять, Алка теряла терпение.

– Я хочу чай. Горячий. Немедленно.

Алексий пожал плечами.

– Ну и пейте, на здоровье. Набирайте воду из-под крана и пейте.

Подруга уставилась на него:

– Малыш, ты хочешь, чтобы я в этой гостинице в горной глуши пила сырую водичку? А кто меня лечить здесь будет?

Молодой человек был невозмутим.

– Водичка здесь, к вашему сведению, берется прямиком с ледников-пятитысячников. Чище вам не предложат даже при самой тщательной обработке. Вода в бутылках, которую частично завозят из Китая, грязнее, чем из-под крана. Так что пейте без опасений.

Алка молча смотрела, как Алексий выходит из комнаты, оставив на нашем чайном столике пару баллонов с кислородом, потом повернулась ко мне:

– Мне кажется, или я испытываю культурный шок?

– Зато оценишь нетронутость места.

– Нетронутость? Дикость какая-то! Нет воды в бутылках…

Не успела она высказаться, как снова постучал Алексий. Он молча вошел и поставил рядом с кислородом пару бутылок воды.

Спать хотелось смертельно, но чувство было такое, будто я прошла не одну сотню ступенек и теперь никак не могла отдышаться. Алка рядом ворочалась на своей кровати, потом вскочила и с головой засунулась в свою сумочку. Из сумочки слышалось что-то нечленораздельное:

– Я же точно сюда их складывала. Я не могла их забыть.

– Это ты о чем?

Алка вытащила голову из дамской сумочки и торжественно протянула мне белую упаковку:

– Самые лучшие.

– Для чего, вернее от чего?

– От горной болезни.

Я наотрез отказалась от незнакомых таблеток.

– Не поможет. Я лучше позвоню Алексию.

Алексий появился тоже бледный как смерть, но уже в темно-коричневых замшевых туфлях.

– Это у вас гипоксия начинается. Я вызываю врача.

Мы с Алкой пытались протестовать, но он был неумолим.

– Простите, дамы, но у меня четкие указания на ваш счет. Врач необходим.

Мы переглянулись:

– Самое время познакомиться с тибетской медициной…

Через полчаса мы обе лежали под капельницами, ассистентка молодого доктора засовывала нам в рот какие-то микроскопические шарики с запахом нафталина.

– Это для сердца. Чтобы лучше справилось с высотой.

Алке ровно не лежалось. Она то и дело поворачивалась ко мне и восклицала:

– Ты видела?!

Я не понимала, чем это она так восторгается.

– Ты видела? Он нагрел раствор до температуры тела, прежде чем засовывать в нас иглы!

– И что?

– А ты где-нибудь у нас в больнице видела, чтобы доктора нагревали растворы, прежде чем вколоть пациенту? Нашим наплевать на всасывание и усвоение! Этот доктор просто умничка…

К ее неудовольствию, я была безразлична к физрастворам, способам их приготовления и всасывания. Когда Алексий выдал доктору гонорар и медперсонал удалился, Алка решительно поднялась с постели.

– Сейчас около полудня, и мы не ели, по моим подсчетам, часов четырнадцать.

Алексий вышел, чтобы дать нам одеться.

– Буду ждать вас внизу. Пока переодеваетесь, решите – поедем ли мы в город, чтобы немного подкрепиться, или пообедаем прямо здесь, в отеле.

Спустившись, мы застали Алексия с картой города, в которую тыкали карандашами двое служащих, пытаясь объяснить, куда нам двигаться. Алка сразу влилась в небольшой коллектив:

– Ну что, куда едем?

– В ресторанчик, называется что-то вроде «Мясо яка».

– Не слишком аппетитное название. Может, это по-тибетски звучит более привлекательно.

Ресторанчик оказался небольшим уютным заведением цвета темного дерева. Алексий с видом знатока почитал меню и растерянно посмотрел на официанта. Алке не терпелось приступить к еде:

– Ты попроси для начала хотя бы лепешек, с мясом мы потом разберемся.

Нам тотчас принесли корзинку хрустящих дымящихся лепешек, за которые Алка жадно принялась. Лепешки исчезали у нее во рту с такой скоростью, что мы с Алексием бросили меню и поспешили хоть что-нибудь успеть проглотить. Утолив первый голод, Алка довольно спросила:

– А что нам официант предлагает?

– Голову яка.

– Ты ему скажи, что никакие выступающие части тела животного мы не едим. И внутренности тоже. У нас религия такая.

Алексий нахмурился.

– Я бы не стал в Тибете шутить по поводу религии.

Алка примирительно кивнула:

– Хорошо. Просто скажи, чтобы принес еще лепешек и пару-другую стейков.

Алексий переговорил с официантом, который то и дело понимающе кивал. Меня разбирало любопытство:

– О чем это вы?

– Он извиняется, совсем забыл сказать, что про нас спрашивал вон тот господин в конце зала.

Хотя это заведение трудно было назвать залом, но все же в темном углу комнаты я увидела старого монаха в обычной бордовой одежде, открывающей плечо.

Мясо яка мало чем отличалось от говядины, и мы быстро справились с обедом. От чая с маслом и солью я отказалась, заменив его на привычный кофе. Наверное, я еще не прониклась местным колоритом. Знакомый запах вселял в меня чувство комфорта и позволял немного расслабиться. За большими переездами я почти забыла о цели нашего путешествия. Алка, казалось, была озабочена тем же.